Надя Яр - Стражи на башнях
Во сне всё было почти так же, как в действительности. Стояла глубокая ночь. Я работала за письменным столом, а кот тихо лежал в открытом шкафу. Вечером ему было плохо, но я не обратила на это особого внимания, ведь кошки часто глотают шерсть или травинки, а потом их рвёт. Это нормально. Полночи спустя Паша перебрался на диван и громко замяукал. Я обернулась и увидела, что он лежит на правом боку, вытянув лапы — нехарактерная для него поза. Я села рядом, погладила его, он успокоился и замурлыкал. Я ощупала его живот — может, что болит — но живот у него не болел, он не протестовал против ощупывания. Он вообще не протестовал, не царапался, ни разу не попытался куснуть. Я подняла его, чтобы перенести на кухню, и только там увидела наконец, что его разбил паралич. У него отказала правая сторона тела. Паша не мог подняться на ноги, жалобно, громко мяукал и крутился на полу вокруг своей оси, безуспешно пытаясь подняться, не понимая, что с ним происходит. В действительности я немедленно позвонила дежурному ветеринару и отвезла к нему Пашу. Это его не спасло, но я сделала, что могла. Во сне я почему-то не могла ничего сделать, хотя и помнила, что это пришла смерть. Я вяло думала, что надо звонить, надо вызывать такси, но время бесплодно шло, как часто бывает во сне, минута за минутой, час за часом. Я не могла наполнить это время осмысленными действиями и металась в отчаянии, а кот всё кричал и кричал…
Я проснулась от писка аларма и некоторое время не могла понять, где кончился сон и началась явь. Потом в ногах зашевелилась восхитительно живая кошка. Я стряхнула с себя навеянное кошмаром оцепенение и протянула руку к мобильнику. Жёлтая тревога. Мне почему-то показалось, что это ошибка, что она должна была быть красной, Джошуа просто нажал не на ту кнопку. Я подхватилась с постели, спугнув сонную кошку, и бросилась к кроватке Джей Ди. Ребёнок мирно спал, и я испытала неимоверное облегчение. Оказывается, я испугалась не просто так, а именно за него… Я вслушалась в ночь. Никаких неуместных звуков. Набросив на ночную сорочку халат, я сунула ноги в домашние тапки и выскочила в коридор. В глаза ударил свет, и я изумлённо моргнула.
Джошуа стоял у моей двери и целился из служебного пистолета в троих мужчин с поднятыми над головой руками, подпирающих противоположную стену. На полу лежало оружие: сверкающий серебром клинок, ещё какие-то ножи, миниатюрный шлагшток, пистолеты… В то мгновение я решила, что убийцы пришли за мной. Сначала это меня не удивило, однако я тут же сообразила, что в последнее время никому не переходила дорогу. По крайней мере, не настолько, чтобы по мою душу прислали такую бригаду. Какой же это, интересно, псих учудил?..
Я осмотрела задержанных. У них были не хэйанские лица со схожими чертами. Представители одного народа. Какого? Из Восточной Европы, кажется… Эк их занесло.
— Кто вас нанял? — спросила я, отыскав глазами того, кто больше всех тянул на главаря.
— Тот, с кем Вы явно не знакомы, — ответил киллер.
Он смотрел не на меня, а на Джошуа — пристально, неотрывно, со странным огнём в глазах.
— Они пришли за ребёнком, — сказал Джошуа.
У него был холодный, чужой голос. Я глянула на моего воспитанника и сама похолодела. Даже шлем не мог скрыть, какое страшное в тот миг было у Джошуа лицо. Как будто бы в него вселился хищник. Зубастый жуткий древний зверь.
— Вы что, работаете на вампиров? — заговорила я, главным образом для того, чтобы разрядить обстановку. — Этот ребёнок… он важен?
— На вампиров? Ну нет, — киллер цыкнул зубами, не отводя глаз от Джошуа. Он говорил правильно, но с заметным славянским акцентом. — Мы на них не работаем, мэм. Мы работаем против них. Чего бы Вам не отозвать своего пса и не пойти прогуляться в ваш чудный сад? К чему Вам маленький кровосос, а? Ни к чему. Мы Вас от него избавим.
Я растерянно смотрела на их оружие на полу. Довольно много оружия. Как будто на вампира вышли. На взрослого. Или на нескольких вампиров? Я медленно присела, так, чтобы не заслонить Джошуа линию огня, дотянулась до посеребренного ножа и взяла его в руки. Холодное, тяжёлое, острое лезвие. Хорошая работа, это видно даже неспециалисту. И, в общем, всё логично. Если отрубить Джей Ди голову или проткнуть сердце этим лезвием, он, конечно, умрёт. Как и любой другой человек.
