Джон Толкин - Хоббит
А что же Бильбо? Хоббит носился от дерева к дереву, точно кролик, за которым гонятся собаки. Он так и не сумел найти ветки, до которой смог бы дотянуться.
– Снова ты бросил добытчика, – сказал Нори, поглядев вниз.
– Потаскал бы его с мое, не говорил бы! – огрызнулся Дори. – Под землей – я, в лесу – я… Сколько можно? Я что, в носильщики нанимался?
– Если мы ничего не сделаем, его съедят, – вмешался Торин. Волчий вой становился все громче. – Дори! Помоги господину Торбинсу подняться. Давай пошевеливайся!
Дори, конечно, любил поворчать, однако и без приказа ни за что не бросил бы товарища в беде. Он спустился до нижней ветки и протянул Бильбо руку. Но бедный хоббит, как ни старался, не мог дотянуться до пальцев Дори. Тогда гном спрыгнул наземь и велел Бильбо забраться ему на плечи.
В этот миг на поляну ворвались волки. Их было великое множество, и все – с горящими глазами. Дори не бросил Бильбо. Гном подождал, пока хоббит переберется с его плеч на ветку, а потом подпрыгнул и повис на ней сам. Успели как нельзя вовремя. Один из волков прыгнул, клацнул зубами и сорвал с Дори плащ. Вскоре под деревом собралась целая стая – сидели, оскалив зубы и свесив набок языки.
Но даже дикие варги (так именуют злобных волков, обитающих на границе Глухоманья) не умеют лазать по деревьям. На какое-то время путники оказались в безопасности. К счастью, ночь выдалась теплой и безветренной. Ведь на дереве и так-то не очень удобно сидеть, а уж если холодно, дует ветер, а внизу поджидают свирепые волки, – и того хуже.
Поляна, очевидно, была излюбленным местом волков. Они сбегались со всех сторон. Оставив охрану у дерева, на которое взобрались Бильбо и Дори, волки принялись обнюхивать землю и вскоре отыскали остальные деревья с гномами. Под ними тоже оставили сторожей, а все прочие – несметное число – уселись на поляне в круг, посреди которого встал громадный серый волчина. Он заговорил со своими собратьями на ужасном наречии варгов. Этот язык знал только Гэндальф, но даже Бильбо догадался, что волки говорят о чем-то не слишком приятном для путников. То и дело варги хором отвечали своему вожаку, и от их жуткого воя хоббит всякий раз чуть не падал на землю.
Я расскажу вам, о чем говорили волки и что услышал Гэндальф.
Варги и гоблины нередко помогают друг другу. Гоблины стараются держаться поближе к горам (разве что их выгоняют, и тогда они отправляются искать себе новое пристанище или идут на войну, однако войн – благодать-то какая! – не было уже давно). Но порой гоблины срываются в набеги – если нужно пополнить запасы провизии или найти новых рабов. Тогда они зовут на помощь варгов и отдают тем часть добычи. Бывает, что гоблины ездят на волках, как гномы – на пони. И в эту ночь был назначен очередной набег. Встретиться договорились на поляне в бору, но гоблины запаздывали. Варги и не подозревали, что Верховный Гоблин мертв, а остальные никак не опомнятся после переполоха, устроенного в подземелье Гэндальфом, Бильбо и гномами.
Здешние края имели дурную славу, но это не отпугнуло смельчаков, которые пришли с юга. Они построили себе дома на равнине, недалеко от реки. Их было много, храбрых и хорошо вооруженных, и даже варги не осмеливались нападать на них при свете дня. Но теперь волки собирались вместе с гоблинами устроить набег на ближайшие к горам поселения. Если все пройдет без сучка без задоринки, наутро те поселения опустеют: рабов гоблины уведут в свои пещеры, а прочими полакомятся волки.
Вот о чем говорил вожак, которому стая отвечала дружным воем. Гэндальф прекрасно понимал, что опасность угрожает не только храбрым дровосекам, но и ему самому и его спутникам. Незваные гости, которых серые разбойники приняли за лазутчиков, страшно разозлили волков, и было ясно, что варги никому не дадут уйти отсюда живым – иначе весть о набеге достигнет людских поселений, и захватить тамошних жителей врасплох уже не получится. Волки твердо решили не уходить с поляны – во всяком случае, пока не наступит утро или пока не подойдут гоблины. Уж гоблины-то наверняка умеют лазать по деревьям.
Не удивительно, что Гэндальф немножко испугался. Нечего сказать, хорошенькое убежище они себе нашли. Но настоящий маг никогда не теряет присутствия духа, даже когда сидит на дереве, под которым рыскают лютые звери. Гэндальф сорвал несколько шишек и швырнул в волков первую, вспыхнувшую в его руке ярким голубым пламенем. Шишка угодила в спину большому варгу. Шкура загорелась, волк с воем заметался по поляне. За первой шишкой последовала вторая, третья… Поляна осветилась разноцветными огнями – голубыми, зелеными, красными.
