Оборотень с границы (СИ) - Прядеев Евгений
— Мне кажется, что они на иностранном языке разговаривают, — пожаловался Мерзкий Мирону. — Вроде слова все знакомые, а о чем говорят, я не понимаю.
— Винни опять обгадил чужую затею, — объяснил ему Мирон. — У него это профессионально получается, а теперь просто не желает в этом признаваться.
— Ничего я не гадил, — вполне натурально возмутился я, одновременно подмигивая Мирохе. — Я большой и толстый, но это не отменяет того факта, что я несу людям свет.
Мирон меня понял. И легонько кивнул в ответ. Словосочетание «Большой и толстый» было условным знаком, чтобы мой напарник знал, чего стоит ждать в ближайшую минуту или две. Особенно, если мы хотим, чтобы это стало большим сюрпризом для окружающих.
— Слушай, Стеблов, — позвал я бывшего особиста. — Раз уж мы тут такие откровенные разговоры вести начали, открой мне, пожалуйста, страшную военную тайну. А ты где этот браслетик взял? Я-то, признаться, думал, что он уже давно канул в лету.
— Да, конечно, — хохотнул Стеблов. — Наивный чукотский юноша! Эта штучка в хранилище отдела лежала. Врать не буду, в дальнем углу и в отдельном сейфе. Но зато с подробной инструкцией, как именно ты на браслет реагируешь. По крайней мере, это лучшее, что я смог найти для твоей нейтрализации.
— Видишь, Максим, какие грамотные нынче особисты пошли, — доверительно сказал Мирон Мерзкому, но умудрившись сделать это так, что его слова расслышали даже сидевшие позади меня подручные Стеблова. — Они не только семечки на рынке у бабушек тырить умеют. Теперь требуется, как минимум, умение читать!
— Что вы говорите, коллега? — восхитился Максим. — А читать надо бегло или хотя бы по слогам?
Мирон все понял правильно. Он усиленно отвлекал внимание Стеблова на себя, а заодно раздражал его своими шуточками и подколками. Злость и гнев — плохие советчики, особенно в экстренных ситуациях.
А Мерзкий стебался просто по привычке. Во-первых, так проще переносить стресс. А во-вторых, Стеблов ему не очень сильно понравился, в этом он с Мирохой был полностью солидарен, поэтому и пошутить над ни м было дело благое.
Я тем временем аккуратно напрягал и расслаблял поочередно все мышцы своего тела, проверяя, насколько ко мне вернулась чувствительность организма. Параллельно я разглядывал пейзажи в окошках микроавтобуса, надеясь, что где-то рядом не окажется обрыва. Я-то выживу, а вот мои друзья могут и пострадать, если мы куда-нибудь сверзимся.
— Стеблов! — внезапно рявкнул я, заставив бывшего особиста вздрогнуть и отвлечься от кровожадного созерцания затылка Мерзкого.
— А? — перевел он на меня непонимающий взгляд.
— Стеблов, а ты внимательно инструкцию к браслету прочитал? — спросил я у бывшего особиста, решив, что полностью готов к задуманному.
— Что? — изумленно уставился тот на меня.
— Там просто мелким шрифтом наверняка нюансы напечатаны! — мстительно ответил я, швыряя обсидиановый браслет ему прямо в лицо.
Глава 17
Стеблов ничего не понял и уклониться от летящего в лицо браслета не успел. Прошли те давние времена, когда при виде этого украшения я терял голову и переставал себя контролировать. Путем долгих тренировок моего сознания Эдик научил меня не реагировать на этот артефакт, поэтому хотя он и не давал обернуться в звериную сущность, просто снять его с руки абсолютно ничего не мешало.
Стеблов ойкнул, когда достаточно массивная вещь, еще и пущенная с максимально возможной скоростью, попала ему в район переносицы и схватился двумя руками за лицо. Водитель, не ожидавший столь резкого движения от сидящего рядом пассажира, резко крутанул рулем, отчего нас всех в салоне ощутимо тряхнуло и повело в сторону.
В ту же секунду Мирон обхватил руками, скованными наручниками, Мерзкого за шею и потянул вниз, стараясь прижаться к полу, а при возможности вообще скрыться под сидениями. Вот и правильно, ближайшие несколько секунд они будут мне только мешать.