— Даже Вы должны понимать, мэм, насколько этот ребёнок опасен, — рассудительно продолжал главарь убийц. — Во-первых, он может заразить людей. Например, этого Вашего Цербера… или Вас. Превратить в варколаков. Вряд ли Вы к этому стремитесь, иначе уже стали бы вампиром. Во-вторых, за ним в любой момент могут явиться родственники… или враждебный им клан. Представляете, что стая вампиров натворит в Вашей больнице? Я понимаю, что Вам плевать на волю Творца, но вряд ли Вам плевать на собственную безопасность. Или Вы думаете, Ваш Цербер устоит против нескольких взрослых вампиров?
— Почему нет? — сказала я. — Справился же он с тремя охотниками на вампиров.
— Да? Вы так думаете?
Ещё не закончив фразу, киллер прыгнул на Джошуа, ныряя под дуло. Джошуа не стал стрелять. Он чуть-чуть отвёл назад правую руку с пистолетом, ударил киллера в висок левым локтем и вернулся в исходную позицию прежде, чем я успела открыть рот, чтобы вскрикнуть. Я не увидела, а угадала его движения, и то только потому, что не раз наблюдала за его тренировками в компании других охранников. Хищник показал зубы. Тело ещё не успело упасть на пол, а я уже знала, что опасность прошла и что атаковавший Джошуа человек мёртв.
Двое у стены дёрнулись было — и застыли. Я посмотрела на труп главаря, потом на его подчинённых, и мне стало дурно. Вот мы и допрыгались. Вот вам и свобода печати, слова, убеждений и политическая деятельность масс. Вооружённые убийцы приходят в больницы, чтобы убивать младенцев серебряными клинками. Они рассуждают о воле Творца. Раньше мы это видели по телевизору, в передачах о терроризме в Вест-Унии и на Юге, а теперь вот они и у нас завелись. Какие у них глаза, лица… Я искала определение этому выражению. Звериные? Роботные? Безумные? Нет, всё это неадекватно, слишком слабо. Может быть, полные гордыни? Я ещё никогда не видела у живых людях таких лиц. Ли, Ли, мой добрый регулятор, страшный друг! Где ты? Ты мне сейчас так нужен!
Мертвец уткнулся лицом в пол. Под его головой медленно расплывалась вишнёвая лужица. Я вспомнила про свои домашние тапки и невольно сделала шаг назад, хотя кровь была достаточно далеко. Я просто боялась в неё вступить. Сообразив, что до сих пор держу в руке клинок, я отбросила его, словно это была какая-то часть трупа. Я не хотела иметь ничего общего ни с этими людьми, ни с их оружием, ни даже с частями их мёртвых тел. Я не имела с ними ничего общего. Их человеческий вид вдруг показался мне просто маской, хитрой уловкой чего-то жуткого, ползучего, антипатичного и мне, и Замку, и всей жизни на земле. Незримая слепая смерть, которая уже три дня искала меня и Джей Ди, проросла этих людей насквозь. Я отчаянно не хотела как-либо с ними соприкасаться. Инстинкт врача — или, может быть, просто шок — шептал мне, что оно заразно. Как хорошо, что Джошуа убил этого типа, а не ранил, подумала я. Если бы киллер был ещё жив, я не смогла бы заставить себя оказать ему помощь. Я нарушила бы свою клятву.
Всё это наваждение длилось несколько мгновений. Я уже почти овладела собой, но тут один из убийц повернулся ко мне и собрался что-то сказать. Я отшатнулась.
— Молчать! — сказал Джошуа. — Ещё одно движение, одно слово, и вы покойники.
Какой красивый, подумала я, глядя на него. И как он похож на Ли… На вид Джошуа было примерно семнадцать лет, и он был грозен. Приёмыш вырос в моём Замке, превратился в рыцаря. Стал мужчиной. Как же я этого не замечала?
— Джошуа, отведи их в донжон, свяжи… и заклей им рты.
Он достал из кармана моток изоленты.
— Ловите! — и бросил его арестованным.
Один из убийц поймал моток.
— Оторви кусок и заклей твоему другу рот, — сказал Джошуа. — Потом себе. Потом склей ему руки за спиной, да как следует. И без резких движений.
Убийца послушался. Ожившая сцена из ТВ-триллера: двое мужчин вяжут друг друга изолентой по приказу мальчишки, потому что у него в руках оружие.
— Погоди, — сказала я. — Не надо их в донжон, это далеко, кто-то может увидеть. Запри их здесь, в детской комнате. Она пустая.
Джошуа кивнул и обратился к арестованным.
— Ленту на пол, спокойно. Хорошо. На колени, лицом к стене. Оба. Ты — руки за спину.
Они повиновались. Не глядя, он подал мне пистолет.
— Майа, держи. Чуть дёрнутся — стреляй.
Джошуа подхватил изоленту, оторвал длинный кусок и быстро связал второму киллеру руки за спиной, а потом обмотал изолентой их щиколотки. Он связал киллеров по рукам и ногам. Я сжимала оружие, гордясь его доверием, не сомневаясь ни секунды, что смогу выстрелить — и одновременно чувствуя свою наготу под ночной сорочкой, свою обыкновенность, мягкость и слабость. Джошуа продолжал обматывать киллеров изолентой, пока они не были запакованы надёжно, как пакеты с медицинским оборудованием.
