Автор не указан - Зачарованные
У нас не было вариантов, но, как бы глупо это ни звучало, я не мог не попытаться спасти Лондон. Только я мог это сделать. Отчаянно напрягая мозги в поисках подходящей идеи, я не мог отделаться от ощущения, что занавес поднят. Осталось только узнать, как закончится пьеса.
За недолгое время, что мы провели у Джеймса, погода кардинально изменилась. Солнце скрылось за облаками, ветер стал холодным и колючим, а земля покрылась тонким слоем снежной пыли. Кора, промерзшая до костей, отправилась обратно на Бедфорд-сквер, а я продолжил прогулку. Снег превратил Лондон в картинку с рождественской открытки. В воздухе стоял аромат жареных каштанов, а разрумянившиеся от мороза люди шумно радовались снегопаду. Мужчины останавливались посреди тротуара и легкомысленно колотили друг друга по спинам, здороваясь. Лондон был прекрасен, но меня все равно терзали горе и отчаяние.
Все было против нас. В том числе и ведьмы. Правда, в глубине души я понимал, что леди Элис не меньше меня хочет отомстить за смерть Мэри Джейн. Я никак не мог забыть золотую кровь, стекавшую по губам Сэмюэля. Я не мог допустить, чтобы смерть Мэри Джейн повлекла за собой зло. А если леди Элис любила ее так, как говорила, то она тем более этого не допустит. Подумав, я направился к дому леди Элис. Самоубийство? Может быть. Она меня ненавидит. Но все равно остается моей единственной надеждой.
Пока я добрался до особняка, ботинки у меня промокли, а пальцы закоченели от холода. На всякий случай толкнув железную калитку, я очень удивился, когда она распахнулась без всякого труда. Дело не в том, что кто-то почувствовал мое присутствие, – просто за калиткой стояла сама леди Элис в бесформенном белом одеянии, напоминавшем саван.
– Стефан, – коротко сказала она.
Я мог поклясться, что за спиной она сжимает кол. Она была готова ко всему. В воздухе повисло молчание. Я знал, что она может ударить в любой момент, и чувствовал, как колотится сердце. Интересно, она это слышит? Я представил, как кол летит мне в грудь. Я бы увернулся, попытался бы выбить его из руки леди Элис. Я хотел поговорить с ней. Но вдруг, непрошеная, пришла еще более страшная мысль. Деревяшка коснется моей груди, и я выпущу клыки. Я разорву горло леди Элис и остановлюсь только тогда, когда в ее теле не останется крови. Я сжал губы и отвел взгляд. Если меня провоцировать, я перестаю быть Стефаном. Я становлюсь чудовищем.
– Я не хочу драться, – я надеялся, что это правда, – я хочу только поговорить. Согласен на любые условия.
Леди Элис помедлила, просчитывая разные варианты.
– Хорошо, – кивнула она. – Я уделю тебе несколько минут. Пошли, – она сделала знак следовать за ней по извилистой дорожке до засыпанной гравием аллеи за домом. Там рос одинокий розовый куст, весь усыпанный алыми цветами, несмотря на непогоду.
Я пошел за леди Элис, приноравливаясь к ее медленным осторожным шагам.
– «Дороже золота», – прошептала она, а потом повернулась ко мне. Заходящее солнце освещало ее лицо. – Удивительно – люди все время это говорят, не думая. А вот Мэри Джейн действительно была дороже золота, и сейчас это обернулось во зло. Вы разрушили винкулум, и я виню в случившемся вас. Но я не стану вас убивать. Запомни это, Стефан. – Леди Элис говорила тихо, и глаза у нее горели. – Ты попросишь меня о помощи, и скажешь, что просишь не для себя. Ты скажешь, что хочешь высшего блага, что Лондон в опасности.
– Да, – кивнул я, – но…
– Ты скажешь, что делаешь это для Мэри Джейн. Что если мы ничего не сделаем, это будет значить, что она погибла зря.
– Д-д-да, – согласился я, немного подумав.
– Я не могу тебе помочь. Я не такая, как вы. Я не могу просто выпить крови и забыть обо всем. Мне нужно время, чтобы пережить боль. И я не работаю с теми, кому не доверяю. А ты предал меня, Стефан. Возможно, ты этого не хотел, но ты дал мне слово и нарушил его. Слова обладают силой. А если не обращать на это внимания… – она покачала головой, – для нас это как для вас удар колом. Не в сердце, не смертельный. Но лишающий сил.
– Все так, – согласился я, – но это касается не только нас. Если Сэмюэль может зачаровывать вампиров, он может контролировать весь город. Погибнут невиновные. Я не прошу вас сражаться, но вы можете нам помочь? Сделать еще женьшеневого зелья?
Она тяжело вздохнула:
– Нет, Стефан. Не могу.
Повернувшись к розовому кусту, она потыкала пальцем в цветок. Лепестки падали на землю, похожие на капли крови на тонком снежном покрове.
