Истинная для Инквизитора, или Пленённая врагом (СИ) - Руар Адель
Ага, должна! Кому? Я вот себе — да, мужу — под вопросом, а на всех остальных вообще фиолетово, сиренево! Откровенно насрать, короче говоря! Хм … интересно, почему? Ни то чтобы особо хочется в статуях ходить, но вопрос-то с заковыркой. А мы такие любим разгадывать. Но бывает же, иммунитет против некоторых видов магии или щит какой выставила непроизвольно, сама о том не зная….
Развернувшись, почти лицом к лицу столкнулась с огромной драконихой. Она сидела в смешной позе, будто бы кошка, подложив лапы под себя, но выглядела при этом царственно и вполне себе грациозно. Царица Савская, не меньше. Узкие глаза отливали серебром, она казалась очень даже дружелюбной. И кажется, обедать никем из нас не собиралась.
— Вампирюгу ущербного в шею гоните, у меня на этих болезных аллергия страшная, — оскалилась она и замолотила хвостом по земле, издавая страшные звуки. Не, землетрясение никто не заказывал!
Впрочем, Всеволода второй раз просить не надо было. Он смекнул, что расстановка сил не в его пользу и сам поспешил убраться к чертовой матери. Ну, и правильно! Больно он тут нужен кому…
— А вы … почему говорите? — задала наиглупейший вопрос. Скоро тридцать лет стукнет, а трех слов связать не могу. Позорище! Видела бы меня сейчас бабка-колдунья…
— Драконы — существа наивысшего интеллекта, человечка. Мы передали вам огонь древних знаний, так что, по сути, род людской обязан нам всем своим существованием.
Ладно, про огонь не поняла, потом как-нибудь узнаю. Уж Маркуша явно в теме.
— Вы, наверное, за яйцом пришли? — предположила и подошла чуть ближе. — Прошу прощения, но как можно было бросить малыша совсем одного на дне Гнилого ручья?
Дракониха сверкает своими глазищами, а из ноздрей вырывается обжигающий пар. Ой, мама моя! Вот это ты зря, Бестужева! Сверкающее синевой крыло аккуратно отодвигает меня в сторону и пар обращается в дым, который превращает в пепел дикий кустарник. Да уж, действительно опасно!
— Ну, ты полоумная человечка. Сколько живу, не встречала таких доселе, — сокрушительно качает головой дракониха. — Меня Гердой зовут.
— Ванда, — кротко улыбнулась. — Я малыша сейчас позову, он мой зов уже разбирает, умный такой.
Дракониха гордо фыркнула, мол, а как иначе, в кого ему глупым быть? Наверняка, и я себя так вести буду, когда дочка на свет появится. Не проходит и секунды, как крохотный огнедышащий шарик падает ко мне в руки, выдает пищащее «Мама» и кидается на грудь к Герде. Боже мой, как же это трогательно! Сейчас расплачусь, дурацкая сентиментальность! И когда только кспеоа такой нюней стать?
— Откормила же, — недовольно качает головой она. — Летать же еще учиться, человечка. Избаловала великого Алмазного дракона, как я теперь сородичам в глаза смотреть буду? Стыд и позор!
— А вас много тут? — поразилась я. — Ничего себе!
— Мы уже не те, что раньше. Вон там, за Горелым лесом, на утесе Возмездия и живем. Заходи, Хранительница, девка я вижу ты хорошая. Ну, Мидея… попрощайся с тетей Вандой!
Даже не знаю, чему сильнее поразилась. Мой дракончик — девочка? Я — тетя? Да с ума сойти можно!
Малышка бросается к моим ногам, обхватывая крылышками и слегка прикусывает за щиколотку.
— Тетя Ванда! — пищит она и у меня едва ли не слезы из глаз. Так не хочу с ней расставаться, кто бы знал!
— Иди к маме, — я подхватываю Мидею на руки и вручаю сокровище Герде. — Прощайте …
Дракониха слегка прищурилась и плавно взмахнула крыльями.
— Найдешь бабку в Заснеженной долине, Хранительница. Торопись, часики тикают …
Да, вот это подарок судьбы! Люди добрые, ну я же беременная, как никак! Может хватит с меня приключений, а? А вот шиш, Бестужева!
Глава 23
Округлившимися от ужаса глазами смотрю, как мой собственный муж складывает пополам толстый кожаный ремень и направляется прямиком ко мне. Я, конечно, понервничать его заставила, но не до такой же степени! Испуганно пискнув, кинулась к двери, только властный дракоша лапами загребущими перехватил и развернул к себе спиной. Мамочки, звери сказочные, айда сюда, тут Хранительницу обижают! Взять супостата окаянного!
