Наследник Тёмного Клана 2 (СИ) - Ренгач Евгений

— Из-за простой статьи?! — Всеволод фыркнул. — Оскурит, ты что, действительно не понимаешь? Или ты думаешь, что Нестеров, Баратынская и Солнцев, не последние люди в Империи, и в самом деле решили устроить тебе тёмную в Академии посреди дня просто из-за какой-то статейки в жёлтой газетёнке?!

Честно говоря, именно так я и думал.

— А почему они это, по-твоему, сделали?

— Политика! — уверенно, не сомневаясь в своих словах, произнёс он. — Их Рода давно точат на Оскуритовых зуб. Они успели перехватить многие выгодные контракты и сферы влияния, оставшиеся после падения твоих предков. Возвращение Оскуритовых им как кость в горле! Так что нет ничего удивительного в том, что на совместном совете младшему поколению шепнули, что будет отлично, если Марк Оскуритов внезапно умрёт…

В его словах вроде бы была доля истины, и всё звучало очень логично. Но мне всё равно казалось, что это полный бред.

— Насчёт контрактов и влияния я соглашусь, пусть пока на них и не претендую. Но вот насчёт способа… Это же кровавая разборка у всех на виду! Аристократы так не делают. Им же с детства вбивают в головы прописные истины про закон и справедливость. Что-то не верится мне в то, что они так легко от них откажутся…

— Много ты, Оскурит, понимаешь! — Всеволод снова фыркнул и скривился от боли. Полученные в бою раны давали о себе знать. — Статья — это так, просто повод, чтобы потом было чем прикрыться. Нападение было в полном соответствии с Дуэльным кодексом. Если аристократ нарушил правила и поставил жизни Благородных под угрозу, как ты, возможно, сделала на Вечере Первокурсников, то они имеют право ему отомстить. Читай, казнить. Именно это они и пытались сделать. С точки зрения закона тут не придерёшься, любой судья оправдает. А для остальных выскочек ещё и прекрасная наука. Ни у кого не возникнет желания прыгнуть выше головы… Поверь мне, я знаю, о чём говорю. Сам в таком участвовал!

Вот теперь всё стало куда понятнее. Всё-таки в мире Высшего сословия я всё ещё новичок. Там, где я вижу эмоции, другие видят тонкую интригу…

— Вообще, выступив сегодня на твоей стороне, мы сильно подставились. Зато остались верны Клятве! — Всеволод хмыкнул. — Блин, отец меня убьёт!

— Нас. Он убьёт нас. Мы до последнего не могли определиться, поддержать нам Клятву или сделать вид, что её не существует, — произнесла Анастасия. — Отца наше решение может совсем не обрадовать. Но плевать! Я всё равно буду на твоей стороне.

— Я тоже. Всё-таки Баратынская и остальные позволяют себе слишком много. Тупицы, они поверили этим жёлтым слухам про тебя! Каждому ведь понятно, что это не ты организовал атаку на Академию! — рыкнул Всеволод. — Но только предупреждаю, Оскурит, не наглей! Захочешь от нас многого — и я найду способ выпотрошить твою жалкую тушку!

— Можешь не переживать. Наглеть не буду. Но и на лёгкую добычу тоже не надейся!

На этом мы и решили. Мы ещё немного поговорили, а с Анастасией втайне обнялись, и я пошёл прочь, оставив их отдыхать и восстанавливаться.

Вся Академия гудела, а меня провожали шёпотом и многозначительными взглядами. На занятия я на сегодня забил. У ворот ждали журналисты, но я использовал Дар и незаметно проскользнул мимо них.

Я заехал к Морозовой. Тренировка по развитию Дара была изматывающей, но она сильно меня не пытала. Понимала, через что я сегодня прошёл.

В отель я возвращался с мыслью, что наконец-то высплюсь. Но стоило мне переступить порог, как стало понятно, что мои желания накрылись медным тазом.

— О, Марк, здорово! Как сам?! — прорычал Николай Борзов. Он сидел в лобби отеля, у самого входа, и сейчас подскочил ко мне с ловкостью снежного барса.

— Николай?! Ты что здесь делаешь?!

— Как что?! Помочь пришёл, — пьяно оскалился он, и я увидел, что на столике, за которым он восседал до моего прихода, возвышалась приличная флотилия из полупустых бутылок.