Я расслабился и позволил внутреннему зверю вырваться наружу. Мое огромное тело моментально заполнило большую часть внутреннего пространства микроавтобуса, а где-то на краю подсознания проскочила мысль, что я в очередной раз остался без гардероба. Но и она моментально ушла куда-то на задворки сознания.
Толкнувшись всеми четырьмя лапами, я вмял в стенку автомобиля сидевших на задних сидениях конвоиров, а потом рванулся к водителю. Он, почуяв неладное, буквально на ходу выпрыгнул на дорогу, и неуправляемая машина немедленно ушла с дороги в сторону. Ударившись колесом об выбоину, микроавтобус качнуло, и мы начали медленно заваливаться на бок. А меня уже захватывал азарт предстоящей схватки.
Я махнул лапой и Стеблов, пригнувшись, спрятался куда-то под сиденье. Я рыкнул и мотнул в его сторону мордой.
— Понял тебя, — крикнул Мирон, а я перевел взгляд в заднюю часть микроавтобуса.
Наши конвоиры лежали на полу, словно сломанные куклы, раскинув в самых нелепых положениях руки и ноги. Я с силой оттолкнулся, прыгнул и всем весом ударился в задние дверцы автомобиля. Они распахнулись и перед моим взором оказался второй микроавтобус, остановившийся на обочине, буквально в тридцати метрах от нас.
Мерзкий с Мироном тем временем уже вдвоем крутили Стеблова, причем делали это предельно оригинально. Если мой напарник выкручивал пистолет из руки бывшего особиста, то Макс схватил безопасника за уши и упираясь ногами в сиденье, вытягивал его из переднего отсека в основной салон. Наверняка, это было больно и очень неприятно, потому что орал Стеблов противнее любого поросенка на бойне в последние минуты своей жизни.
Дверь микроавтобуса, стоявшего на дороге, отъехала назад и в мою сторону полетели иголки электрошокеров. Но я теперь был гораздо быстрее и ловчее, чем в человеческом теле. Вернее, убыстрилось мое восприятие окружающей действительности. Мне казалось, что электроды с проводами не летят, а очень медленно плывут в воздухе, который стал густым и вязким, как патока. Я без особых проблем увернулся от первой пары, поднырнул под вторую и перепрыгнул третью, умудрившись при этом ни разу не коснуться нитей, которые тянулись за маленькими металлическими цилиндриками.
Наверное, со стороны я превратился в размазанную тень, стремительно перемещавшуюся в пространстве. Буквально походя мазнув лапой одного из подручных Стеблова, я разворотил ему грудину. Когтями распоров живот второму и от души разогнавшись, я на полном ходу влетел в бок автомобиля, покачнув его и чуть не опрокинув на бок. Кто-то выпрыгнул с электрошокером наперевес, но не успел выстрелить, угодив под лезвия моих когтей. Еще один покатился по траве, зажимая распоротую ногу.
В окне передо мной мелькнуло лицо барона Фолькштайна, и я ткнул его лапой прямо через стекло. Схватив челюстями бойца, только что выпрыгнувшего из микроавтобуса, я помотал его перед собой, как обычно треплют собаки резиновую игрушку, и зашвырнул обратно внутрь автомобиля. Внутри закричали, но как оказалось, не я один был такой быстрый.
Из микроавтобуса выскочила Милана в сопровождении одной из своих подруг. Их движения были такими же быстрыми, как и мои, а острота стремительно отросших когтей внушала уважение.
Мы закружились в причудливом танце. Я внимательно следил, чтобы ни одна из ведьм не оказалась у меня за спиной, но, признаться честно, это было довольно затруднительно. Кроме того, я прекрасно понимал, что этими двумя красавицами количество моих врагов не ограничивается и необходимо постоянно помнить о людях, оставшихся в микроавтобусе. Я отпрыгнул за него, стараясь держать в поле зрения обеих своих противниц, но Милана немедленно взобралась на крышу машины, а вторая ведьма, угрожая когтями, двинулась прямо на меня.
Оценив потенциальную опасность, я оббежал автомобиль с водительской стороны и внезапно с силой врезался в его борт. В этот раз я не просто бил куда придется, а пытался как будто поднырнуть под него. Машина опасно накренилась. Милана на крыше вскрикнула и уцепилась рукой за крышку люка. Ни обращая ни на кого внимания, я отпрыгнул назад и снова с силой ударил в бок машины.
