Ничьи Земли (СИ) - Рысевич Таня

Искра задумалась. Она перебирала в голове все выступления и не могла понять, как же ей решать. Она хотела было заглянуть в Свиток — а вдруг подскажет, но она же сама запретила Дону решать монеткой. Искра зажмурилась, опасаясь того, что сейчас её спросят, а она ещё не готова… и вдруг поняла, что уже решила. С удивительной ясностью она видела одну возможность. А вторая в это время таяла где-то в дали, нереализованная и уже почти забытая.

— Мы пойдём через Перешеек, — сказала Искра.

Тишина сменилась ропотом, но это не был ропот возражения. Решение было принято, и никто не хотел его оспаривать. Просто сразу нашлось, что ещё стоит обсудить. Общее собрание постепенно разбилось на кучки.

— Так что на монетке? — спросила Искра у Дона.

— Реверс, — хитро оскалился огородник, убрав ладонь с кулака.

Искра лишь кивнула в ответ. Монетка нисколько не поколебала внутренней уверенности, что она выбрала правильно.

***

Путь по Лесу почему-то вовсе не оказался приятной прогулкой, как ожидала Искра. То есть нет, погода стояла отличная, да и лес был удобный для передвижения — мало бурелома, не слишком густой подлесок и лёгкий уклон вниз. Но почему-то идти оказалось тяжело. Пожалуй, это чувство можно было сравнить с присутствием какой-то неведомой, но не слишком дружелюбной чужой воли. Кажется, Лес и впрямь был не рад их видеть.

Эта неприятность коснулась всех по-разному. Арн, Искра и Корон, пожалуй, ничего бы такого и не заметили, если бы не реакция окружающих. Юна носилась туда-сюда и была, похоже, совершенно счастлива. Велен спотыкался не более, чем обычно. Остальные жаловались на то, что корни так и норовят попасть под ноги, а ветки кустов цепляются за одежду, будто у них есть колючки. Особенно сильно доставалось Наяне и Маирану. Ренар и Янера через час-другой и вовсе начали заметно отставать. После тщательного допроса Ависар они признались, что у них болит голова.

На обед остановились раньше, чем планировали, потому что все окончательно выбились из сил.

— По-моему, нам мстят, — недовольно пробормотал Маиран, устало опускаясь на землю.

— А, по-моему, вы просто так настроились! — заявил Дон. Он тоже несколько раз споткнулся поутру, но это никак не сказалось на его настроении. — На вашем месте я бы попробовал договориться с Лесом.

— Как ты с ним договоришься? У него же ушей нет, — вздохнула Ависар.

— Необязательно иметь уши, чтобы слышать, — тоном мудреца изрёк огородник. — Корон вот договорился.

— Правда? — много заинтересованных взглядов скрестилось на юном хранителе.

— Вроде того, — засмущался мальчик, — ну, может, не договорился, но поговорил, да. Я выразил Лесу своё восхищение и он, видимо, понял, что я не желаю ему зла.

— Хех, — скривился Ренар, — да разве кто-то желает?

— Д-думаю, дело скорее в уважении, — сказал Велен.

— Я очень уважаю этот Лес за отсутствие такого бурелома, какой был в Тёмном лесу, — с чувством проговорил Маиран, прикрыв глаза.

— Я не могу не уважать место, которое смогло наградить меня головной болью, — откликнулся Ренар.

Корон посмотрел на них то ли с недоверием, то ли с разочарованием, но промолчал.

— А мне тут нравится, — сказала Искра. — То есть, мне бы нравилось тут гораздо больше, если бы и вам тут было хорошо, но в целом тут очень приятный ландшафт.

— Ага, — неуверенно согласился Маиран, потирая левую ногу, которую он сегодня несколько раз ушиб, чуть не подвернул и подрастянул, — крайне приятный.

— Очень приятный, — ехидно хихикнул Дон.

Искра взглянула на Арна. Эльф стоял в сторонке и с лёгкой тенью улыбки на лице смотрел на людей. Искра была готова поспорить, что улыбка эта не злорадная, а, скорее, снисходительная, с какой иногда взрослые смотрят на играющих детей или выслушивают детские проблемы.

— А мне тут нравится потому, что за нами по пятам не идут убивцы со скрытниками и нам не приходится заметать следы и ходить туда-сюда, — сказала Лина. На лбу у неё пролегла складка от воспоминаний о недавнем происшествии.

