Александр Мазин - Мумия и Тролль
И засмеялся, очень довольный собой.
– Если кто и уцелел, он сюда на милю не подойдет!
– В самом деле, – озабоченно сказал Тэм. – Ты тут такой фейерверк устроил – не засветиться бы! И зачем сразу восстанавливать местных жителей против себя? Неужели нельзя было с ними как-то договориться…
– Со слугами Врага разговор короткий. Уж их-то местная полиция точно искать не будет. Так?
Тэм кивнул. Он был впечатлен.
– Что теперь? – спросил. – Будем охранять, пока не прорастет?
– Ни к чему. Теперь тут автономная система защиты. – Лу набрал пригоршню листьев и принялся протирать ритуальный нож.
Тэм бросил взгляд на землю, и его глаза расширились от удивления.
– Ничего себе!
Едва заметный холмик на месте захоронения окружило кольцо экзотического вида поганок.
– Кровь этого жалкого существа пробуждает спящих, – произнес Лу с глубоким почтением.
Он убрал нож в планшет, повернулся к холмику и склонил голову.
– Теперь остается только немного подождать.
Поганки жадно впитывали кровь, туман и дождевую морось, вылезая из-под земли и раскрывая шляпки прямо на глазах. Вот кучка их поднялась там, где валялся оглушенный эльфийской стрелой гоблин – и нет гоблина. Только «букет» жирных склизких грибов.
Лу спрятал нож.
– Поехали в гостиницу, – сказал он. – Меня тошнит от твоего города. А от этого места – особенно. Ноги моей больше тут не будет.
– А как же?.. – Тэм кивнул на усеянный огромными поганками холмик.
– Сами найдут, – буркнул Лу. – Лично я собираюсь выпить пинту эля и лечь спать.
– А мне что делать?
– Что хочешь. Можешь девок снять. Только в мой номер не приводи. От здешних девок меня тоже тошнит. Жизни в них еще меньше, чем в тебе! – и захохотал.
Драгоценных браслетов у него на руках больше не было.
* * *Когда такси с гостями из Англии припарковалось у входа в гостиницу, мимо с ревом промчалась кавалькада байкеров, едва не сбив с ног гостиничного швейцара, кинувшегося открывать дверцу.
Испуганный швейцар разразился неполитичными проклятиями. Последний байкер продемонстрировал недвусмысленный знак и притормозил.
Но швейцар вызова не принял, и байкер, газанув, умчался вслед за остальной сворой.
– Что, старый знакомый? – ехидно поинтересовался Лу, заметив, как Тэм уставился на бородатого мотоциклиста.
– Типа того, – пробормотал тот.
Лу поднял палец, нацелил на широкую спину… Но байкер успел свернуть в переулок.
Представив Тэму расплачиваться с водителем, Лу усмехнулся и покинул такси.
Над Дворцовой площадью висел мутный туман. Хорошей погоды в выходные не ожидалось.
Тэму было всё равно. В его нынешнем состоянии погода не имела значения.
Глава четвертая
«Не мышонка, не лягушку…»
Жили-были вместе молоденький эльф и фейри. Хорошо жили, дружно.
И предложил эльф фэйри, давай, мол, поженимся.
– А может не стоит? – опасается фэйри. – Все-таки я – фэйри, а ты – эльф.
– Фигня! – говорит эльф. – Любовь выше национальных предрассудков!
Поженились. Дальше живут. Хорошо. В любви и понимании. И секс тоже неплохой. А детишек нет. Грустно.
– Может, это потому, что я – фэйри, а ты – эльф? – говорит фэйри.
– Я так не думаю, – отвечает эльф. – Давай у старших спросим.
Стали тогда спрашивать у всех: в чем их беда? Но никто им не отвечал, все только смеялись. И вот однажды встретился им тролль-хищник. Решили и у него спросить: тролль-хищник, сами понимаете, это не смешно.
– Скажи нам, – просит эльф, – почему у нас детей нет? – спрашивает эльф
– Может это потому, что я – фэйри, а он – эльф? – вставляет фэйри.
– Нет, – говорит тролль-хищник, не смеясь, а облизываясь. – Это потому, что вы оба – мальчики!
И съел обоих.
Катя жила там же, где и раньше – в мансарде на Невском. В той самой, где раньше работала «сторожем».
Хотя могла бы, например, переехать к Лейке. Она приглашала. Или купить себе особняк на Крестовском. Та же Лейка утверждала, что денег у Кати на три особняка хватит. Имелось в виду селгаринское агентство недвижимости, которым рулил Илья Всеволодович Хвостов, бывший Катин босс. Пока – только рулил. В России, как пояснил Кате и Лейке Коля Голый, захапать чужой бизнес, если ты – директор, а хозяин пропал – плёвое дело. Но Хвостов не рискнул. Катю-то он кинул бы запросто. Тут даже Коля помочь не смог бы – очень серьезные деньги. И связи у Ильи Всеволодовича были покруче, чем у хозяина «Шаманамы». Но Хвостов панически боялся троллей. Понимал: для Карлссона самые высокие связи – без разницы. И никакая охрана не поможет. Придет и открутит голову. Руками. Или хуже того: скормит этой ночной твари, Хищнику. Живьем.
