Кай - Анжело Алекс

«Летом…»

На мгновение Кай позволил себе задуматься о том, как поступит в академию, где не просто увидит работы именитых художников, а эти творцы станут его наставниками и учителями…

– Простите, но я не думаю, что могу согласиться, – не позволяя больше думать себе о будущем, сказал Кай. Его судьба была уже решена. Альвы уже не раз пытались его убить, и если бы не Йенни, нынешнего разговора бы и не произошло.

Оден Хэстеин нахмурился. Он не привык, чтобы от его щедрых предложений отказывались. Да и, не зная всех обстоятельств, глядя со стороны, даже сам Кай посчитал бы себя настоящим глупцом.

– Подумай еще. Я уверен, ты поймешь, какая это возможность. Будет жаль, если такой талант в итоге отдаст себя шахте, – настойчиво продолжил аристократ. И, не давая вставить и слова, добавил: – У нас в замке на днях будет ужин. Ты ведь помнишь?

– Да, – соврал Кай, в последнее время ему точно было не до чужих мероприятий. – Вы ведь устраиваете его каждый год, когда лед встает на озере. Как об этом можно забыть?

– Верно, но в этот раз мы затянули. Многие семейства города получили приглашения. Тебя зову лично. Поэтому отказа не приму.

Сказав это, Оден бросил на Кая красноречивый взгляд. Тот, задумавшись, все же кивнул. И Хэстеин сразу же направился прочь.

Кай тоже пошел к выходу. Он не имел желания идти на этот ужин, но это было последнее празднество в его жизни. Событие, на котором соберутся почти все жители городка. Да и Герда обожала эти вечера из-за танцев и возможности надеть свое любимое красное платье.

Когда Кай задумчиво вышел на улицу, то увидел и вторую часть семейства Хэстеинов – мать с дочерью.

Кай встретился взглядом с Ханной – девушка была на год младше его, хотя образованна не по годам. Хэстеины не ограничивали образование дочери, каждый год к ней приезжал кто-то из учителей столицы, через некоторое время наставник покидал замок и ему на смену приходил другой. Немалую роль сыграла богатая фамильная библиотека. Время, когда Кай создавал портрет Ханны, стало глотком свежего воздуха. По крайней мере, ему было интересно послушать мысли человека, росшего в иной обстановке и не обремененного теми же социальными рамками, что и он.

– Кто из них тебе больше нравится?

Кай вздрогнул от внезапного тихого голоса. Его всего за мгновение кинуло в жар и в холод. Йенни словно появилась из ниоткуда. Хотя в ее случае это было вовсе не удивительно.

– Богатая или подруга детства? На твою руку столько претендентов, принцесса Кай.

Она склонила голову, пристально смотря на семейство Хэстеинов, в то время как они совершенно ее не замечали – солнце стояло высоко в небе, рассвет прошел, а до заката было еще слишком далеко.

– Говоришь так, будто тебе это интересно.

– Немного, – признала Йенни.

– Тогда почему нет третьего варианта? – поинтересовался Кай, с прищуром глядя на нее.

Она промолчала, хотя уголок губ дернулся вверх. Кажется, ей понравился его ответ.

– По крайней мере, аристократы, пришедшие на смену роду Бартрамов, достойны занимаемого ими положения.

– Значит, эта часть истории правдива? Священник говорил, что ты убила предыдущих владельцев замка, – вспомнил Кай.

– Не всех. Лишь отца и старшего сына, – небрежно отмахнулась Дева Льда. – Его дочери и младший наследник остались живы.

– И кем же из четверых, названных тобой, был глава семейства Бартрамов? – Кай вспомнил сказанное Йенни в башне церкви.

«Вор, убийца, насильник и жертва».

Ответа долго ждать не пришлось, но он стал неожиданностью для Кая:

– Насильник.

Кай сглотнул, не желая больше думать, какой смысл скрывался в одном-единственном слове.

– А жертва, это…

Йенни подалась к Каю – ее взор скользнул от шеи к его глазам. Ресницы, укрытые инеем, тоже качнулись вверх-вниз.

– Это ты, Кай. Как бы я ни желала предотвратить твою смерть, ты станешь жертвенным агнцем, принесенным в дар зиме.

