Ключ (СИ) - Лисенкова Ольга

– Я помню. Значит, пойдем гулять под дождем. Денис, у тебя тут нигде зонтик не завалялся?

Денис, подавляя улыбку, помотал головой.

– Ну хорошо, значит, так пойдем. Ты иди, я просто побуду рядом. На всякий случай.

– Идите-идите, – подбодрил Денис. – Я тут буду сейчас занят. У меня тут вообще работа, если что. Идите гуляйте, дети мои.

Ассо подняла брови.

– Дети? Твои?

– Он пошутил, – процедил Матвей.

– Я пока не очень понимаю ваши шутки. Ладно…

На улице и правда шел дождь, причем довольно сильный. Оба мгновенно промокли до нитки. На лице у Ассо появилось блаженное выражение. Выйдя из телецентра, она решительно направилась через небольшой сквер к жилым домам. Матвей едва за нею поспевал. Шагала она бодро и целеустремленно, будто знала, куда идет.

На ней было светлое платье, которое, разумеется, от воды стало прозрачным. Стараясь не отставать, Матвей мысленно похвалил себя, что не отпустил ее одну. Сам он, наверное, выглядел сейчас как побитый бездомный пес, но она была в своей стихии, свободная, довольная.

Завернув во двор, подальше от машин, она остановилась и запрокинула лицо вверх, подставила воде полураскрытые улыбающиеся губы. Дождь омывал ее волосы, они змеились по груди и спине, как живые. К сожалению, Матвею не суждено было увидеть русалку в естественной среде обитания, но благодаря этой картинке он мог представить себе Ассо дома. Она была прекрасна.

– Ассо, – позвал он ее.

– Да, – отозвалась она, не открывая глаз.

– Смотри, качели.

– Что?

Матвей взял ее за ледяную руку.

– Качели. Вот на площадке качели. Мне кажется, тебе понравится.

Она резко повернула голову, бросила на качели быстрый взгляд и полетела к ним. Не задумываясь, вспрыгнула на сиденье ногами и стала раскачиваться. Дождь поливал, шумел, ветки деревьев то и дело будто ныряли вниз, стряхивая потоки воды. Ассо раскачивалась все сильнее, вновь закрыв глаза. Судя по ее лицу, она была счастлива.

Матвей стоял, еле дыша, забыв о том, что на нем нет сухой нитки. Смотрел на ее смеющийся рот, на стройную фигуру, облепленную мокрым платьем. Толкая качели вперед, Ассо приседала и вновь с наслаждением распрямлялась, откидывалась назад, целиком отдаваясь этому ритму.

Он никогда не видел ничего более соблазнительного.

И никакой магии в этом не было. И никаких ужимок, никаких уловок. Только стихия. Только радость жизни. Только Ассо, такая, какая она есть.

– Иди ко мне, – вновь позвала она.

На детских качелях они никогда не поместились бы вдвоем, но в этот раз он не мог ей отказать. Сделал шаг вперед, к ней. Она распахнула глаза шире, впилась в него взглядом. «Идешь? Идешь?» Еще шаг. Еще шаг. «Да».

Ассо отпустила качели и прыгнула прямо в его объятия. Он поймал, но, конечно, не устоял на ногах. Они упали в мокрую траву. Ассо, оказавшись сверху, приподнялась и вновь внимательно всмотрелась в его лицо. «Идешь?»

Он улыбнулся спокойно и уверенно: когда Ассо была в его объятьях, все казалось простым и легким, как будто не было никогда ни мучений, ни сомнений.

И тогда она его поцеловала.

Глава 8

Просто коснулась своими губами его губ, мимолетно, очень нежно, и тут же оторвалась. Снова посмотрела вопросительно: что теперь будет?

Матвей прижал ее к себе, крепко-крепко, впечатывая в себя, боясь отпустить. Слов в голове не осталось, он не знал, как дать ей понять, что такого прикосновения губ мало, очень мало, катастрофически недостаточно. Он не успел распробовать ее, не успел ответить на поцелуй как следует. Ассо склонила голову набок, разглядывая его раскрасневшееся лицо. Ее дыхание обжигало. Их сердца перестукивались, сообщаясь напрямую: хочешь – боишься – хочу – боюсь.

– Молодые люди! – раздался прямо над головой возмущенный женский голос. – Это детская площадка!!! Вы совсем сдурели, стыд потеряли! Я сейчас полицию вызову!

