Новая Инквизиция IV (СИ) - Злобин Михаил
Противник на долю секунды разжал челюсти, угрожающе скаля раззявленную пасть, но я уже успел разогнуться и заставил монстра проглотить очередь из «Косы». Три близких разрыва, бахнувшие практически в упор, окатили меня огненными брызгами суспензии и гнилой кровью порождения. Но я на такие мелкие недоразумения не обратил внимания, а просто побежал дальше.
За стенами больницы тем временем, творилось нечто невообразимое. Инквизиторские спецпатроны громыхали с частотой падающего града. Сквозь эту суматошную дробь изредка прорывалось шипение запалов шашек, да перекрикивания саратовских ликвидаторов. Насколько я мог судить из разговоров в эфире, у ребят там была конкретная жара, но они пока еще держали периметр. О той чертовщине, которая словно адский манок погнала в бой тысячи умертвий, никто не рассуждал. Потому что некогда пацанам обсасывать эту тему. Они просто выполняли свою работу, за что я им был безмерно благодарен. Все-таки не бросили меня, а остались и прикрыли. Хотя, по сути, имели полное право на три буквы послать московского выскочку с нездоровыми инициативами.
Вломившись в очередную дверь и снеся ее с петель, я замер, слушая свой дар. Да-да, я чую тебя, паскуда. Ты рядом. И ты никуда от меня не денешься. Ибо я прибыл к тебе не один, со мной пришел и гнев господень! Обещаю, нечисть, что ты утонешь в ярости Его! Захлебнешься, как новорожденный котенок. Дай только до тебя добраться…
Я подошел к двери со смазанными кровавыми следами в форме человеческих ладоней, отстранённо подумав, что видел уже нечто подобное в попсовых ужастиках. Там, на пожелтевшей от времени табличке значилось: «Оперблок», а еще ниже красовался обычный лист бумаги, приклеенный на скотч:
Стерильная зона!
НЕ ВХОДИТЬ!!!
Тяжелые эманации инфестата, замешанные на человеческих муках и страданиях, определенно исходили оттуда. Стало быть, я прибыл по адресу. Надеюсь, никто не упрекнет меня за то, что я без бахил…
Обутая в бронированный ботинок нога с треском вломилась в дверь, чуть пониже замка, и преграда перекосилась, едва ли не перекрутившись в спираль. Открывшееся моему взору предоперационное помещение оказалось завалено распотрошенными телами. Некоторые еще вяло шевелились, хотя уже и не были живыми. Мне пришлось вдарить снова, на этот раз поближе к петлям, чтобы окончательно снести остатки дверного полотна и пройти по нему, как по мосткам. Прямо в густой смрад, источаемый десятками отработанных трупов.
Преодолев короткий коридор-комнату, я попал в довольно просторное помещение с несколькими окнами и узрел наконец виновника всей этой кровавой вакханалии. К моему легкому то ли огорчению, то ли облегчению, он оказался вовсе не Аидом. Ненавистную морду первого инфестата я узнал бы из миллионов других. Здесь же хозяйничал ничем не примечательный смугловатый мужичок, который по всем параметрам выглядел средним. Среднего роста, среднего возраста, среднего телосложения. Только убийственный флер могущества, исходящий от его слегка сутулой фигуры, был по-настоящему выдающимся…
— Тише, солдат, — совершенно спокойно обратился ко мне убийца, — не подходи ближе, иначе они могут пострадать…
Я застал ублюдка в самый разгар процесса некроформации. Он увлеченно работал сразу над пятью упырями, разложенными на передвижных кушетках и инструментальных столах. Все они выглядели крупнее остальных своих собратьев и носили в себе куда больше звериных черт. Или нет, скорее даже не звериных. Все-таки на насекомых эти твари походили сильнее. А источником их нечистого преобразования служили люди… пока еще живые. Два ребенка и одна женщина привязанные к трем операционным столам.
Даже не вглядываясь в их изувеченные тела, я осознал, что в руках инфестата жертвы натерпелись слишком многого. Тут и моя неполноценная эмпатия совершенно точно определила, что их уже запытали до состояния близкого к вегетативному. Но они еще не утратили способности испытывать боль и страх, а потому чертов садист не спешил прерывать их страдания.
Я, собственно, так и не понял, о ком именно он говорил. То ли пленники могут пострадать, то ли его питомцы. Да и уточнять не собирался. Вместо этого я просто вскинул «Косу» и открыл огонь.