Шишки дымились, выбрасывали языки пламени, рассыпали вокруг себя искры. Одна, самая крупная, стукнула по носу вожака; тот подскочил как ужаленный и принялся носиться кругами, походя кусая всех, кто имел неосторожность ему подвернуться. Гномы и Бильбо веселились от души. Страшные варги казались теперь вовсе не такими страшными. Надо сказать, что волки вообще боятся огня, любого огня, а этот огонь к тому же был особенный, колдовской. Достаточно было крохотной искорки, чтобы вспыхнула волчья шкура. Варги метались среди деревьев живыми факелами, катались по земле, сбивая пламя, но лишь некоторые из них решили спастись бегством. Осада продолжалась.
* * *– Что там за шум в лесу? – спросил Повелитель орлов, восседавший черной тенью на макушке одинокой горы у восточного края хребта. – Я слышу волчий вой. Должно быть, подлые гоблины снова что-то затевают.
Он взмыл в небо, и вдогонку ему устремились два других орла. Они парили высоко над землей, разглядывая лесную поляну – крошечное пятнышко света во мраке ночи. У орлов зоркие глаза, способные разглядеть в лунную ночь даже кролика, высунувшегося из норки. Гномов, скрытых за ветвями деревьев, Повелитель орлов не заметил, однако увидел он и волков, сошедших как будто с ума, увидел и гоблинов, выходящих стройными рядами из нижних ворот. Шлемы и копья гоблинов поблескивали в свете луны.
Орлы бывают разные. Встречаются среди них и трусливые, и жестокие. Но древнее племя северных гор – величайшее среди всех птичьих племен; это сильные, гордые, благородные птицы. Они ненавидят гоблинов, и когда обращают на тех внимание (что случается не так уж часто – ведь орлы не питаются гоблинами), то загоняют обратно в пещеры, разрушая все их злые умыслы. Гоблины тоже ненавидят орлов, но не могут добраться до орлиных гнезд, расположенных высоко-высоко в горах.
Повелителю орлов очень хотелось знать, что происходит там, внизу, из-за чего такой шум и куда движется войско гоблинов. Он призвал своих подданных, и орлы полетели к лесу, снижаясь плавными кругами, незримо и неотвратимо приближаясь к поляне, на которой бесновались варги.
А там творилось нечто неописуемое. Лес загорелся сразу в нескольких местах. Лето было в разгаре, дождей не выпадало давным-давно, и поэтому хватило одной искры, чтобы занялось пламя. Горело все – пожухшая трава, громадные кучи сосновой хвои, сухие ветки, мертвые деревья. Поляну окружила огненная стена. Но волки отказывались уходить. Обезумевшие от ярости, они скакали под деревьями, проклиная гномов на своем мерзком языке; из оскаленных пастей капала слюна, налитые кровью глаза сверкали ярче пламени.
И тут с воплями примчались гоблины. Они-то думали, что волки сцепились с дровосеками. Но когда – очень быстро – разобрались в чем дело, то просто покатились со смеху и принялись стучать древками копий о щиты. Гоблинов огонь не пугает, совсем наоборот. Посовещавшись, они решили сполна посчитаться с гномами за свое недавнее унижение.
Одни отогнали в сторону волков. Другие принялись затаптывать и гасить пламя, гасить и затаптывать – везде, но только не под деревьями, на которых сидели гномы. Наоборот, они приносили на поляну хворост и подбрасывали его в огонь, заодно с сухим мхом и сосновыми иглами. Вскоре гномы очутились в огненном кольце. Спасения не было. Мало-помалу кольцо вокруг деревьев сжималось, дым разъедал глаза, становилось все жарче. Между тем гоблины скакали по поляне – похоже, плясали от радости, водили хороводы, как люди в праздник летнего солнцеворота. За пределами огненного кольца выстроились воины с копьями и секирами; чуть поодаль, внимательно наблюдая, стояли волки.
Гоблины загорланили песню:
На пяти деревьях пятнадцать птах!
Вишь, пятнадцать птичек на пяти кострах,
А у них, у пташек, крылышков-то нет!
Знатная цыплятина будет на обед:
Заживо поджарим, а потом – в котел!
Подадим горяченьких птенчиков на стол!
А потом завопили:
– Летите, птички! Летите, если можете! А лучше спускайтесь, покуда не поджарились заживо! Эй, вы, там!
– Прочь отсюда, несмышленыши! – крикнул в ответ Гэндальф. – Кто вам позволил баловаться с огнем? Доиграетесь, деточки, – всыплют вам по первое число!
Он нарочно дразнил гоблинов, чтобы показать, что не боится (хотя на самом деле очень даже испугался; да и кто не струсил бы на его месте?). Гоблины, пропустив слова Гэндальфа мимо ушей, снова запели:
