Великий и Ужасный (СИ) - Капба Евгений Адгурович
Другие участники дорожного движения наверняка в этот момент сильно нас материли и сигналили тоже — сильно. Но, похоже, даже в сервитуте, где вроде как все равны, аристократы остаются аристократами. Красный болид зарулил на парковку, и тут же из дорожного полотна выдвинулись высокие и прочные армированные столбики, преграждая дорогу всем недостойным.
— Бабай, а ты можешь… Ну, изобразить… — замялась Роксана, не торопясь выходить из машины.
— А? — звучало это всё довольно странно.
— Изобразить моего телохранителя? Наемника? Как будто это не я тебя привезла, а ты мой водитель, и всё такое…
Охранником мне поработать в прошлой жизни довелось. Водителем — тоже. Аристократок не возил, но долбанутых пятидесятилетних дамочек с запросами и средствами — это приходилось. Поэтому сообразил сразу:
— Давай пересаживаться, а потом я типа выйду и тебе дверь открою. И с каменной рожей буду держаться слева и на шаг позади. Так? — черт знает, зачем это было ей нужно, но изображать из себя тупого громилу было, наверное, самым лучшим выходом: я понятия не имел, как предстояло вести себя там, куда она меня вела.
— Ну… Ладно!
Вообще-то поменяться местами в ограниченном пространстве суперкара, в котором в принципе были предусмотрены только два сидения, оказалось задачей нетривиальной. Хорошо хоть, ни коробки передач, ни ручника тут не наблюдалось — это упрощало дело, но не намного.
Благородная госпожа Роксана Ртищева, штабс-капитан и командир подразделения спецмедэвакуации в какой-то момент оказалась у меня на коленях. Это было чертовски приятно и чертовски интригующе, мне даже захотелось как-то развить ситуацию, и были некие эфемерные намеки на то, что это мое желание на какую-то долю процента, вероятно, может получить реализацию… Но воздух в машине стремительно похолодел и волшебница ледяным голосом проговорила:
— Не сейчас, Бабай! — она сама вообще поняла, что только что сказала?
Не сейчас? Да за это «не сейчас» я согласился бы надеть костюм-тройку! Моя рожа расплылась в идиотской улыбке, а Роксана вдруг — раз-раз — надавала мне пощечин! Хлестких, болючих и обидных. Хорошо, что боль — это пустяки, а обидеть урука в принципе невозможно.
— Вот! — тут же кивнула она. — Теперь ты похож на боевого урука, а не на наевшегося сметаны кота! Такое выражение лица и держи! И дай-ка я застегну тебе рубашку. А рукава — закатай, они всё-таки короткие… Отрастил лапищи!
Интересно, о чем думали местные секьюрити, битых десять минут таращившиеся на замерший у парадного входа в элитный отель люксовый автомобиль? Черт его знает! Я мазнул взглядом их квадратные бритые подбородки, когда вылез из машины — и больше не соизволил обращать внимание на эти предметы экстерьера. Обошел суперкар по кругу, открыл дверцу, подал Роксане руку, обозначая помощь…
Вот теперь это была аристократка! Об ее выражение лица можно было бы охлаждать напитки! Цокая каблучками туфель на высокой шпильке, она продефилировала к входной группе, милостиво кивнула швейцару (хотя тут же нет Швейцарии, черт знает, как называется эта должность), и в полной уверенности, что я следую за ней, вошла в холл походкой царицы. Я топал следом, выпятив нижнюю челюсть и пуча орочьи бельмища. Это должно было производить нужное впечатление — по крайней мере, в зеркале выглядело страшно.
Честно говоря, меня накрыло почти так же сильно, как в первые минуты поездки по Новому Городу — очень уж силен был контраст между здешней публикой и поселенцами с Маяка! Если бы меня попросили описать этих дам и господ одним словом, я бы сказал — богема, или — полусвет. Их наряды представляли собой причудливую эклектику викторианского стиля и удивительных технологий, нарочитого аристократизма и декадентской пресыщенности. Я такую хрень видал в популярных некогда фильмах про Сойку-Пересмешнницу, а тут — довелось полюбоваться вживую. Еще и музыка эта странная — рваный ритм, какие-то незнакомые инструменты… Напрягает!
Мы шли сквозь толпу тусующихся. Волшебница кому-то вежливо кивала, с кем-то здоровалась, с парой местных дам даже обнялась, но траекторию движения не меняла.