Катя вопросами недвижимости не занималась. Ей и смотреть на господина Хвостова было противно. Не могла забыть, какие мерзкие мыслишки толкутся в голове Ильи Всеволодовича.
После смерти Селгарина и бесславного бегства Ротгара Хвостов наверняка наложил бы лапу на эльфийский бизнес. Но…
В игру вступила Лейка. Собственно, больше и некому было. Катя о деньгах как-то не задумывалась – не привыкла. А троллям вообще на финансы плевать. В их систему ценностей и наличные деньги входили с трудом. Бумажки или монетки, которые нельзя ни съесть, ни выпить. А менять их на мясо и пиво… Это не по-тролльски. Если есть пиво, его можно просто отнять. Без всяких глупых бумажек.
– Повезло вам, что в нашей компании есть хоть один практичный и разумный человек! – заявила Лейка.
И еще в Швеции доступно объяснила Илье Всеволодовичу, кто теперь его новые хозяева. И что с ним будет, если он попытается жульничать. «Отныне доходы от эльфьего бизнеса принадлежат Кате и Карлссону, – заявила Лейка, – пятьдесят на пятьдесят». Лейка вникала в денежные дела дотошно, как могла.
А могла она, если по правде, не очень. Она и понятия не имела, каковы реальные доходы от эльфийского имущества. И то, что ей казалось огромными деньжищами, по факту было лишь крохотной долькой.
Однако если бы не Лейка, то и этой дольки Катя не увидела бы. А так… Потребовала Лейка, чтобы Хвостов оформил Кате дарственную на мансарду (уж коли не хочет она особняк на Крестовском) – дарственную оформили. Потребовала, чтобы в мансарде сделали ремонт, – сделали. И дверь на роскошный балкон прорезали, чтоб через окно не надо было лазать, и крышу заодно отремонтировали (уже по собственной инициативе Ильи Всеволодовича), чтоб не делать еще один евроремонт, если протечет. И по собственной же инициативе Хвостов учредил для Кати должность главного консультанта с окладом в сто тысяч рублей. Он очень хотел и Карлссона на зарплату поставить, но тот (через Лейку) категорически отказался.
Нельзя сказать, что Илью Всеволодовича не душила жаба даже по поводу этих, незначительных в общем финансовом потоке, расходов. Душила, и еще как. Тем более, что куда более значительную часть доходов Хвостов по прежнему переводил на секретный счет в Цюрихе. Как бы Илья Всеволодович ни боялся троллей, а Ротгара он опасался куда больше. Нет, опасался – не то слово. Перед эльфами Хвостов – благоговел. Почитал и страшился. А троллей примитивно ненавидел. И троллей, и нахальную сисястую малолетку Лейлу. Но особенно – маленькую беленькую заразу Малышеву. Ух бы он ее… Но приходилось лицемерить. Подобострастничать, унижаться, улыбаться искренне… Только комсомольское прошлое выручало – опыт, как говорится, не пропьешь. Умел Хвостов прикидываться верным и преданным. Ничего, дайте срок…
На следующий после набега на Эрмитаж день Катя проспала до одиннадцати утра. Благо – суббота.
«Хорошо, что не надо идти в универ. А у некоторых лекции и по субботам, вот бедняги, – сонно думала она, валяясь в кровати и любуясь солнечными зайчиками на потолке. – Так, что я собиралась сегодня сделать? Пункт первый: попытаться разыскать Димку…»
Катя вздохнула, покосившись на телефон. Ею двигало не столько беспокойство за друга, сколько чувство долга. Но вдруг он все еще страдает по ней, и воспримет звонок как-нибудь… превратно? Решила – так звони…
«Поговорю с ним нейтрально, – Катя протянула руку к мобильнику. – „Привет! Куда пропал?“ И все такое. Друг он мне, в конце концов, или нет?»
По мобильному Димка не отозвался. Точнее, его номер попросту не обслуживался. Катя почувствовала легкое облегчение. Честно говоря, она и сама не знала, о чем с ним говорить. Просто убедиться, что с Димкой все в порядке. Может, бросить это дело?
Но Катя привыкла доводить задуманное до конца.
«Позвоню его родителям, – решила она. – Если трубку возьмет не Димка, я даже к телефону его звать не стану. Передам привет, и все».
По городскому трубку сняли после третьего гудка. Катя глубоко вздохнула, готовя заранее продуманные реплики, но они не пригодились. – Алло, – раздался в динамике голос Димкиной мамы. Тон был довольно холодный. – Это ты, Катя? Давно же тебя не было слышно!