Длинная череда разрывов дважды перечеркнула операционную, заливая все вокруг жидким пламенем. Привязанные к столам пленники что-то замычали, замотали головами, пытаясь, спастись от жестокого жара, но я, к сожалению, ничем не мог им помочь. Пусть Отец Небесный примет к себе их страждущие души…
И как только в помещении заплясали первые языки огня, недоделанные упыри как-то уж слишком прытко вскочили со своих мест! Они с грацией циркачей и йогов метнулись в разные стороны, умудряясь избегать расплесканных очагов возгорания. Брызги циркониевой суспензии успели попасть только на одного из них.
— Estúpido idiota! — заорал инфестат, тоже каким-то чудом увернувшийся от пущенных мной снарядов. — Я же почти закончил! Теперь придется искать новый материал!
«Прими от меня эти искренние соболезнования, засранец», — подумал я, и вновь нажал на спуск. Вот только вместо выстрела моя «Коса» лишь вхолостую щелкнула магнитным редуктором, потому что недавняя длинная очередь опустошила остатки боекомплекта в магазине.
Заметив мое легкое замешательство, смуглокожий гнус по-уродски осклабился, но в следующую секунду оказался вынужден спасаться от брошенной прямо в физиономию винтовки. Массивная «Коса» пролетела подобно копью, расколов на стене несколько кафельных плиток. Если бы попал, то точно б раскроил этой паскуде череп. Однако же и сожаления от расставания с оружием я не испытывал. Ведь вряд ли мне эти симпатичные зверушки позволят его перезарядить…
И точно. Сразу же после этого на меня кинулось четыре насекомоподобных упыря. Пятый куда-то затихорился, и я искренне надеялся, что это отродье сгорело к собачьим хренам.
Уходя от их отвратительных жвал и подобий клешней, я совершил длинный прыжок, намереваясь добраться заодно и до их кукловода. Но нет, эта трусливая крыса оказалась достаточно осторожной. Инфестат при первых же признаках опасности прыгнул в «форсаж», используя болезненные миазмы сгорающих заживо пленников, да ломанулся в соседнее помещение, оставив своих тварей разбираться со мной. Ну что же… делать нечего. Повоюем с божьей помощью!
К сожалению, я не мог равняться на сбежавшего ублюдка и активировать состояние технической относительности. Оно бы мне, конечно, очень помогло против тварей, но полыхающие пол и стены несли для меня куда больший риск. Я уже успел изваляться в горящей химической суспензии, а потому мне пришлось задраивать клапаны костюма. Так я хотя бы не сгорю раньше времени…
Страха не было. Как и в тот раз, когда орда упырей окружала меня на пустыре. Сейчас больше присутствовало какое-то воодушевление и азарт. Если бы эти мерзкие инсектоиды умели бояться, то сдохли б от страха, увидев мою сумасшедшую улыбку, скрытую инквизиторским шлемом. В охваченном огнем помещении, один против четырех порождений смерти, объятый пламенем, целиком оправдывая свой позывной, я ощущал себя в танце с родной стихией! Это мое предназначение. Это то, для чего я рожден! Подходите, несчастные жертвы некроэфира, я подарю вам долгожданный покой…
Первый упырь ринулся на меня, заходя со спины. Второй прыгнул, оттолкнувшись от потолка. А третий швырнул в мою сторону металлический стол для инструментов. Вроде бы тут и можно было сказать, что неугомонному Юрию Жарскому пришел конец, но нет. Я так легко не сдамся.
Припав на колено, я сгорбился, подставляя одной твари измазанное циркониевой суспензией плечо. Ей пришлось отскочить, чтоб не познакомиться с ласками враждебного огня. А той, которая сиганула сверху, я щедро предложил отведать свою руку. Брошенный же в меня стол я и вовсе проигнорировал. Он просто врезался в мою броню, заставив лишь слегка покачнуться, только и всего.
Пока одно отродье увлеченно грызло мой кулак, которым я удачно ухватился за его жвала, я успел сунуть свободную ладонь прямо в расплесканное неподалеку пламя. Там я собрал всю масляную жижу в пределах досягаемости, а затем отвесил упырю хлесткую пощечину. Раскаленные брызги разлетелись по всей морде твари, и она нечеловечески сильным рывком вырвалась из моей хватки. Тут даже микроприводы не смогли ее удержать.
