Илкка Ауэр - Проклятие ледяной горы
Он кинулся мимо Николаса в сторону обрыва, затем вдруг подмигнул ему и со смехом крикнул, будто охваченный яростью безумца:
– Доверься мне!
Следующий ряд стражей был совсем недалеко от Николаса: выставив вперед оружие, они подступали все ближе с вытаращенными пылающими глазами. Николас понял, что времени на раздумья нет, и подумал: что за ерунда, на что надеется Вяйнямейнен? А тот все бежал прямо к краю обрыва, за которым ждало туманное ничто. В этот момент по телу Николаса пронеслась странная волна: он впервые в жизни был готов довериться кому-то. С безумным криком он устремился за Вяйнямейненом и успел ухватиться за его руку, как раз когда тот прыгнул в пустоту.
Николас устремился вниз. Мир пролетал мимо него и превратился в туман, но через миг Николас уже вылетел из облака. В какое-то мгновение он увидел белоснежную равнину и тут же понял, что стремглав летит прямо на лед. Удар – лед треснул и разошелся, и Николас погрузился в ледяную воду. Он также увидел, как вокруг падают осколки льда, а потом рядом рухнул и Вяйнямейнен.
Тот вытянулся во весь рост и устремился вниз, и Николас последовал за ним. Казалось, что весь бурлящий морской мир перевернулся кверху ногами.
Николас потерял ощущение пространства и уже не понимал, где поверхность воды, а где дно, откуда он пришел и куда он направляется. Повсюду была одна только темная сине-зеленая вода, куда не проникал ни единый лучик света.
Скорость все увеличивалась, и вдруг его ноги уперлись во что-то твердое. Николас понял, что ударился об лед. А вслед рядом упал и Вяйнямейнен.
Грудь сдавило болью, Николас задыхался. Вяйнямейнен изо всех сил ударил мечом по льду, расколов его на тысячу осколков, и они выскочили через образовавшуюся полынью на ледник и начали скользить вниз, как если бы стояли на лыжах.
На губах Вяйнямейнена играла улыбка, какой Николас еще ни разу не видел у него. Какое-то мгновение шаман казался ребенком, радующимся катанию на салазках с горы.
– Где мы? – спросил Николас.
– Мы там, где нам должно быть, мальчонка! Эгей! – крикнул старец, прежде чем со всего маху врезаться в огромную ледяную глыбу. Николас плюхнулся рядом с ним.
Поначалу ему показалось, что Вяйнямейнен утратил всякий разум, но тот быстро поднялся, стряхнул снег и лед с одежды и вложил меч обратно в ножны. Затем помог подняться и Николасу.
– Это именно то самое правильное место! Правильнее и быть не может! – сказал он бодрым голосом.
Николас недоверчиво покачал головой: что произошло? Было ли это колдовством? Ну а как же иначе они могли вдруг так вот запросто вывалиться из пустоты Туонелы сюда, в черный как смоль мир, где не было видно неба, а земля была что вечный лед! Да и как вообще они могли проваливаться в воду не вниз, а вверх, словно выброшенные из пращи мощной рукой камни?
– Здорово, конечно, что мы там, где и должны быть, но где мы, собственно, находимся? И как мы здесь оказались? – подивился Николас, оглядывая расстилающуюся вокруг бесконечную ледяную пустыню.
– А ты посмотри вокруг! – сказал Вяйнямейнен.
Николас не понимал. Ему казалось, что они попали в гигантскую пещеру, ледяные стены которой сходились так высоко, что сводов даже не было видно и возникало ощущение, будто они сидели на леднике, обрамленном стенами. То тут, то там виднелись покрытые льдом деревья и камни, а также древние разрушившиеся колонны, словно это были остатки разбитых зданий. Слышен был глухой скрип – так жаловался лед.
У Николаса не было ни малейшего представления о том, как они здесь оказались – упали ли с неба или вынырнули из моря, – и нигде не было видно даже той проруби, из которой они сюда выскочили.
– Скоро он будет здесь, – сказал Вяйнямейнен удовлетворенно. – Ику-Турсо.
– Что за чушь! Откуда у человека может быть такое имя – Икарус? Кто это?
– Икарус? – Тут Вяйнямейнен зашелся смехом, а когда наконец успокоился, сказал: – Ику-Турсо – это никакой не человек. Это существо, которое поможет нам попасть туда, куда ты хочешь попасть. Или, может, ты думал, что мы просто устроим легкую прогулку на самую окраину Туонелы, ко льдам Кадотуса?
– Тебе лучше знать. Здесь, что ли, живет твой Икарус? – спросил Николас.
– Ику-Турсо, парень, Ику-Турсо, – буркнул ему Вяйнямейнен. – Мы с тобой в нижнем мире, слышишь! И здесь много кто еще живет, кстати, в том числе те, кого ты бы не хотел не то что видеть, но даже повстречать, так что роток на замок! Позволь мне решить дело.
