Двойник Рода. Крапленые карты (СИ) - Лахов Игорь

— Извините, — прервал я разговор. — Сейчас не до интервью. Много дел перед отправкой на фронт. Мы не сомневаемся, что она будет, и стоит мобилизовать людей “Народного княжича” ещё до принятия положительного решения Думой! Всего хорошего, Дарья!

— Браво! — с лёгкой толикой иронии, но и с уважением поаплодировала Рада. — Отличная “склейка” записи и реала. Не видела бы сейчас тебя перед собой, то решила, что это настоящее интервью. Когда намеревались запускать?

— Завтра, но раз у нас пошёл такой откровенный разговор, то решил не тянуть. В принципе, были готовы к форс-мажорам.

— Я заметила. Борис, мне не нравится эта Дарья со своими “Новгородскими сплетнями”. Точнее, очень нравится, поэтому её нужно прикрывать. Кампанию по дискредитации “Сплетен” я подготовлю в ближайшее время.

— Нет! — отчеканил князь. — Не трогать! И меня больше волнует не эта журнашлюшка — она лишь игрушка в руках Ратибора, а смонтированный ролик с интервью! Рат! Ваше со Златой заявление — это удар в спину мне и Славуте!

— Ты сам меня учил, что иногда стоит ради достижения цели использовать все инструменты, — пожал я плечами. — Князь, боярин Луганский и Дума оказались ими. Понимаю, что неприятно. Только ребятам, которых вы “списали” на границе, намного хуже. Теперь тебе и Славуте придётся сделать всё возможное, чтобы “Племя” отправилось на помощь Оплотам. Иначе народ не поймёт, и можете смело поставить жирный крест на своих грёбаных выборах.

— Идиот! Ты не учёл Думу! Она не ратифицирует создание народного ополчения!

— И окажутся бояре сами в дерьме по самые уши. Только беспокоиться не стоит: с такими сильными игроками, как Рода Выборгских и Смоленских перевес будет на нашей стороне.

— Ты и их вплёл в это?!

— Когда они отказывались подбросить проблем своим конкурентам? Хелена и Ярополк Смоленский с удовольствием посмотрят, как ты со Славутой придёте к ним на поклон. Уверен, что сейчас ждут звонка по правительственной связи, потирая ладошки от предвкушения торгов. Знаю, что цену не заломят, но и выгоду не упустят.

— Знаешь?! — опять взъярился Борис. — За моей спиной Род продаёшь?!

— Ничуть. Попросят лишь несколько вкусных военных контрактов от государства. Им тоже сильно ерепениться нет смысла, так как я нарисовал им не очень приглядную картину, если провалят проект ополчения. Жёсткий чёрный пиар получится! А так будет всем выгодно: “Княжичу”, тебе, оппозиции, всей Думе. Главное даже не это сейчас для меня, а то, что можем помочь гибнущим Оплотам. Жизни солдат важнее Родовых разборок. Я всё сказал!

— Славута Луганский с дочерью! — сообщила по связи охрана.

— Проводить ко мне! Быстро они… — скривился отец. — Ратибор! Что бы ни происходило, заткнись и слушай! Вякнешь — задушу собственными руками!

Вякать не пришлось, только молча отбиваться от боярина, который, увидев меня, сразу налетел с кулаками. Мужик, конечно, крепкий и хорошо подготовленный, но не на того нарвался. Увернувшись от третьей по счёту попытки расквасить мою физиономию, перехватываю его руку и беру на болевой приём, роняя Главу Рода Луганских на мягкий ковёр.

— Ублюдок! Убью! — рычит он, несмотря на сильную боль в заломленной конечности.

— Я не против, Слав, — присаживаясь на корточки, говорит Борис. — Ты моего сына, а я твою дочку “к Моране” отправлю. Боярышня же тоже участвовала в этом фарсе. Вообще-то, не забывай, что не дома в Луге. И так приличные гости себя не ведут. Ратибор! Отпусти!

Послушался и отошёл в сторону. Минут пять оба папаши выясняли отношения на повышенных тонах, пока не пришли к взаимопониманию. После недобро уставились на нас со Златой, явно мысленно устроив кровавую экзекуцию нерадивым детишкам.

— Страшно-то как, Рат! — в своём фирменном ехидном стиле первой нарушила тишину Злата. — Можно, я расплачусь и убегу?

— Куда? — ответил я ей. — И меня одного бросишь?

— Извини. Каждый сам за себя. А побегу в Думу запрос на народное ополчение отправлять.

