Любовь Романова - Дети пустоты. Пройти по краю
Никак не мог.
* * *Из-за поросших мхом и кустарником валунов, где притаились Бруно, Тим, Учур, Саня и тройка депферов были отлично видны ворота лагеря. Тяжелые, из сколоченных наискось мареных досок. Рядом с воротами, на верхней площадке башни-ладьи, маячила фигура часового.
– Бдят, – мрачно прокомментировал Тим.
– Ну, что там с твоими экранами? – нетерпеливо спросил Бруно у Сани.
Тот только отмахнулся.
– Не видишь, я с мыслями собираюсь? Отстань.
– Отстань? Эй, полегче, сопляк! – возмутился Бруно и попытался отвесить нахалу подзатыльник. Но рука итальянца неожиданно наткнулась на невидимую преграду. – Porca puttana! – выругался он.
– От puttana и слышу! – быстро отреагировал Саня. – У меня там защитная подушка из фибр от всяких недоумков, вроде тебя.
Безудержная наглость пацана, похоже, вызвала в голове Бруно короткое замыкание. Он так и остался сидеть с поднятой рукой и открытым ртом.
– Видно, часто достается. От всяких недоумков-то, – хмыкнул Тим. Ему даже стало немного жаль итальянца.
– Тихо вы! – цыкнул Учур. – Кто-то идет.
Из-за деревьев показалась пара бойцов в камуфляже. Они пулей пролетели открытое пространство и исчезли за воротами.
Учур тихо выругался. Гораздо короче, но куда весомее, чем Бруно полминуты назад.
– Привязывать нужно было лучше, – презрительно процедил Саня. – Тогда не сбежали бы.
Алтаец смерил мальчишку задумчивым взглядом нагулявшего аппетит удава.
– Зарываешься, – мягко сообщил Учур. – Тебе директор сказал помочь, значит, помогай, а не выделывайся. Что за экраны?
– От радиоволн. И не только. Они гасят все виды сигналов, – объяснила вместо Сани Анита. – Если фиброэкраны поставить над лагерем, эти уроды внутри не смогут подмогу вызвать. У них связи не будет. К тому же заслонки из фибр не дадут вертолету приблизиться к «Синим камням», – девчонка перевела взгляд на младшего члена команды. – Тимур Сергеевич считал этого мелкопуза очень одаренным. Вот и учил его всяким хитрым приемам.
– Тебя он тоже считал одаренной, – вставил один из депферов. Тот, что бледный. Его звали Нил. Второго – Тиаго. Насколько Тим успел понять из пары-тройки случайных реплик, это они по глупости осушили испанскую деревушку.
– И не только он, – без тени смущения сообщила Анита. При этом стрельнула глазами в сторону Тима. У того сразу вспотела спина.
– Так, значит, тут собрались сплошные таланты, – напомнил о себе Бруно. Самодовольный тон итальянца не оставлял сомнения, что правая рука Эдды имеет в виду и себя тоже.
– Нет, не сплошные, – сухо оборвал его Тим. – Я вот самый обычный. Меня даже в «Синие камни» ни разу не звали.
Он старался не смотреть на Аниту. Пусть эта русалка думает, что хочет! Ему на ее мнение десять раз плевать!
– Короче, давайте по делу, – Тим глубоко вздохнул и сосредоточился на главном. – Учур, бери этого желторотого гения и ставь экраны. Эй, пацан, – обратился он к Сане. – Сколько ты провозишься?
– Откуда я знаю? – сообщил тот с видом знаменитого художника, рассуждающего о создании очередного шедевра. – Это же не в носу поковырять. Как пойдет.
Бруно раздраженно прищелкнул языком. Саня был близок к тому, чтобы снова вывести итальянца из себя. Да и Тима любимец директора «Синих камней» порядком разозлил. Ну не лупить же этого сопляка! Тим глубоко вздохнул, сосчитал до пяти и приступил к воспитательным мероприятиям.
Резкий поворот, захват, толчок. Саня и пикнуть не успел, как оказался прижатым спиной к сосне. Тим крепко держал его за запястья, смотрел в глаза и молчал.
– Эй, ты чего? – мальчишка попробовал пнуть обидчика, но без толку. Тот легко блокировал все его попытки вывернуться.
Прошло минут пять, прежде чем Саня покорно обмяк. Все это время команда защитников «Синих камней» молча наблюдала за действиями Тимофея.
– Ну, хватит! – наконец заныл юный крылан. – Больно же! Маленьких бить нельзя!
– Угу, их нужно воспитывать, – веско ответил Тим. – Слушай, парень. Тимур Сергеевич на тебя очень рассчитывает. И мы тоже. Только попробуй облажаться. Убью. Все понял?
Саня согласно всхлипнул.