«Я и так знал, мог бы и не спрашивать», – отведя взгляд, хмуро подумал он.

– Мне надо уйти на какое-то время, – вдруг сказала Йенни.

– Куда?

– Кое-где зимние альвы расплясались. Если их не усмирить, то сильно похолодает. И тогда… многие погибнут. – Последнее она проговорила с неохотой.

Кай кивнул.

– Пока меня не будет, не броди по лесам и горам. Особенно держись подальше от Малервега. И… от кустов с бузиной тоже.

– Почему от бузины? – Кай удивился, взглянув на нее. Про лес он слышал не раз. На то были причины. Йенни говорила, что под тенью тех деревьев жило слишком много природных духов, которые теперь были смертельно опасны для него. Дева истребляла их, но это пагубно сказывалось не только на природе, но и на ней самой. Кай видел перемены, но пока держал мысли при себе.

– У деревьев бузины крайне мстительные духи, и в округе живет один достаточно сильный, – откликнулась она, поморщившись от одного упоминания. – Если без спроса отломить ветвь, можно стать ее врагом.

– Ты сломала ветвь?

– Нет, ветку я не ломала, – покачав головой и растягивая слова, ответила Йенни и, прежде чем двинуться дальше, добавила: – Я нечаянно заморозила всю ее рощу…

Кай шумно выдохнул.

– Да, все логично. Как я мог ожидать от тебя иного?

– Я же сказала, что сделала это нечаянно!

– Я знаю. Но все, что ты делаешь, имеет определенный размах и налет несдержанности. – Кай совершенно ее не укорял, скорее подтрунивал, а брови Йенни все больше сходились к переносице. – Раз тебе приходится уйти, значит, духи сильно расплясались?

– Я должна разобраться с ними до того, как они достигнут озера. А двигаются они в его сторону.

– Это из-за Осколка?

– Отчасти.

«Но я уже завершил последнюю картину…» – пронеслось в голове Кая.

«Скажи ей», – потребовал внутренний голос.

– Поживи еще немного, – будто прочитав его мысли, проговорила Йенни и мимолетно коснулась его плеча.

Некоторое время они двигались по улочке городка молча. Когда Кай увидел дедушку Йона, который сидел на лавке у дома, уперев один конец трости в землю, а второй сжимая в руках, то на мгновение позабыл, что Йенни рядом с ним оставалась невидимой для остальных людей. Он неосознанно сделал шаг вперед, словно собираясь закрыть Деву Льда собой. Но, вовремя опомнившись, больше ничем себя не выдал, а подойдя ближе, поздоровался со стариком.

Господин Йенсенн повернул голову, провожая Кая взглядом, но ничуть не меняясь в лице и ничего не произнося, а после вновь уставился в пространство перед собой.

– Этот старик… – щурясь, проговорила Йенни. Она обернулась, посмотрев на престарелого мужчину. – Где-то я его видела…

Кай немного удивился. Как он успел понять, Йенни обладала крайне избирательной памятью.

– А-а-а, – протянула она в следующую секунду. – Однажды зимой он гонял на улице детей, которые говорили про меня всякую ересь.

– Поэтому ты его и запомнила… – подытожил Кай скорее для самого себя и, забывшись, продолжил: – Господин Йенсенн не верит в истории о Деве Льда. И в тебя саму не верит. До удивления упрямый старик. Раньше мы смеялись, что он не обратит внимания, даже если что-то необычное окажется у него под носом… Йенни, не причиняй ему вреда и не забавляйся с ним. Он… хороший человек.

– Я и не думала, – фыркнула Ледяница.

– Я видел твое лицо.

– Мне всего лишь было интересно.

– Ты странно улыбалась, – отозвался Кай, хотя уже понял, что ошибся и неправильно истолковал намерения Йенни. Впереди уже виднелся фасад его дома.

– Если я улыбаюсь, это не каждый раз значит, что я хочу кого-то убить. – Ее голос зазвучал раздраженно.

– Знаю, – проговорил Кай, останавливаясь и разворачиваясь к ней. Под холодной маской равнодушия таилось куда больше человечности, чем можно было представить.

– Не допусти, чтобы Осколок Зеркала разума попал к кому-то другому, пока меня не будет, – сказала Йенни, видимо, прощаясь.