Дженнифер Нельсен - Фальшивый принц
— Здесь так здорово! — сказал Роден. Мы с Тобиасом улыбнулись. Джен, безусловно, не могла повлиять на решение, кому из нас быть принцем, так что мы не понимали, какой толк говорить ей приятное.
Роден, заметив наши ухмылки, сам пояснил, что имел в виду.
— Тут и правда здорово, и сразу видно, что еда вкусная, — тихо сказал он. — Особенно по сравнению с тем, чем кормили в приюте. Это вообще не было похоже на еду.
Джен показала нам, как правильно держать поднос и как ставить и убирать блюда со стола. Она показала, как наливать напитки, и даже дала нам попробовать любимое вино Коннера. Я был не особенно заинтересован во всем этом, как и Роден. Хорошо было это знать, но все это меня не привлекало. Тобиас же в какой-то момент повернулся к нам и прошептал:
— Если бы Коннер не забрал нас из приютов, таким могло быть наше будущее.
— Только не мое, — решительно заявил я. Я ни при каких условиях не смог бы жить так. Роден со мной согласился.
— Вы знаете, что от вас требуется, — сказала наконец Джен. — Теперь я вас здесь оставлю. На кухне всегда много дел, и раз уж вас поручили нам, мы дадим вам себя проявить.
Она показала на груду посуды, которую надо было вымыть. Я заметил, что на кухне есть место всего для двух судомоек, и попросился месить тесто в другом конце кухни. Родену и Тобиасу было все равно, так что Джен согласилась и показала мне, что и как делать.
Я подошел к разделочному столу в углу и принялся за дело. Через минуту на кухню вошла Имоджен, и Джен отправила ее помогать мне. К моему удивлению, она не стала возражать и только отставила в сторону подставку для ножей, чтобы освободить место рядом со мной.
— Мне уже приходилось этим заниматься, — сказал я, погружая пальцы в теплое тесто. — Была такая работа в приюте. Но тесто здесь намного лучше. Мы, кстати, съедали многие ингредиенты, так что до печки не все доходило. — Она взглянула на меня, и я продолжал: — Не понимаю, почему некоторым не нравится еда с долгоносиками. Они такие питательные!
Я наконец заслужил ее улыбку, хотя это была далеко не самая забавная вещь, которую я ей когда-либо говорил. Потом я понял, что улыбалась она не из-за меня, просто что-то изменилось.
— Ты какая-то другая, — тихо сказал я.
Не глядя на меня, она кивнула. Она не могла ничего сказать, но в этом не было необходимости. Я сам все понял: в ней теперь было меньше страха, чем раньше.
— Имоджен! — крикнул ей из другого конца кухни высокий грузный человек. Судя по одежде, это был один из главных поваров Коннера. — Ленивая девчонка!
Имоджен повернулась. Я подался вперед, но она схватила меня за запястье, чтобы остановить.
— Тесто еще не готово? — продолжал он. — Мне нужно испечь его до вечера!
— Как она могла закончить?! — крикнул я. — Каждый раз, как она подходила сюда, вы отправляли ее на другую работу.
Повар подошел и грубо толкнул меня. Боль пронзила все мое тело. Но мне как-то удалось придержать язык.
— Не тебе указывать, что мне делать на моей кухне! — прорычал он.
— Отпустите его! — приказал Мотт, входя. Он схватил меня за ворот, вырвав из рук повара, и дал знак Тобиасу и Родену следовать за ним. — Здесь мы закончили. — По дороге он сказал мне: — Ты хоть где-нибудь можешь избежать проблем?
— Это он бьет Имоджен до синяков? — спросил я.
Мотт стиснул зубы.
— Я так понимаю, что если бы ты подольше задержался на кухне, вы в конце концов поубивали бы друг друга. Я поручу тебе другие дела, — и он пошел впереди.
Тобиас и Роден нагнали меня.
— Он ударил тебя в спину, — сказал Роден. — У тебя даже походка изменилась.
— Моя спина в порядке. — Это была неправда, но, говоря так, я сам себя подбадривал.
— Ты сам во всем виноват, — сказал Тобиас. — Зачем ты это делаешь?
Я пожал плечами:
— Делаю что?
— Злишь людей. Ты как будто нарочно решил завести себе здесь врагов.
— А ты думаешь, что лучше завести поддельных друзей? Чем же это лучше, по-твоему? Неужели ты не устаешь притворяться кем-то, кем ты на самом деле не являешься?
— Принцем? — Тобиас посмотрел на меня свысока. — Нет, я мог бы притворяться им до конца жизни. Ты просто завидуешь мне, потому что сам так не можешь.
Его слова задели меня, и я даже слегка замедлил шаг, чтобы дать им с Роденом пройти вперед. Мы оба с Тобиасом знали, что в этом раунде победил он.
