Елена Граузс - Пасьянс в четыре руки
Из машины, как тараканы прыснули в разные стороны, целясь кто куда люди. «Карты». Молодые еще совсем. Может, только после армии. Мальчишки, инициированные, может, не так давно. Восьмерки, Девятки. Та Высшая что была в машине, кто она по номиналу? Валет или Дама? Димку переиграть не смогла. Валет. Вряд ли Бубна или Черва. И не Пика. Эти воздействие она бы почувствовала. Значит Трефа. Спешила занять место потеплее в агонизирующем городе?
— Бросайте оружие! — скомандовал Влад, чуть высунувшись из своего укрытия. — Вам некуда бежать! — и «десантники», тщательно поддерживаемые оставшимися «картами» защелкали затворами оружия.
…Телефон ожил, когда десяток парней чинным рядочком разлеглись на дороге, заложив руки за головы.
— Илюха, вызывай парней из Департамента…
Шестерки деловито вязали мальчикам руки, а потом каждому выдавали по хорошему контрольному удару в голову. Чтоб до приезда «артиллерии» не учудили чего. С паникующей «карты», когда нет другого выхода, станется устроить еще один «Андеграунд».
Влад осторожно усадил Димку на переднее пассажирское сидение, пристегнул, легонько коснулся белой щеки.
— Как ты?
— Жить буду. Наверное, — улыбка того была вымученной. — Ты молодец. Быстро среагировал.
— Нам повезло, и это ты молодец. И реально страшный человек, — Влад отстранился. — Сейчас поедем. Ребята, тут минут через пять будет не продохнуть от «ищеек», так что свалите куда-нибудь в сторонку.
Девушка кивнула и, пожелав им обоим удачи, довольно оперативно собрала своих спутников. Маленький кортеж скрылся за поворотом. Да, два трупа, пяток во взорванной машине, штабель на асфальте… Влад поджал губы, сел в машину и «Тойота» резво стартовала с места. Димка не преувеличивал. Он действительно мог разнести к чертям город. Но вместо этого ехал на заклание к собственной сестре. Страшно. Господи, зачем ты разделил детей своих?
— Ты волнуешься за меня больше, чем я, — Дима смотрел на него устало, но светло. — Не надо. Я… проживу без этого. Червы — проклятая масть, а Бубны — не мое. Из нас двоих Кира была истинным мастером иллюзий. Она создавала шедевры. Нам нужно спасти ее.
— Почему же проклятая? — Влад кинул на Диму быстрый взгляд и улыбнулся в ответ. — В сути ничего плохого нет. Я — пуст, но именно моя пустота подарила мне Киру.
— Она рассказывала о Червонной Масти, да? Не могла не рассказать. О том, как она боялась любых отношений, потому что они все были не настоящими. Ты — странное исключение из правил, а Илья… счастливый лотерейный билет. И пусть я до сих пор не понимаю, как это возможно, я рад, что у нее есть кто-то, кому она может сказать «люблю». И ради этого, чтобы она и дальше могла говорить это, я готов стать Пустой Картой. Пусть пафосно и сопливо, но это то, что я чувствую.
— Знаешь, если есть кто-то там, на небе, он не может этого не видеть. Мы готовы отдать друг за друга нечто большее, чем собственную жизнь. Не может быть, чтобы все закончилось прозаично, как в плохом фильме. В нашей истории должен, просто обязан быть хэппи-энд, — Влад вздохнул. — Чувствуешь ее?
— Почти нет, — выдохнул Дима, сжимаясь. — Но она все еще на дороге. Вперед, Влад. Просто вперед.
♦♦♦♦♦♦♦♦Разговор был тяжелым. Очень тяжелым. Масти никогда не были особо дружны, вот только как в той сказке — если не объединиться, то по отдельности перебьют всех. И ведь Колода не полна, а из двоих оставшихся в строю Королей только один был своего рода полноценным. Илья. Второй — мальчишка, которого далеко не все всерьез воспримут. Забавно, что всерьез принимали его как раз Пики, может, потому что Илью они слушали беспрекословно? Как любого из Высших своей Масти.
Бубны довольно быстро примирились с мыслью о том, что Артема больше нет, и в целях выживания им придется помочь мальчишке в белом, тем более что Десятка Масти его приняла. А к мнению женщины прежнего Короля они прислушивались. Сложнее всего оказалось с Червонными. Королевы нет. Кира была авторитетом, а его Дама — строптивая особа, в отсутствие иерарха решила порулить Мастью, и теперь всем своим видом показывала, что слушать почти ребенка, который Королем-то стал не далее как сутки назад, она не намерена.
Как же хотелось смять, сломать ее сопротивление, и точно в насмешку, где-то внутри забилось, задрожало понимание как это сделать. Илья, словно почувствовав его состояние, положил руку ему на плечо, а с противоположной стороны на него посмотрела Александра, Сашка, Десятка Пик. Дождавшись едва заметного кивка Ильи, она раскрылась, с видом гурмана поглощая разлитый в воздухе негатив.