— Ты ещё не сделала этого?

— Сразу же, как только Дарья сообщила об эфире. Просто повод слинять придумываю на ходу.

— Получается, партнёр, что от нас сейчас уже ничего не зависит? Это хорошо, а то бы эти серьёзные Главы Родов приказали своим наследникам остановиться. Мы же с тобой примерные? Мы же обязательно послушались?

— Несомненно, дорогой!

— Дорогой?! — резко отреагировал Славута. — Кого ты дорогим назвала?! Совсем с ума сошли! Нееет! Вы не “дорогие”, а тупые дешёвки, не уважающие собственные Рода! Всё! Кончилось моё терпение, дочь! В Лугу! Под замок! На хлеб и воду!

— Подожди, Слав, — успокаивающе положил руку на плечо Луганскому Борис. — Я бы сам с удовольствием эту парочку на каторгу определил, только ты не услышал главного: они запустили механизм, и остановить его не представляется возможным. Когда всё закончится, то запирай собственное чадо на сто замков, а пока стоит побыть на их стороне, чтобы не влезть самим в полное дерьмо.

— Боря! Кулаки чешутся! Но ты прав… Делать-то что будем? Дума нас с тобой размажет.

— Нет. Эти малолетние свиньи спелись с Выборгскими и Смоленскими. Нужно звонить Хелене с Ярополком и договариваться о совместных действиях. Не безвозмездно всё, естественно.

— Вот сучьи дети! Хотя и наши тоже, конечно.

— Вон! — приказал нам со Златой князь. — Остальное не вашего ума дело! Рада, останься. Чую, что понадобится срочная информационная ответочка.

Выйдя из кабинета, мы уселись в лимузин и поехали в офис “Народного княжества”.

— Пока одни, хочу с тобой серьёзно поговорить, — сказал я, отгораживаясь от водителя перегородкой. — На фронт попадём однозначно, но после него могут возникнуть сложности иного плана. Как понимаешь, отцы подобное не простят.

— Я выдержу давление своего, — попыталась успокоить меня Злата.

— Не сомневаюсь. Проблема во мне. У Бориса есть отличный поводок для наследника. Могу соскочить, а могу и… Короче! Ты поняла! Поэтому перед отправкой на войну я перепишу “Княжича” и “Племя” полностью на тебя, оставив за собой лишь совещательный голос и небольшую часть прибыли. Подпишу тайное отречение сегодня или, край, завтра утром. Документ вступит в силу, когда будем под Неманом. Возвращаться домой полноценным хозяином мне категорически не рекомендуется.

— Поводок? — насторожилась девушка. — Какой именно?

— У каждого Рода есть свои тайны, — ушёл я от прямого ответа о Кровавой Клятве.

— Поняла. Но ты не учёл важный момент. Могут пристрелить одного из нас во время военных действий. Что, если не повезёт мне? Кому тогда достанется наследство?

— Логично. Составь завещание на Тихона в “Княжиче” и на Эдмонда Леду в “Племени”. “Сплетни” — Дашкины. Ушлым папашам оставлять нельзя ничего: могут передраться, используя в личных целях такой внеродовой инструмент.

— Рат… Я не уверена, что справлюсь одна.

— Справишься! У тебя будет под рукой отличная, верная команда, и уж она точно в обиду не даст!

— А ты?

— Мне верить нельзя, даже если стану говорить, что можно. И нашим сообщи о ненадёжности княжича. Пусть лишнего при мне не болтают. Не сейчас, конечно, а потом.

— Это навсегда?

— Не могу ничего ответить.

— Жаль. И знаешь, Рат… — нежно провела девушка ладонью по моей щеке, глядя в глаза. — Больше всего мне жаль, что нам, двум наследникам сильных Родов, никогда не быть вместе. Получается, что скоро потеряю тебя совсем.

Хотел было ответить, но понял, что вместо слов целую Злату. Она с жаром откликнулась, и мы, как два изголодавшихся хищника, вцепились друг в друга на широком заднем сиденье роскошного автомобиля, пытаясь хоть немного компенсировать ласками вынужденное самоограничение прошлых дней.

— Хорошо, что дорога такая короткая, — с тоской в голосе сказала Злата, поправляя одежду, когда мы подъехали к офису. — Сегодня впервые захотела переспать с мужчиной по-настоящему. Но, видимо, не судьба творить безумства.

— У тебя всё ещё будет. Правда, не со мной.