Вдруг наперерез шествующей напрямую к лифтам Роксане устремился некий рослый и дородный молодой человек с шикарной гривой светлых волос, в каком-то явно военном мундире строгого кроя. Весь его облик напоминал льва, но льва какого-то бестолкового, суетливого…
— Роксана, ты не могла не видеть, что он жульничал! Роксана, постой, ты не можешь так просто игнорировать меня и дальше! Наши семьи…
— Клавдий, просто уйди. Мне нечего сказать ни тебе, ни этому дурачку Лаврику. Вы — потерявшие голову мальчишки, и ваши петушиные бои меня не интересуют.
— Но я же видел тебя на трибуне! — и тут он ухватил ее за руку.
Я шагнул вперед, становясь между ним и девушкой. Молодой Ермолов (а это был именно он) явно привык смотреть на всех остальных сверху вниз, а потому явление прямо напротив лица страшенной орочьей рожи его привело в замешательство.
— Это что еще за образина? — удивленно проговорил он. — Роксана, кто это? Роксана, я тебя не отпущу, пока ты не дашь мне четкий ответ…
— Клавдий, все смотрят! И немедленно прекрати эманировать тьмой, это как минимум невежливо… — громким шепотом заговорила волшебница.
— Плевать на вежливость, плевать на общество…
Я носом почуял, как изменился запах девушки. Теперь в нем появились ощутимые нотки страха, чуждый урукской физиологии адреналин явно выплескивался в ее кровь огромными порциями! Похоже, этот гад пытался давить на нее по-своему, магически! Что ж, на ваши сложности мы своей простотой ответим.
— НАХЕР С ПЛЯЖА!!! — не сдерживая голосовых связок, проревел я в самое лицо зарвавшемуся наследнику знаменитой фамилии.
Лопнула пара хрустальных фужеров на стойке у лаунжа, завизжала дама, кто-то рухнул без чувств, включилась сигнализация у парочки машин во дворе. Ермолов от неожиданности вздрогнул и шагнул назад, ошарашенный таким моим напором.
— В лифт! — хватило короткого касания плеча, чтобы Роксана пришла в себя и устремилась к дверям лифта.
Похоже, там стояли датчики движения, так что створки открылись ей навстречу. Я шагнул следом, не сводя взгляда с мрачного, чернеющего на глазах лица Клавдия. Ох, нехороший он человек, настоящий редиска, судя по всему!
— Тинь! — двери закрылись и лифт, ускоряясь, помчался вверх.
— Спасибо, — выдохнула чародейка. — Он страшный.
— Хочешь — я обмакну его башкой в бассейн на обратном пути? Там такой симпатичный бассейн у стойки портье, с рыбками… — предложил я. — Мне такие ребята вообще не нравятся. Сразу ясно — невоспитанный человек! Хватает даму за руку без спроса, ай-яй-яй… Такой и хер об занавески вытереть может, это как пить дать!
— Бабай! — цвет лица девушки уже менялся с мертвенно-бледного на пунцовый, и это было хорошо!
— А что Бабай? Скажи еще, что не может! У него же на роже написано — спит и видит как бы…
Тут лифт тинькнул еще раз, предупреждая, что мы приехали. А Роксана внезапно шагнула ко мне, коротко поцеловала в щеку и тут же отстранилась. Дела!
Створки открылись, и мы практически одновременно шагнули вперед.
Глава 19
Неправильный рояль
Крыша отеля навеяла мне воспоминания о висячих садах Семирамиды. Запоздало щелкнуло воспоминание — вот откуда это название на шильдочке у входа! «SEMIRAMIDA» — так там и было написано. Никак не привыкну всерьез обращать внимание на латиницу, всё кажется, что там какая-нибудь хрень написана вроде названия бренда или состава на пачке дешевой лапши.
Замерев на секунду, я огляделся и прислушался: пели птички, журчали струи фонтанов, благоухали цветы, шелестели листья декоративных деревьев и причудливо выстриженных кустарников. Тут уже никакого «полусвета» не было: вышколенные лакеи в самых настоящих ливреях по обеим сторонам лифта, молчаливый официант-бармен в тенистом уголке рядом с фуршетным столом и баром с напитками, несколько небольших, тихих и интеллигентных компаний по три-четыре человека на резных скамейках или у перил с края крыши.
