Виктор Каменев - По ту сторону
— Поосторожней насчёт козлов, если ты имеешь в виду Зомби и Красавчика.
В глазах моей собеседницы мелькнула тревога.
— Ты-то их откуда знаешь? — спросила она.
— Я с ними с одной помойки. Меня зовут Тристан.
— Мало нам было двух психов, ещё один появился, — вздохнула Белоснежка. — Хорошо, что хоть Зомби не прислали — тот сначала действует, а потом разбирается. Ладно, ухожу.
— И хватит сюда таскаться. Попробуй ещё хоть раз попасться мне здесь.
— А тебе жалко, что я пришла?!
— Да, жалко. Человека вылечили, он обрёл уверенность в себе. Чего тебе опять от него надо?
— Но ведь это ни в какие ворота не лезет, — ответила Белоснежка. — Ладно, согласна, он не импотент. Но не до такой же степени!
И она обвела рукой вокруг.
— А это тебя не касается, — заметил я. — Кстати, Зомби как-то за рюмкой чаю рассказывал, что он тут с тобой проделывал. Смотри, как бы мне не захотелось чего-нибудь в том же духе.
С моей стороны это был довольно дерзкий ход. Но я сделал его осмысленно. Может, Зомби мне ничего не говорил, а может, у них ничего и не произошло, кто знает. Но Белоснежка понимала, что ничего хорошего о ней мои напарники мне не расскажут.
Это потом уже Зомби признался по пьяному делу в изнасиловании этой дамы, причём в извращённых формах, прямо на глазах пациента с комплексом неполноценности, приобретённом из-за этой самой Белоснежки.
Итак, я попал в десятку. Белоснежка, испуганно глядя на меня, растворилась в воздухе.
(Краткое отступление. Прочитав последнюю главу, Серёга сказал, что Зомби — настоящий мужик, а я только языком трепать могу; и вообще, эпизод надо переделать. Из-за этого у нас возникла небольшая потасовка, в результате которой Серёга схлопотал по морде. Всё остаётся, как было.)
Я для порядка ещё раз обошёл всё здание и сказал Пчёлке, чтобы она вытаскивала меня отсюда.
* * *— Как дела? — спросил Красавчик, успевший освободиться раньше меня.
— Там Белоснежка шаталась, — ответил я. — Шуганул её, но надо будет потом ещё посмотреть.
— А ты быстро схватываешь суть нашей работы, — похвалила меня Пчёлка. — Кажется, доктор в тебе не ошибся.
Красавчик промолчал.
Пчёлка по прямому телефону доложила обо мне и Белоснежке. Тот сказал, что на сегодня мы все можем быть свободны. Было ещё только двенадцать часов дня, и Пчёлка предложила сходить в какое-нибудь кафе, но в таком месте, где нас бы никто не знал и не окликнул по имени. Я отозвался на эту идею с энтузиазмом, Красавчик тоже согласился.
До городской окраины мы добрались на автобусе, потом нашли кафе. Красавчик взял всем пива, мы сели за столик и принялись болтать.
— Не понимаю, — сказал я. — Почему бы доктору не запатентовать своё изобретение? Построили бы такие клиники по всей стране. Психов-то много, а что мы можем сделать только втроём? Всех не вылечим.
— Да, пока что у нашего доктора могут лечиться только богатенькие буратины, — подтвердил Красавчик. — Его услуги далеко не всем по карману. Зато эффективно.
— И при докторе не говори слова «псих», — добавила Пчёлка. — Он страшно бесится, когда так называют его пациентов.
— А запатентовать доктор пробовал, зря ты о нём так думаешь, — продолжал Красавчик. — Но в нашем государстве главное что? Правильно, деньги. Всяких там чиновников мало заботит здоровье нации. Принеси им чего-нибудь в клювике — и патентуй, что хочешь. Но наш доктор не идёт на это из принципа. И за границу тоже ехать не хочет.
— Помыкался он по высоким кабинетам, да и плюнул на эту затею, — ввернула Пчёлка.
— Тут и сказке конец, — завершил Красавчик. — Что ты ещё хочешь услышать?
— Как вам удаётся работать с этими вечными веерными отключениями? — полюбопытствовал я. — Это что ж может получиться? Сражается какой-нибудь Зомби с Белоснежкой…
— Ура, мы ломим, гнутся шведы, — не к месту вставил Красавчик.
— …и тут раз — вырубается электричество. А если ему помощь потребуется?
— Квартира нашего доктора от промышленной сети отключена, — ответил Красавчик. — У него на балконе дизельный агрегат стоит. Поэтому он плюёт на отключения.
— Правда, горэнерго достаёт, — заметила Пчёлка. — Постоянно таскаются проверять, не ворует ли доктор их электроэнергию.
— А ведь он у нас честнейший человек, — добавил Красавчик. — Поэтому подобные визиты его страшно расстраивают. Вообще, я ему сочувствую — у него работа такая нервная.
