Коллектив авторов - Невеста зверя (сборник)
Я согласилась, хотя не была уверена, что смогу просидеть в этом домике весь день.
– Когда ты вернешься?
Молли посмотрела на часы (я их узнала). Она не заметила, что у меня часов нет, и ответила:
– Где-то в полчетвертого.
* * *Вскоре вокруг стихло. Все машины уехали, дети разошлись. Мне надоело сидеть в домике. Оставаться там не хотелось, но и выходить было немного страшно. И тогда я вспомнила про окно в доме Молли. Я пробежала через лужайку (белье уже сняли с веревки) и залезла через окно в комнату.
Какая красота! Бледно-желтые стены, белоснежная, мягкая-премягкая постель (я полежала на ней на пробу), еще одна игрушечная собачка на подушках (даже пушистее, чем та, что в домике), а на красивой полочке столько книг! Наверное, штук двадцать. Я узнала школьные вещи. Тетрадь была точь-в-точь такая, какую дала мне мама.
Время пролетело быстрее, чем я думала. Я долго листала книги, но потом проголодалась. Я нашла кухню. Холодильник! Там мороз, как зимой. Я даже не знала, как называются продукты, которые я пробовала. О сыре я слышала. А еще я могла прочесть надписи на упаковках: мясная нарезка, чеддер, творог… а еще редиска! И все это я попробовала. Я порадовалась, что мама рассказала мне о продуктах. Наверное, она тосковала по такой еде и поэтому часто о ней рассказывала. Тогда мне казалось, что она говорит слишком много… Не слушала я ее, и что теперь! Удивительно, что я хоть про редиску запомнила.
Я обошла весь дом. У этой семьи оказалось множество книг, они стояли по всему дому. Я начала читать несколько, выхватывая отрывки то из одной, то из другой. Были там и журналы. Сколько я пропустила в жизни! Мама знала об этом. Она пыталась это исправить. Когда я осмотрела дом, я поняла, как она старалась. У меня на глаза навернулись слезы. Я задумалась, где она, все ли с ней в порядке.
Часы в доме показывали третий час. Я решила вернуться в домик.
Я взяла с собой несколько книг и журналов, но читать их не стала. Я задумалась о папах. Я знаю, у меня должен быть папа, но до сих пор я о нем не думала. Мне казалось, что у нас с мамой нормальная семья. Как у медведей и оленей – мама и один-двое детенышей. А в этом доме жил еще и отец. Я увидела через маленькое окошко, что вся семья вышла из дома вместе. Значит, здесь отцы живут вместе с семьей!
Мама мне много чего рассказала, но о многом и умолчала. Я ее спрошу: где мой отец? Кто он? А главное, есть ли у него шерсть?
Тут я, наверное, нечаянно уснула, потому что Молли меня разбудила.
– Пошли, быстро, – позвала она, – пока родители не вернулись. Поищем тебя в Интернете. Если мама войдет – а она всегда сначала стучит, – просто полезай под кровать.
– Под кровать?!
В тот день я получила первый компьютерный урок. Мы искали везде, но не нашли никого, кто был бы похож на меня. Все снежные люди на картинках были толстые, со страшными лицами.
Молли сказала:
– Ты гораздо красивее, чем они. Мне нравится твой цвет волос. Они такие золотистые.
Я обрадовалась, что она так сказала, но забеспокоилась, что один из этих снежных людей может оказаться моим папой. Как мама даже подойти могла к такому уроду? Надеюсь, он хотя бы был хороший человек… если я смогу думать о нем, как о человеке.
Я спросила Молли:
– У тебя есть папа. Как тебе с ним живется?
– Папа у меня хороший. Но он считает, что я еще маленькая. Наверное, он решит, что я выросла, только когда мне будет лет сорок пять. А у тебя разве нет папы? А, конечно нет, а то бы ты знала, какой он на вид.
Я думала о том, что внешность еще ничего не значит. Может быть, папа Молли тоже не красавец. Впрочем, на это не стоит надеяться. Да и зачем бы я стала на это надеяться? Так думать нехорошо.
И тогда я вспомнила о машинах и грузовиках. Я спросила Молли, не может ли она покатать меня на грузовике.
– На грузовике? Конечно нет. У нас ведь нет грузовика. Но я могу покатать тебя на нашей машине, когда все лягут спать. Прав у меня нет, но водить я умею. Папа меня уже научил. Никому не разрешается водить машину, пока не исполнится шестнадцать лет. Не знаю, почему нас заставляют ждать так долго.
Я поспешила вернуться в игровой домик, пока мама Молли не вернулась. Молли нагрузила меня печеньем и молоком (раньше я никогда не пила молока), на случай, если ей не удастся принести мне ужин.
– И не зажигай свечу, пока все огни в доме не погаснут.
* * *Наконец она за мной пришла.