– Ведьмы сильны настолько, насколько силен ковен. А сейчас мы все в трауре и не знаем, как вести себя в этой… ситуации. Мы объединимся, если в опасности окажется кто-то из нас, но помогать таким, как вы, не станем. Это абсолютно точно. А без поддержки ковена у меня нет Силы.
– Простите.
– Извинения не вернут Мэри Джейн. Иди. Ты сказал достаточно. Я не могу больше тебя слушать.
Я молча кивнул и пошел вниз по склону холма.
* * *– Привет, братишка, – Дамон напугал меня, ворвавшись в спальню. На нем был сюртук и черный шелковый эскотский галстук. Сюртук он небрежно швырнул на кровать.
Дело было тем же вечером, и последний час я провел, уткнувшись в блокнот и отчаянно пытаясь придумать какой-нибудь план. Не получалось. Я еле мог писать. Слова обладают силой. Возможно, но чистая страница передо мной – наверняка нет. Идей не было. Я чувствовал себя ничтожеством, а вот Дамон был неестественно весел. В руках он держал стеклянный бокал:
– Выпьешь?
Я покачал головой:
– Праздновать нечего.
– Для праздника не нужен повод, – он протянул мне стакан.
– Хочешь праздновать, пока Сэмюэль собирает армию вампиров? – Я упорно смотрел на тусклый лазурит в моем кольце, чтобы не смотреть на брата. – Я не в настроении.
– Почему? На тебя накричала ведьма? – проницательно спросил Дамон. Сел в кресло в углу и повертел стакан в руках. – Кора рассказала, что ты виделся с леди Элис, и все прошло не слишком гладко. А чего ты ждал? Чествований и обеда из шести блюд? Мы пытались использовать колдовство, и оно не сработало. Переходим к плану Д, – он отсалютовал мне бокалом.
– План дернуть стаканчик?
– Идея хороша, – радостно поддержал он. – Но я имел в виду план «Дамон».
– Что за план? – поинтересовался я. – «Уничтожь Лондон раньше него»? «Укради миллионы и беги»? «Переходи на его сторону, потому что всегда хотел быть победителем»?
– Не угадал, – пожал плечами Дамон, – но мой план намного лучше той скукотищи, которая называется планом «Стефан».
Я снова уткнулся в блокнот, чтобы он не заметил, как я покраснел. Неужели он прав? А почему меня это волнует? Дамон любит меня провоцировать, и сейчас я попал в его ловушку.
Раздался стук в дверь.
– Войдите, – крикнул я, радуясь, что нас прервали.
В комнату вошла Кора. За ней стелился по полу красный шелковый шлейф.
– Стефан, тебе лучше?
– Все хорошо, только голова болит.
– У меня тоже заболит, если я буду тут с вами хандрить, – вмешался Дамон, – просыпайтесь! Я вам еще свой план не рассказал. Мне вернули доброе имя, одеты мы не как нищие, поэтому единственное, что нам остается делать, – выйти в свет. В честь парада лорда-мэра будут дюжины балов! В Уайтсе дает бал лорд Эйнсли. Услышал сегодня за завтраком.
– Это не план, это светский раут. Ты иди, если хочешь, а я останусь здесь и подумаю.
– Это шанс пообщаться с людьми, которые знают Сэмюэля. Мы пойдем, соберем информацию и составим план. Кто знает, может быть, мы сможем предотвратить какие-то нападения. Стоит хотя бы попробовать.
– Звучит неплохо, – кивнула Кора, – мы хотя бы сможем выяснить, начал ли Сэмюэль превращать людей в вампиров. Или узнаем, что он с ними делает.
Я переводил взгляд с Коры на Дамона. Они смотрели на меня, ожидая моего согласия. Что я терял? Ребенок во мне хотел остаться дома, но я понимал, что они правы. Единственное, что мы могли делать, – это собирать информацию.
– Договорились. Спущусь через минуту.
Десять минут спустя, благодаря любезности зачарованного кэбмена, мы оказались перед обычным лондонским домом с фасадом, залитым газовым светом. На то, что в нем находится клуб, указывал только людской ручеек, непрерывно вливающийся в его двери. Слева от входа сидел господин в цилиндре, изучая список имен.
– Добро пожаловать в Уайтс! – торжественно объявил Дамон, как будто это было его собственное поместье.
Я закатил глаза и помог Коре выбраться из кэба.
Услышав голос Дамона, человек у двери посмотрел на нас:
– Граф де Санг! С возвращением, добро пожаловать! – Он расцвел радостной улыбкой, низко поклонился и пропустил нас внутрь.
Мы спустились по покрытой ковром лестнице.
– Прямо как в старые добрые времена, – Дамон потирал руки.
В стаканах звенел лед, оркестр настраивал инструменты, беседы то и дело прерывались смехом. От толпы исходил опьяняющий аромат, и все мои мысли заглушил приглушенный бесконечный гул сотен сердец.