— Он, бедненький, всегда очень переживает, когда вы на задании, — подтвердила Пчёлка. — Ладно, мальчики, пора, наверное, и по домам.
— Давай провожу, — предложил я ей.
Это, разумеется, было сказано неспроста. Понравилась она мне. И не только внешне. Я даже не могу ясно выразить, чем она меня так покорила. Понравилась, и всё. Почему бы и не свести с ней более близкое знакомство?
Но Пчёлка покачала головой.
— Исключено, — сказала она. — Возле дома кто-то может окликнуть меня по имени, а тебе его знать нельзя.
— Вот если бы у тебя была кодовая кличка Трутень, тогда б никто не возражал против твоих прогулок с Пчёлкой, — принялся издеваться Красавчик. — Ну а поскольку ты у нас Тристан, то у тебя должна быть Изольда. Картина такая есть, «Тристан и Изольда». Не помню, кто её написал.
— Книга это, а не картина, — поправила его Пчёлка. — Тоже мне, знаток живописи.
— Изольда у меня есть, — признался я. — Но она совсем не то, что вы думаете.
— А чего мы думаем? — не понял Красавчик. — Собака, что ли?
— Сам ты собака, — огрызнулся я.
— Тристан, ты на меня не сердись, — сказала Пчёлка. — Тебе, кажется, обиден мой отказ?
— Да нет, почему же, всё нормально. Но ты могла бы найти другую причину, не столь смехотворную.
— Друг мой Тристан, — вмешался Красавчик. — Ты так ни фига и не понял. Ну как объяснить тебе про эти имена, а? Да не смотри ты на меня так! Имя — страшная сила. Заметь, уроды нам тоже своих настоящих имён не называют, чтобы мы их не подловили.
— Каким же это образом? — поинтересовался я. — Ну, будем мы знать, что Бабая на самом деле зовут не Бабай, а, скажем, Иван Иваныч. Как будто это нам поможет!
— Тристан, мы влезли в другой мир, а там совершенно иные законы, — терпеливо объяснял Красавчик. — Нельзя называть имён. Нельзя таскать оттуда в наш мир их вещи. Нельзя божиться и чертыхаться. Это как пожарная безопасность. Допускаю, что тебе нравится Пчёлка. Я, знаешь ли, и сам влюблён в неё без памяти…
— Иди ты, — перебила Пчёлка.
— …но надо соблюдать определённые правила, — продолжал Красавчик. — И вообще, у вас будет не свидание, а репродукция с картины Саврасова «Глупый пингвин робко прячет…».
— Давайте, мальчики, по домам, — напомнила Пчёлка. — У меня сегодня столько дел!
Но мы с Красавчиком остались пропустить ещё по бокальчику.
* * *Вечером ко мне заявился Серёга. Спросил, о чём мы говорили с доктором, устроился ли я. Он просто-таки излучал душевность и заботу.
Я прекрасно понимал, откуда ноги растут. Серёгина жена ещё не явилась, и он пришёл разведать состояние моих съестных припасов. У меня не было особенного желания его видеть, но я знал, что просто так от него не отделаться, и поэтому спросил:
— Хочешь чайку?
— Да! — оживился Серёга. — Хочу. Я люблю чаёк, особенно с бутербродами. И чтобы на них было побольше колбасы или сыру, без разницы.
— И слой масла толщиной в два пальца, — подсказал я.
— Это уже зависит от того, насколько жаден хозяин, — ответил Серёга, привыкший выражаться туманно. — Но если всего вышеперечисленного у тебя нет, то сойдёт и жареная картошка.
— Первый раз такое слышу, — отозвался я. — Бутерброд с жареной картошкой? Да ты сделаешь переворот в кулинарии.
— А тебе бы всё зубоскалить. У меня при себе есть три помидора, — признался Серёга. — Поделим их по-братски.
— То есть каждому по одному?
— У тебя, брат, с математикой нелады. Если три помидора поделить на двоих, то получится по полтора.
— Да, но нас-то трое, — напомнил я. — Ещё домовой.
— Ну да, как же. Не хватало ещё на такую пакость продукты переводить. Твой домовой пусть жрёт тараканов, у тебя их на антресолях полно.
Я проводил Серёгу на кухню. Домовой у меня помидоры (и вообще всякие овощи) не любил и ел их только уж с очень большой голодухи. Но, тем не менее, пока мы ужинали, он так скрутил шнурки на Серёгиных туфлях, что развязать их потом не было никакой возможности, пришлось резать ножницами.
* * *Утром я пришёл на работу не в духе. Этой ночью Изольда не появилась. Такое случалось только тогда, когда она смертельно обижалась на меня.
Я сердился на неё и на себя, не понимая, что происходит. Кто вообще их поймёт, этих привидений! Доктор долго беседовал с братом очередного пациента, затем уехал, чтобы лично осмотреть больного.