Молли принесла широкополую шляпу, отцовскую белую рубашку, брюки, носки и сандалии. Сандалии оказались ужасно неудобными.
– Ты, наверное, большеногий снежный человек, – засмеялась она.
Я посмотрела на нее с обидой. Она сказала:
– Извини, это была шутка. Не очень удачная. Смотри. – Молли поставила ногу рядом с моей. – Размер почти одинаковый. Но тебе не обязательно надевать сандалии, – добавила она. – Вряд ли кто-нибудь увидит твои ноги.
А еще она велела мне застегнуть рубашку и поднять воротник, чтобы получше закрыть шею.
Если для прогулки на машине мне нужно скрыться под всей этой одеждой, наверное, я ужасная уродина.
* * *Еще только садясь в машину, я почувствовала, что приключение начинается.
Машина резко рванулась вперед.
– Извини. Я не очень часто вожу машину, зато сейчас потренируюсь. Лучше пристегнись.
Мы катили вперед, и это было великолепно. Потом выехали за город, чтобы набрать скорость. Молли сказала, что в городе не разрешается разгоняться больше двадцати пяти миль в час. Мы открыли окна, задул свежий ветерок.
– Я могу и быстрее, – сказала Молли, – только перестань все время говорить «спасибо».
Я перестала, и она поехала быстрее.
Она включила радио, оно для меня тоже было в новинку, хоть я о нем и слышала. Понажимала кнопки, чтобы найти хорошую музыку. Сказала: «У папы оно все время стоит на новостях». Лично я бы от новостей не отказалась.
Мы начали поворачивать и неожиданно съехали с дороги. Нас встряхнуло, подбросило вверх, а потом машина перевернулась.
С нами ничего не случилось, но передние двери заклинило. Наконец Молли открыла заднюю дверь, и мы выбрались наружу.
Молли была сама на себя не похожа – до смерти испугана и явно не знала, что делать.
– У меня даже мобильника нет, – всхлипнула она.
Было уже за полночь. Вокруг – ни огонька. Молли заплакала. Я почувствовала, что сейчас я сильнее нее.
– Хватит плакать, – сказала я. – Пойдем обратно в город.
– Зря я ехала так быстро! Если бы скорость была не больше семидесяти, мы бы не заехали так далеко. Папа меня убьет.
– Папа тебя убьет?
– Нет, дурочка, конечно нет. Ты что, вообще ничего не понимаешь? – Рассердившись на меня, она почувствовала себя лучше. Она зашагала в темноте по дороге, но споткнулась и упала. И снова заплакала.
Наверное, у меня глаза видят лучше, чем у нее – я в темноте кое-что могла разглядеть. На небе висел узкий месяц.
– Все будет в порядке, – сказала я. – Только держи меня за руку.
Скоро рассвело, мы увидели ферму и направились к ней.
– Я зайду в дом и позвоню папе. А тебе надо спрятаться. Что бы никто не увидел.
Чем чаще она так говорит, тем больше я за себя беспокоюсь.
– И что папа станет делать? У нас ведь даже машины теперь нет… А тебя-то куда девать?
– Я не хочу в зоопарк.
– Смотри, тут сарай. Спрячься здесь, пока я буду в доме.
Я вошла и увидела стойла. Почти все они были пустые, только в дальних двух стояли лошади. Сначала я подумала, не забраться ли по приставной лестнице на сеновал, но я до сих пор никогда не видела лошадей – только в книжках с картинками – и решила посмотреть на них. Мне было страшно, что они меня лягнут или укусят, но они просто подошли познакомиться и были ласковые-преласковые. Как только я стала гладить большую, теплую лошадь, я сразу почувствовала себя лучше. Потом я забралась наверх и растянулась на сене.
Молли так долго не возвращалась, что я испугалась, не бросила ли она меня здесь. Я слишком переживала, что могу заснуть, поэтому спустилась и стала беседовать с лошадьми. Мы с ними сразу нашли общий язык. Одну я звала Пятнашка, а другую – Гнедая.
Наконец Молли все-таки пришла.
– Я никак не могла вырваться от хозяев фермы. Они такие добрые! Предложили отвезти меня домой, потому что все равно собирались в город, но мне надо было позвонить отцу. Сейчас они уехали в город. Я знаю их сына, он пока еще дома. Он учится класса на два старше меня в школе и ездит туда на школьном автобусе. Отец возьмет машину напрокат. Он приедет сюда, как только сможет, но все равно придется подождать. Про тебя я ему ничего не сказала. Что будем с тобой делать?
Я промолчала. Откуда я знаю?
В конюшню вошел мальчик. Сначала он спросил:
– Что это вы здесь делаете?
Но увидел меня и ахнул.
Я одета с головы до ног – ну, почти до ног, но и того, что он увидел, хватило.
– Ты кто?
– Большеногий снежный человек, – ответила я.
Он опустил взгляд на мои ноги и засмеялся. Мы все засмеялись.