28
Вечером, когда должна была прибыть нареченная принцесса, нам было велено оставаться в своей комнате. Роден предложил мне тайком выбраться наружу и потом рассказать им, как она выглядит, мне и самому хотелось это сделать, но Тобиас тут же заявил, что обо всем расскажет Мотту
— Ты не увидишь принцессу раньше нас, — сказал Тобиас. — Зная тебя, можно быть уверенным, что ты сегодня же представишься ей настоящим принцем и тебя коронуют раньше, чем мы с Роденом проснемся.
Я фыркнул и сказал:
— Теперь, раз ты меня вычислил, придется придумать план похитрее.
Наверное, высмеивать Тобиаса было рискованно да и нечестно. Но я не мог удержаться.
Я взял с его стола одну из книг и лег с ней на кровать, открыв где-то посередине.
— Что ты делаешь?
— Миссис Гавала велела мне самому наверстывать пропущенное. Это я и делаю.
— Ты не умеешь читать!
— Я говорил, что не умею хорошо читать. Но сегодня утром я внимательно слушал мастера Гробса и надеюсь, что научился читать настолько, чтобы понять, что здесь написано.
Тобиас сложил руки на груди.
— Ты хоть знаешь, о чем она?
Я покачал головой и перевернул страницу.
— Может, и знал бы, если бы было побольше картинок.
— Это древняя история Картии. Если хочешь учиться, лучше тебе выбрать тему, более подходящую для того, чтобы убедить кого-нибудь, что ты принц.
— Прекрасно. Дай мне что-нибудь в этом роде.
— Книги в библиотеке, а нам сейчас не разрешено выходить из комнаты.
Я перевернул еще несколько страниц.
— Значит, придется пока почитать эту.
Роден хмыкнул и взял со стола Тобиаса другую книгу.
— Я тоже, пожалуй, позанимаюсь.
— Так ты теперь тоже читаешь? — Голос Тобиаса зазвенел от злости.
— Надо попрактиковаться. — Роден уселся с книгой на кровать.
Тобиас покраснел:
— Думаете, это повлияет на решение Коннера? Я вдвое умнее каждого из вас.
— И вдвое слабее нас с Роденом, даже когда мы спим, — сказал я. — Тебе надо очень стараться, Тобиас.
— Это вызов? — спросил он.
— Я никогда не бросаю вызов тем, кто слабее меня. Иди спать. Тебе надо отдохнуть перед тем унижением, что ждет тебя завтра.
— Сам спи, — сказал Тобиас. — Тебе надо набраться сил, чтобы вылезти из комнаты ночью.
Я рассмеялся, бросил книгу на пол и лег. Но я не собирался спать. Я не мог позволить себе такой роскоши. Прошло много времени, прежде чем я решился выбраться из комнаты, на этот раз через тайный ход. Карабкаться по стенам Фартенвуда снаружи было опасно, я все еще был слишком слаб, но если за потайной дверью никто не прячется, я мог бы пойти на разведку.
Я постепенно исследовал выходы из потайного тоннеля. Он пронизывал весь Фартенвуд или, по крайней мере, ту его часть, куда кому-либо могло прийти в голову тайно пробраться. Один из моих любимых выходов вел в коридор за углом от нашей комнаты. С его помощью можно было посмотреть, что происходит снаружи, когда все уверены, что мы внутри. Через эту дверь я в тот раз и вышел.
Как всегда в это время суток, в коридорах осталось всего несколько слуг, так что, затаившись и отслеживая все перемещения, я мог проникнуть в любое место дома. На этот раз я даже взглянул на дверь нашей комнаты, у которой каждую ночь дежурила охрана. И чуть не рассмеялся, когда увидел эту охрану. Паренек был моложе нас, а кроме того, он спал. На поясе у него был меч, но маленькая пряжка ремня свободно висела на животе. Очевидно, Коннер уже не опасался нашего побега.
Охрана стояла у одной из комнат недалеко от комнаты Коннера. Стражники были мне незнакомы и очень насторожены. Должно быть, это была комната нареченной принцессы Амаринды.
Невозможно было дальше пробираться по коридору без риска быть замеченным стражниками, так что я снова скользнул в тайный ход. Где-то в нем была дверь, ведущая прямо в комнату Амаринды, но воспользоваться ею было бы безумием. Мне пришло в голову, что должен быть какой-то способ заглянуть в комнату, не входя в нее. Очень уж любопытно было взглянуть на принцессу.
Осматриваясь кругом в поисках способа заглянуть в комнату, я вдруг почувствовал руку на своем плече и острие ножа, прижатое к спине. Какой же я дурак, ведь рано или поздно остальные тоже могли обнаружить тайный ход.
— Мне так надо было доказать тебе свою силу? — Голос Тобиаса звучал хрипло, и он громко сопел. Мне показалось, что он плачет.