– Молодчина. Теперь иди и помогай Учуру, – Тим отпустил его, одобрительно хлопнув по полечу. – Так сколько тебе понадобится времени?
– Я правда не знаю, – выдавил мальчишка. В его глазах появилось новое выражение. Первый намек на уважение. – Мы с Тимуром Сергеевичем такие большие пространства никогда не блокировали. Наверное, полчаса.
– Заметано. Анита, – Тимофей сделал все, чтобы не споткнуться на имени глазастой русалки, – что ты собираешься делать?
– А можно без спойлеров? – промурлыкала девчонка. – Пусть для тебя, Тим, это станет сюрпризом.
Бруно за спиной негромко присвистнул. Насмешливо и одновременно завистливо. Кажется, не мог смериться с тем, что не он стал главным объектом русалочьих чар. На кислых физиономиях Нила с Тиаго тоже не наблюдалось особого восторга. Как бы не случилось еще одного Сан-Хуареса, вдруг подумалось Тиму. Жалко, что девчонок нельзя тоже встряхнуть за шиворот и заставить себя вести нормально.
– Всё будет в порядке, – чуть серьезнее добавила Анита, заметив выражение лица Тимофея. – Я с парнями загоню спецназ и ученых в корпуса. Несколько часов не высунутся. Обещаю.
– Хочется верить, – буркнул Тим. – Ладно, народ, приступайте. Мы с Бруно на деревья залезем. Будем наблюдать с высоты. Если что не так пойдет, подключимся.
В округе не нашлось дерева, с которого была бы видна территория всего лагеря. Пришлось выбирать между площадкой для ежедневных состязаний, пятачком перед главным корпусом и футбольным полем. Бруно с Тимом предпочли площадку. Там напряженно курили пятеро бойцов. Кроме того, с выбранной сосны открывался вид на две сторожевые башни. В каждой из них маялись от ожидания по паре часовых. Остальных захватчиков было не рассмотреть.
– Гляди, чего это с ними? – неожиданно подал голос Бруно, сидевший чуть ниже Тимофея.
Но тот уже и сам заметил. Курильщики на площадке начали беспокойно похлопывать себя по груди и ляжкам, оттягивать пятнистую ткань камуфляжа и растерянно материться.
– Анита работает, – ухмыльнулся Тим. – Кажется, она наполнила водой их одежду. Зачем, интересно?
Ответа долго ждать не пришлось. Ругань на территории лагеря стала раза в три громче. Бойцы принялись лихорадочно срывать с себя амуницию: скидывать жилетки с куртками, стягивать ботинки и сапоги.
– Эй, да их снаряжение дымится! – озадаченно сообщил Тим.
– O mio dio! [8]Депферы заставили воду кипеть! – хохотнул итальянец. – Ну, черти!
Анита не ограничилась посягательством на верхнюю одежду спецназа. Кипело всё. Даже нижнее белье. Даже носки. Автоматы и те оказались покрыты тонким слоем обжигающей жидкости, из-за чего удержать их в руках не было никакой возможности.
Массовый стриптиз в «Синих камнях» получился стремительным и беспощадным. Меньше чем через минуту упакованный по самые зубы отряд превратился в кучу голых ошпаренных мужиков. Они испуганно озирались и жались к стенам каменных домиков. Из корпусов повыскакивало два десятка научных сотрудников – Анита смогла дотянуться и до них.
– Смотри! – Бруно шлепнул своего напарника по ноге. – Это еще не всё.
Со стороны Синьки, сердито гудя, на лагерь надвигалась темная масса. Секунд через десять Тим сообразил, что к «Синим камням» движется туча насекомых. Комары, мошкара, дикие осы, мухи, стрекозы – в дело пошла вся крылатая живность, обитавшая в окрестностях Кркноша. Под длинным, как сосиска, облаком бежали загонщики жужжащей братии. Среди них Тим разглядел Саню с Учуром и еще с десяток ребят-крыланов.
– Фибрами гонят? – предположил Тимофей, старясь перекричать нарастающее гудение.
– Надо думать, – согласился Бруно.
Происходившее дальше напоминало гибрид малобюджетного ужастика и новостного репортажа о праздновании дня Ивана Купала. По лагерю с дикими воплями носились голые люди, стряхивая липнущих к ним насекомых. Кто-то из захватчиков во всю стегал себя сорванными впопыхах лопухами, кто-то, вопя, катался по земле, кто-то отплясывал трепака. Один нашел поливочный шланг и попытался смыть со своего тела мух и ос. Но бившая из шланга вода тут же превратилась в кипяток, и бедолаге пришлось вернуться к катанию в пыли.
– Так им! – хохотал Бруно.
– Не могу больше! – выдавил Тим, давясь от смеха. Он из последних сил цеплялся за ствол, чтобы не рухнуть на землю. – О-о-о! Паноптикум какой-то!