Николас пытался выспросить у Вяйнямейнена, как они здесь оказались, но все впустую. Старец будто не слышал и не видел его. Он стоял, выпрямившись, и пристально смотрел вверх, а потом вдруг начал петь, пританцовывая и отбивая ритм кенгой.
Николас отступил назад. Теперь Вяйнямейнен уж точно утратил последние остатки разума. Конечно, Николас слыхал, что шаманы умеют призывать духов и колдовские силы ударами в бубен и песнями, но такого он еще никогда не видел. Ничего столь же дурацкого! Что ли этот придурковатый старик и есть вековечный прорицатель Калевалы, о силе которого складывали легенды по всем северным землям?
Вяйнямейнен танцевал с развевающимися волосами, он то сжимался в клубок, то стучал ногой, то пел громче ночного ветра, воющего в тундре.
Тут откуда-то послышалось, как затрещал и заскрипел лед. Его панцирь начал бугриться, как будто под ним пробирался гигантский крот, пока не разломился прямо перед Вяйнямейненом. Все произошло так быстро, что Николас не успел даже испугаться.
Вздыбилась пена, и вокруг полетели осколки льда, а из образовавшегося разлома показалось темно-зеленое щупальце, толстое, как сосна, и длинное, как зимняя ночь. Затем второе и третье, а после и все остальные – покрытые слизью щупальца блестели, и с них свисали водоросли – шмякнулись на лед.
Хотя Николас знал, что сопротивляться глупо, он все же достал нож. А щупальце уже обхватило Вяйнямейнена и подняло его наверх, да так высоко, что казалось, будто старец уперся головой в звезды.
А дальше… Дальше столь же неожиданно из воды возникла крутолобая голова, похожая на те валуны размером с дом, что древние горные тролли навалили друг на друга. Вместо волос на зеленой голове росли змееподобные щупальца – это и был Ику-Турсо.
Не отпуская Вяйнямейнена, чудище поднялось быстрее, чем Николас мог даже и предположить. Вскоре из воды показалось его молочное, похожее на мешок тело, сжимавшееся и раздувавшееся от его дыхания, – огромное, круглое и тяжелое, оно вскоре вывалилось на лед, заставив его вздрогнуть.
Потом оно поднесло Вяйнямейнена к своим глазам.
– Ты так и не научился вести себя тихо, сынок, – сказал Ику-Турсо Вяйнямейнену голосом, похожим на шум ночного моря. Зажатый в щупальца чудища шаман казался просто мелкой мошкой.
– И что я только ни делаю, лишь бы заслужить твое внимание, батюшка Турсас! – ответил ему Вяйнямейнен смеясь. – Вот ты бы опустил меня на землю, я поведаю тебе о деле.
Ику-Турсо фыркнул, и вода разлетелась мелкими брызгами в разные стороны, которые тут же замерзли и начали падать на прозрачный лед. Чудище опустило Вяйнямейнена и взглянуло на Николаса.
– Мальчишку привел с собой. Чтобы отвести куда? На земли Туони? Ты, поди, явился из страны Калмо, от замогильных врат?
– Явился, и мне пришлось задержаться, так, по мелочи, – ответил Вяйнямейнен. – Так что, может, прекратишь свое рифмоплетство да подымешь челн прекрасный из глубин морских печальных? Мы спешим.
Ледяное поле сотрясалось от движений Ику-Турсо: он покачал головой, опустил в воду свое самое длинное щупальце, и вскоре из воды показалась корма корабля. Николасу никогда раньше не приходилось видывать такого чуда.
Если носы боевых судов сынов Калевы украшались головой лося или медведя, то здесь был лебедь с распластанными крыльями, а борта были покрыты замысловатыми узорами. Чем больше корабль показывался из воды, тем больше Николас удивлялся его изяществу. Ику-Турсо осторожно опустил его на лед: на корабле не было мачты, но был огромный руль – точь-в-точь как на летучем корабле Кривши.
Николас только покачал головой – ему было смешно: как эдакая громадина может удержаться на воде? Да и вообще он же на дне, а не на воде! Калевальские корабли были хоть крепкими и крутобокими, а что этот? Он был точно пущенный на воду березовый листок. Ну да, красив и изящен, но это для тех, кто любит завитушки, а случись буря?! Не устоит.
Пока Вяйнямейнен переговаривался с Ику-Турсо, Николас увидел краем глаза тень, не предвещающую ничего хорошего. Уж за эти-то годы он привык к тому, что тени не к добру! Его кожа опять начала зудеть, и на ней проступили фигуры – опасность была близка. Николас начал вглядываться вверх и различил силуэт кого-то, направляющегося в их сторону. Это был черный лебедь, летевший в высоте, – такой красивый и одновременно ужасный. Лебедь начал описывать круги, спускаясь все ниже, и, к удивлению Николаса, сел прямо перед кораблем Ику-Турсо. И это был не просто лебедь: он был размером с железного орла, а может, даже и больше.