От первого лёгкого, почти невесомого удара ножки подкосились от слабости и страха и стало ясно, что мужика я довела до ручки. От слова совсем. Не успела и предпринять ничего (так-то, в обиду и мужу себя не дам!), как живот прострелило болезненной судорогой, а Марк отпрянул от меня, будто обжегся и мир вообще превратился в сплошной туман. Пол медленно и уверенно уходил из-под ног, тело стало тяжелым, перестав подчиняться непосредственной хозяйке, еще чуть-чуть и рухну, как мешок картошки. Приплыли! Что происходит?
— Малыш, я больше не буду! — доносится откуда-то издалека извиняющийся шепот Марка, и он наглаживает меня по животу, опуская на мягкую поверхность. Кровать, кажется. Ага, с ребеночком решил поговорить? Тиран и изверг! Пошел к чертовой бабушке!
Ладонями решительно упираюсь в рельефный пресс и пытаюсь оттолкнуть, но горячие губы накрывают мои, лишая возможности сопротивляться. Поцелуй выходит мокрым, соленым, и я всхлипываю в любимых руках, пока дракоша ласкает мое тело, извивающееся в его руках. Совсем озверел мужик, урок бы ему хороший преподать, берегов не видит!
— Девочка моя, умоляю, прости! — извиняюще хрипит на ухо и прижимает к себе. — Никогда, слышишь никогда больше не …
Мне сложно дышать, потому что очень жарко. До невыносимой степени. Прямо чувствую каждой своей клеточкой, как в животе полыхает и это не имеет никакого отношения к сексуальному возбуждению. Ребенок! Кажется, малышка злится … и не слабо! Девочка бомба будет, точно вам говорю! А это она ещё на свет не появилась, искорка моя…
Да, я тоже в праведном гневе! Плохой папа! Очень-очень плохой!
— Мои маленькие, — Марк касается губами животика, а ладони нежно-нежно гладят по попе. — Я так вас люблю.
И понятно, что сейчас он говорит это и мне, и нашей крошке. В груди щемит и дыхание перехватывает. Черт побери, нельзя быть таким милым и жестоким сразу!
Самое интересное, ну за что вот? Ничегошеньки не сделала! Подумаешь, встала между Евой и драконихой, а потом чуть под раздачу не попала! Ладно-ладно … на полном серьезе заявила, что иду за Матильдой Решетовой в Заснеженную долину. Но разве это преступление? Бить сразу надо, да? Ишь руки распустил, вот и получай теперь холодную войну в ответочку…
Марк тесно переплетает наши пальцы и целует каждый миллиметр кожи. Фига, его переклинило. Штырит и не по-детски! Правильно, пусть помучается, да детка?
Впрочем, малышка уже вовсю мурлыкала и папочку явно простила. Волны тепла накрыли сладкой негой, оказывая на меня успокаивающее действие. Глаза сами собой закрываются и почти проваливаюсь в сон.
— Как мамочка? — тихонечко шепчет мужчина, легонько прижимая ладонь к животу. — Я больше ее не обижу, крошка. Даю слово. Только давай с магией дракона аккуратно, нашу маму беречь надо, хорошо?
Муж вытянулся рядом со мной и я уткнулась лицом в тяжело вздымающуюся грудь. Сердце Марка бешено и тревожно колотилось, выдавая его по всем фронтам.
— Простишь? — шепнул на ушко. Пальцы запустил в волосы и я и сама была готова замурлыкать, аки чеширский кот. — Ты меня до инфаркта доведешь, Ванда. Нельзя же … у нас ребеночек, срок приличный, не сегодня-завтра рожать, а она по лесам да по полям, еще и неизвестно куда намылилась …
— А на ком женился, в курсе? — я резко подняла глаза и утонула в его взгляде. Он же меня сейчас заживо съест! И такой виноватый вид, хочешь не хочешь, а простишь! — На ведьме, Бестужев. На ведьме. Сколько ещё раз сказать тебе, а?
— В курсе, — покорно вздыхает муж. — Больно?
— Нет, — качаю головой. — Страшно.
— Хочешь … уйду? — он обхватывает мое лицо руками. — Скажи, что делать, как исправить? Малышка, я не хотел сделать тебе больно или напугать, я …
— Знаю, — тяжело выдыхаю. — Но если мы вместе, тогда научись доверять, Марк. Твоя жена не кисейная барышня. И чего вообще хотел добится? Думал, стану послушной и сговорчивой? Уясни раз и навсегда, я не стану подчиняться.