— Я тоже очень этому рада, — согласилась Наяна. Даже несмотря на то, что сегодня ей пришлось тяжело, это было ничто по сравнению с прошлым участком пути.

Непонятно, помог ли отдых, или такие разговоры, но после обеда идти стало гораздо легче. Искра окончательно расслабилась и шла, с удовольствием вдыхая лесной воздух, с наслаждением чувствуя, как проминается и шуршит под ногами слой прошлогодних листьев. Её переполняло чувство, похожее на то, которое бывает, когда возвращаешься домой. Точнее, не совсем домой, но если ты южанин, а потом долго жил на севере, то любой юг покажется тебе домом. Искра упивалась этим чувством и фантазировала, что раньше он могла гулять по этой полянке, умываться в этом ручье, залезать вон на то раскидистое дерево…

Может быть, именно из-за этих фантазий ей и показалось, что темноволосый человек, преградивший им дорогу появился из ниоткуда. Но, судя по реакции её спутников, он действительно подкрался незамеченным. Человек был невысоким, коренастым и недружелюбно настроенным. Он стоял, крепко упершись в землю и направив на путешественников копьё. Искра едва успела опомниться, как из-за кустов и деревьев показалось ещё человек двадцать, и путешественники оказались окружены. Часть нападавших также были вооружены копьями, но за их спинами обнаружилось несколько лучников.

Будущий Орден Пятнадцати отреагировал неожиданно слаженно. Ещё до того, как последний из нападавших показался на глаза, путешественники собрались в круг, в центре которого оказались Искра, Ависар, Лина и Корон. Юна зарычала, прижимаясь к ногам своего Спутника и мальчик крепко схватил её за загривок, чтобы не дать совершить какую-нибудь глупость.

Все нападавшие были невысокого роста, и никто из них не отличался могучим телосложением. Но Искре не хотелось бы вступать с ними в бой. Очень уж ей не понравились их глаза. То есть, скорее понравились. Нападавшие не выражали ни страха, ни ненависти, но их лица говорили о каком-то правильном сосредоточении. И в других обстоятельствах Искра сказала бы, что это выражение ей приятно — но не тогда, когда оно застыло на лицах противников.

— Немедленно покиньте Лес, — потребовал темноволосый мужчина, вышедший первым.

— Мы не можем, — ответил Дон, не сводя глаз с того копейщика, который стоял перед ним, — до границы Леса не меньше, чем полдня пути в любую сторону.

Наяна скользящим движением поменялась местами с Веленом, стоявшим рядом с Доном и красноречиво положила руку огороднику на талию. Дон заткнулся.

Командир копейщиком медленно моргнул, и все копейщики одновременно шагнули вперёд, сужая круг. От их слаженности сердце Искры ухнуло куда-то вниз. Вдруг Искра почувствовала движение слева от себя. Корон рванулся вперёд, поднырнул под локтем Арна и остановился прямо перед остриём копья командира.

— Да не закроет Чёрный Волк своё сердце от слов Русого Горностая! — выпалил он и напряжённо замер, видимо, осознав, насколько близко к нему находится наконечник.

Лина вцепилась в левую руку Искры, едва удерживаясь от того, чтобы броситься к брату.

Темноволосый мужчина снова медленно моргнул и неохотно процедил.

— Твои слова будут услышаны.

— Я намерен пройти через Лес вместе с моими спутниками. Ты не намерен нас пропустить. Пусть шестнадцать зверей решат наш спор.

Копейщики как один посмотрели на своего командира. Тот не шелохнулся.

— Это честно и справедливо, вождь, — произнёс один из лучников.

— Да будет так, — наконец, согласился Чёрный Волк.

Копейщики разом отступили на два шага назад и поставили копья на землю вверх наконечниками. Вождь убрал своё копьё последним.

— Следуйте за нами и пусть ваши поступки будут соответствовать вашим намерениям, — сумрачно сказал он Корону.

В ответ мальчик лишь согласно кивнул. Юна уже снова прижалась к боку своего Спутника, преданно заглядывая ему в лицо. Корон медленно опустился рядом с ней на одно колено и зарылся лицом в серый мех. Его заметно трясло. Лина обняла мальчика и собаку, и что-то зашептала.