Питер Бретт - Меченый
– Хвала Создателю, – пробормотал он, задыхаясь и белый как мел.
* * *В доме Харла было душно и жарко, пахло сыростью и мусором. Кишащий насекомыми тростник на полу впитал часть воды, просочившейся через гнилую крышу, но был далеко не свежим. В доме жили две собаки и несколько кошек – приходилось ступать осторожно. Над огнем висел каменный котелок, и к прочим запахам примешивалась кислая вонь похлебки, которую непрерывно варили, ели и подливали по мере необходимости. За лоскутной занавеской в углу скрывался горшок.
Арлен худо-бедно перевязал раны матери. Затем Илэйн и ее сестра Бени забрали Сильви в свою комнату, а младшая дочь Харла, Ренна, поставила на стол еще две потрескавшиеся деревянные миски для Арлена и его отца.
В доме было всего три комнаты: одна для девочек, другая для Харла и общее помещение, где они готовили, ели и работали. Потрепанная занавеска отделяла очаг и обеденный стол. Меченая дверь вела из общей комнаты в малый хлев.
– Ренна, проверьте с Арленом метки, пока мужчины разговаривают, а мы с Бени приготовим ужин, – велела Илэйн.
Ренна кивнула, взяла Арлена за руку и потащила за собой. Ей было почти десять лет – всего на год младше Арлена. На ней была простая рубашка, поношенная и аккуратно заштопанная. Каштановые локоны, перевязанные тряпочкой, выбились из прически и обрамляли круглое чумазое личико.
– Эта стерлась. – Девочка указала на метку на подоконнике. – Наверное, кошка наступила.
Ренна достала уголек из набора для рисования меток и аккуратно заполнила пропуск.
– Так не пойдет, – возразил Арлен. – Линии должны быть ровными. Иначе метки слабеют. Надо нарисовать заново.
– Мне не разрешают рисовать метки, – прошептала Ренна. – Я должна звать отца или Илэйн, если не могу исправить сама.
– Я могу исправить.
Арлен взял уголек, осторожно стер старую метку и уверенно нарисовал новую. Отступил, осмотрел окно и быстро заменил еще несколько штук.
Харл заметил, чем они занимаются, и нервно вскочил, но Джеф успокоил его и усадил на место.
Арлен был доволен собой.
– Даже скальный демон не пройдет, – с гордостью заявил он.
Он оглянулся и увидел, что Ренна смотрит на него.
– Что?
– Ты выше, чем помнилось. – Девочка опустила глаза и смущенно улыбнулась.
– Еще бы, года два прошло, – ответил Арлен, не зная, что еще сказать.
Когда они закончили осмотр, Харл подозвал дочь. Они с Ренной тихо переговорили, и Арлен заметил, что девочка взглянула на него раз-другой, но слов не расслышал.
На ужин подали грубую, но сытную похлебку из пастернака, кукурузы и неопознаваемого мяса. За едой отец с сыном поведали свою историю.
– Зря вы к нам не заглянули, – сказал Харл. – Мы не раз бывали у старой Мей Фриман. Это ближе, чем тащиться к Тригг. Коли обратная дорога заняла два часа, вы бы скоро добрались до фермы Мэка Выгона. От него до старой Мей около часа. Городская жизнь ей не по нутру. Наддали бы ходу – ели бы похлебку у Мей.
Арлен треснул ложкой по столу. Все уставились на него, но он даже не заметил – не сводил глаз с отца.
Джеф долго не выдержал и повесил голову.
– Откуда мне было знать, – несчастно произнес он.
Илэйн погладила его по плечу:
– Не корите себя за осторожность. – Девушка с упреком посмотрела на Арлена. – Вырастешь – поймешь.
Арлен резко встал из-за стола, прошел за занавеску и свернулся клубком у окна, наблюдая за демонами через щель в ставнях. Подземники вновь и вновь пытались проникнуть за метки, но Арлену казалось, что магия не защищает, а держит его в плену.
* * *– Поиграйте с Арленом в хлеву, – приказал Харл младшим дочерям, когда все доели. – Илэйн уберет посуду. Дайте взрослым потолковать.
Бени и Ренна вскочили и бросились за занавеску. Арлену не хотелось играть, но девочки не дали ему вставить и слова – подняли на ноги и поволокли в хлев.
Бени зажгла потрескавшийся фонарь, и в хлеву стало немного светлее. Арлен насчитал двух старых коров, четырех коз, свинью с восемью поросятами и шесть куриц. Все были худыми и костлявыми, недокормленными. Даже у свиньи торчали ребра. Животных едва хватало, чтобы прокормить Харла с дочерьми.
Хлев был ничуть не лучше. Половина ставней была сломана, солома на полу сгнила. Козы проделали дыру в стойле и таскали сено у коров. Грязь, помои и навоз в свином стойле слиплись в единую массу.
Ренна таскала Арлена от стойла к стойлу.