— Помочь? Интересно, с чем?

— Так с той хренью, что с тобой происходит! — не выбирая выражений, гаркнул он. — Слышал, как тебя сегодня в Академии прессовали. Прижали толпой… Вот же твари! Но у меня есть чем тебя порадовать…

— Это, например, чем? — Я насторожился.

— Например тушкой того тупого журналюги, что пустил про тебя эти слухи! — хохотнул он и, сбегав куда-то в подсобку, вернулся обратно с человеком с завязанными руками и заткнутым ртом кляпом. — Вот, можешь делать с ним всё, что пожелаешь!

Глава 44

Надежды на тихий вечер и отдых после тяжёлого дня накрывались медным тазом прямо на глазах.

Передо мной стоял дрожащий с ног до головы избитый человек с кляпом во рту, которого Борзов назвал журналистом, а сам Борзов пялился на меня, как будто ожидал благодарности.

— Тааак… Ты можешь мне объяснить, что за фигня здесь происходит?!

— А чего объяснять?! Я утром проснулся, выпил стаканчик, ну так, просто чтобы внутренности прогреть, и включил новости. А там такая хрень про тебя! Типа ты да твой камердинер организовали нападение на Академию, а потом прибили двух каких-то терпил! — Борзов принялся орать, размахивая рукой, в которой каким-то образом появился полный стакан виски. — А я-то знаю, что мы с тобой в это время пили да закусывали, и всё это бред сивой кобылы! Значит, журналюги всё выдумали. Ну, я покопался и нашёл ту сволочь, что первой о тебе написала. Вот, знакомься! Журналист Терентьев… Можешь его прямо здесь порешить!

Я огляделся по сторонам. Персонал гостиницы пугливо прятался по углам, а у парочки суровых на вид охранников под глазами сияли фонари. Все они затравленно смотрели на Николая и даже не пытались вмешиваться. Интерьер тоже выглядел немного побитым, и кое-где был заляпан кровью.

Всё ясно, Борзов явился сюда в своём обычном стиле. То есть с криками и мордобоем. Охрана и менеджеры не хотели пускать его в компании связанного человека с кляпом во рту. И тогда Светлейший Князь в популярной манере объяснил им, кто он, и что они должны слушать и внимать его мнению, не задавая вопросов.

Разглядел я и человека, которого он небрежно придерживал за воротник. Журналисту Терентьеву было сорок с небольшим, на его голове виднелись глубокие залысины, а во взгляде плескались страх и отчаяние. Он умоляюще смотрел на меня.

Его лицо казалось мне смутно знакомым. Точно! Это он сделал мою фотографию и сбежал от меня в спортивном зале. Значит, выводы Борзова могут оказаться правдивыми. Именно этот человек распространил обо мне слухи, которые сегодня едва не стоили мне жизни!

— Ну так чего, быстро его порешишь или будешь пытать? — поторопил меня Борзов. — Если что, я умею отлично кожу снимать. Хоть со всего тела! Крови минимум, одна эстетика!

Терентьев в ужасе посмотрел на Борзова. Я поморщился. Нет, у меня самого была мысль найти журналиста и как следует с ним поговорить. Но предложение Борзова попахивало извращением и маньячеством, а не справедливостью!

— Для начала предлагаю развязать его и нормально поговорить.

— В смысле развязать?! — Борзов не поверил собственным ушам. — Ты его что, отпустить хочешь?!

— Я хочу поговорить. Ты же его для меня притащил, верно? Так что могу делать, что захочу! Кстати, а почему ты вообще так обо мне заботишься?

— Почему да почему… — Борзов недовольно засопел. — Потому что парень ты нормальный и боец крепкий! Глупо будет, если тупые аристократы на тебя обозлятся да порешат где-то в переулке…

От сурового Николая это звучало буквально как настоящая похвала.

Вдвоём мы развязали трясущегося Терентьева. Он был так перепуган, что привести его в адекватный вид удалось только после третьего стакана водки.

— Н-не убивайте… — были его первые слова, когда он наконец перестал трястись.

— И не собираюсь! Лишь задам пару вопросов. Если ответы мне понравятся, то отпущу на все четыре стороны.

— Спрашивайте! Расскажу что угодно! — с готовностью закивал Терентьев.

— Начнём с простого. Откуда взялись доказательства, что я организовал нападение на Академию?