— Что ты делаешь?.. — прошипела Дама, кидая на нее тяжелый взгляд.
— Перед смертью не надышишься, — с великолепной небрежностью повела плечом Саша. — Если уж я умру молодой, то по крайней мере пьяной от эмоций, и это будет не так больно и не очень обидно, — последние слова она произнесла доверительным шепотом, приправив сказанное совершенно восхитительной «пиковой» улыбкой.
— Сучка! — вспыхнула Дама, но тут же сдала назад, напоровшись на острый взгляд Ильи.
— Меня заколебало уговаривать всех по отдельности, — процедил Севка, поднимаясь с места. Вся мягкость и наивность с него слетели мигом, стоило только выйти из-за стола.
— Да кто ты такой вообще, — презрение, скользнувшее в голосе женщины, ожгло кислотой.
— Поверь, у меня влияния на Червонную Королеву куда больше, чем у тебя, милая, — от ответного презрения, плеснувшего в интонациях Короля, скривилась даже Десятка. — Мой брат меня любит… очень… как ты думаешь, если я шепну ему пару слов, он замолвит за меня словечко? Королева без ума от него. О, ты не знала?
— Тогда зачем тебе Я, если…
— Ты где-то здесь видишь Киру? — выгнул бровь Ястребов-младший, демонстративно окидывая небольшой зал взглядом. — Я — нет. Ее нет в городе, в противном случае разговор был бы иным. Вовремя вернуться она не успеет. Но у тебя есть шанс вырасти в ее глазах. Надеюсь, ты им воспользуешься.
— Нам просто нужно продержаться, — Илья вернулся, сбрасывая вызов на телефоне. — Не пустить чужаков в город, иначе нас перебьют. Без Марка и Треф это будет чертовски сложно. Без Киры тоже. Но, вашу мать, дамы и господа, мы все еще столичная Колода, или где?
— Где Дима? — Червонная Дама бросила свой последний аргумент. — У нас по всем мастям не полный набор. Мы не сможем работать в комбинациях.
— Дима будет позже, — отрезал Илья.
— Ты чего-то не договариваешь, Пиковый, — нехорошо прищурилась девушка.
— Дима будет позже, — с нажимом выговорил Сева. — Или кто-то намерен спорить со мной по поводу Дамы МОЕЙ Масти?
— Нет, Король, — процедила Червонная Дама, откидываясь на спинку кресла, точно признавая свое поражение.
— Чудесно, — кивнул Илья. — Тогда предлагаю перекрывать Юг, Юго-восток, Восток «червами» в комплекте с «бубной». Думаю, нашим знойным товарищам с юга понравится страстная встреча. Север, Северо-восток и Запад придется перекрывать «пиками» и «бубнами». Иллюзий у нас слишком мало.
— Мы не сможем разорваться, — задумчиво протянула Катерина. — На каждом направлении придется быть и Высшим. Низшие могут не справиться. Я могу взять на себя Юг. Мне пришлось пару раз иметь дело с парнями с той стороны…
Она улыбнулась. Очень спокойно и очень нехорошо. Так, будто уже предвкушала очередной виток этих самых «дел».
— Хорошо, — кивнул Сева, бросив на нее благодарный взгляд. — Берегите себя.
— Да уж постараюсь, мой Король…
♦♦♦♦♦♦♦♦— …Как такое возможно? — Сева вышел из машины и, оглядев пустынную площадь, бросил беспомощный взгляд на Илью. — Это Москва, это не какой-нибудь забытый богом городишко заштатный. Здесь даже ночью никогда не бывает тихо. Где люди? Где машины? Полиция где, в конце концов?!
В киосках и магазинах продавцы есть, это точно, вот только окошки киосков — закрыты, за витринами как тени шныряют люди, призраком промчалась мимо маршрутка…
— Люди чувствуют, что что-то происходит. Это давит на всех. К тому же появление Дамы Пик всколыхнуло не только нас, но и обычных людей. Это ощущение угрозы, как комендантский час. Как сигнал: разбегайтесь, опасно! И все бегут. Завтра, если все закончится хорошо, они не вспомнят о том, что сегодня что-то происходило, что что-то было не так. Но сегодня это проигрывается постоянно.
— Крысы…
— Ты тоже был крысой, — пожал плечами Илья. — Не суди их. Могу поспорить, в свой первый день после инициации тебе хотелось забиться куда-нибудь подальше и не высовываться, а потом резко захотелось исчезнуть.
— Есть такое дело, — криво усмехнулся Влад. — И все-таки, у них же нет такой чувствительности как у особистов или «карт».
— Они муравьи в муравейнике. Стадный инстинкт умножает чувство тревоги, паники, ненависти. Именно потому в девяностые толпа мужиков без зазрения совести была способна растерзать ребенка со способностями. И не сожалеть об этом ни секунды.