– Папа запрещает давать клички животным, но мы потихоньку их назвали. Это Копытце, – она указала на корову. – У нее кислое молоко, но папа говорит, что все в порядке. А рядом с ней – Ворчунья. Она брыкается, но только если доить ее грубо или поздно. Коз зовут…
– Арлену плевать на животных, – перебила Бени.
Она схватила Арлена за руку и потащила. Бени была старше и выше сестры, но Арлену больше нравилась Ренна. Дети забрались на сеновал и плюхнулись на чистое сено.
– Сыграем в убежище? – Бени достала из кармана кожаный мешочек и бросила на настил четыре деревянные кости.
На костях были нарисованы символы: огонь, камень, вода, воздух, дерево и метка. В эту игру играли по-разному, но большинство сходилось в том, что надо выкинуть три метки, прежде чем выпадут четыре одинаковых символа демонов.
Они поиграли в кости. У Ренны и Бени были собственные правила. Арлен подозревал, что они изобрели их, чтобы выигрывать.
– Две метки три раза подряд считаются за три, – заявила Бени, выкинув именно такую комбинацию. – Мы победили.
Арлен был не согласен, но что толку спорить?
– Мы выиграли, и ты должен сделать, что мы скажем, – продолжила Бени.
– Не должен, – возразил Арлен.
– Должен! – настаивала Бени.
Арлену снова показалось, что спорить нет смысла.
– И что мне придется делать? – подозрительно спросил он.
– Давайте играть в чмоки! – захлопала в ладоши Ренна.
Бени влепила сестре подзатыльник:
– Сама знаю, тупица!
– Какие еще чмоки? – спросил Арлен. Он заподозрил, что уже знает ответ.
– Увидишь, – ответила Бени, и девочки рассмеялись. – Это игра для взрослых. Папа иногда играет в нее с Илэйн. Научишься, когда женишься.
– Это вроде брачных клятв? – настороженно спросил Арлен.
– Нет, глупыш, это вот как. – Бени положила руки Арлену на плечи и прижалась губами к его губам.
Арлен никогда еще не целовался. Бени разомкнула губы, и он сделал то же самое. Они стукнулись зубами и отпрянули друг от друга.
– Ой! – вскрикнул Арлен.
– Бени, ты слишком сильно целуешься, – упрекнула Ренна. – Теперь моя очередь.
Разумеется, Ренна целовалась намного нежнее. Арлену понравилось. Ее губы приятно согревали, как огонь в холода.
– Вот как надо, – сказала Ренна, когда они отстранились друг от друга.
– Мы сегодня спим вместе, – ответила Бени. – Можем потренироваться.
– Извините, что пришлось отдать кровать моей маме, – сказал Арлен.
– Ничего, – ответила Ренна. – Мы спали вместе каждую ночь, пока мама не умерла. Но теперь Илэйн спит с папой.
– Почему? – спросил Арлен.
– Мы не должны об этом говорить, – прошипела Бени.
Ренна не обратила на нее внимания, но понизила голос:
– Илэйн говорит, после смерти мамы папа сказал, что теперь ее черед о нем позаботиться.
– В смысле, готовить и шить? – уточнил Арлен.
– Нет, вроде игры в чмоки, – ответила Бени. – Только для нее обязательно нужен мальчик.
Она потянула его за комбинезон.
– Покажи нам свою штучку – научим.
– Ничего я не покажу! – попятился Арлен.
– Почему? – спросила Ренна. – Бени научила Люцика Хмеля, и он теперь все время хочет играть.
– Папа и отец Люцика сказали, что мы сговорены, – похвастала Бени. – Так что нам можно. Вас с Ренной тоже сговорят, значит ты должен показать ей свою штучку.
Ренна прикусила палец и отвернулась, но краешком глаза поглядывала на Арлена.
– Вранье! – крикнул Арлен. – Ни с кем я не сговорен!
– А о чем, по-твоему, сейчас толкуют взрослые? – спросила Бени.
– Ни о чем!
– Сам послушай!
Арлен взглянул на девочек, спустился по лестнице и тихо проскользнул в дом. За занавеской раздавались голоса. Он подкрался поближе.
– Я бы сразу забрал Люцика, – признался Харл, – но Фернан сказал, пусть еще сезон варит сусло. На ферме не хватает рук, мы едва сводим концы с концами, особенно после того, как курицы перестали нестись и одна из коров прокисла.
– Мы заберем Ренну на обратном пути, – пообещал Джеф.
– Скажем им, что они сговорены? – спросил Харл.
Арлен затаил дыхание.
– Чего ж не сказать?
Харл фыркнул.
– Лучше подожди до завтра. Скажешь по дороге. Мальчишки иногда закатывают сцены. Девочкам это обидно.
– И то верно, – согласился Джеф.
Арлену захотелось кричать.
– Уж я-то знаю. Можешь мне поверить: девчонки переживают из-за всяких пустяков. Правда, Лэйни?
Раздался шлепок, Илэйн взвизгнула.