Ассо отпрянула. Матвей стер с лица дождевую воду, нашел опору и с трудом поднялся на ноги. Поймал руку Ассо. Кашлянул.

– Простите, – ответил он хрипло. – Детская площадка. Конечно. Дождь. Детей нет.

– Это не имеет значения! – возопила скандализованная пенсионерка, потрясая зонтом и пустым собачьим поводком. – Вы хулиганы малолетние, вы не соображаете…

– Не соображаем, – согласился он. – Совершенно.

– Гормоны в голову ударили, вот и чудите тут! Вы же мокрые совсем! Простудитесь! Валяетесь тут в луже, порнушку устраиваете!

«Что такое порнушка?» – посмотрела на него Ассо. Матвей то ли хмыкнул, то ли прыснул, качнул головой: «Погоди».

– Мы уже уходим, – проговорил он очень вежливо.

Не выпуская руки Ассо, он потянул ее за собой, и они зашагали прочь, снова по направлению к телецентру. Оба молчали. Ассо, вероятно, ждала, что скажет ей Матвей. Прочитает лекцию? Проведет разъяснительную работу? Он искал в памяти слова, но они ускользали, как скользкие блестящие рыбешки. Наконец ему удалось поймать одно, и он остановился, повернулся к Ассо, чтобы смотреть ей в глаза.

– Нельзя, – сказал он упавшим голосом.

Ассо улыбнулась с веселой злостью.

– Можно. Я тебя поймала. Ты огненный.

– Я наполовину человек. Только наполовину. Этого мало.

– Ты меня поймал. Я прыгнула, и ты меня поймал.

– Разумеется.

Она обвила руками его шею. Ее серые глаза с солнечными бликами и мягкие губы оказались совсем рядом.

– Ты меня не поцеловал, – напомнила она.

Это было выше его сил. Матвей схватил ее за плечи, сжал и впился в ее губы. Пил, пил и не мог напиться.

Потом отстранился.

– Довольна? – сказал он с трудом. – Ты меня поймала, да. Запиши в список. Двигайся дальше.

– Дальше? – повторила она.

– За новыми победами. Я отработанный материал. Тебе нужен не я. Я ничем не могу тебе помочь, Ассо. Я бесполезен.

– Ну это я еще не решила.

Она потянулась к нему снова, и он, конечно, не мог устоять. Они опять поцеловались, и с каждым разом выходило лучше и лучше. Ассо приникала к нему, как будто они созданы были друг для друга, для того чтобы стоять вот так рядом и сливаться в одно целое. Огненный и водяная. Если бы он только был человеком, он мог бы разделить с ней хотя бы небольшую часть ее жизни.

– Нам нельзя, – вспомнил он, оторвавшись от ее губ.

– Мы не будем, – заверила она. Погладила его по щеке, по волосам. – Мне нравится, когда у тебя горят глаза. Когда они потухшие, ты совсем не ты. Ты прячешься внутри себя, погасив свет, чтобы никто не заметил, что дома кто-то есть.

– Ты говоришь какие-то глупости.

– Может, я тебя вытащу.

– Ты со мной погибнешь, ты не понимаешь.

– Ты не настоящий кромешник, серединка на половинку. Я не погибну.

– Но ты не сможешь остаться в нашем мире, если будешь со мной.

– Я решу. Потом. Я не хочу…

Ассо помотала головой. Отвернулась. Закрыла глаза рукой.

Матвей знал это, знал, он знал, что ничего между ними не будет.

Он знал, что потеряет ее так или иначе. Он не мог ее потерять прямо сейчас. Если бы он только мог обнять ее, закутать в себя, спрятать внутри себя и вновь погасить в окнах свет, чтобы никто не догадался, что они дома, что они вместе, что они там, в тишине, в покое, в уюте, прорастают друг в друга…

Он заразился от нее всеми этими глупостями, этой абсурдной, сюрреалистической, безумной картинкой.

Если бы Матвей мог побороться с кем-то за нее, он ни за что бы не отступился. Он бросил бы вызов сопернику, переубедил бы ее родителей, наплевал бы на условности общества. Но как обойти законы природы, если они так жестоки? Ассо может пробыть с ним год и потом будет для него безвозвратно потеряна – так с ней поступить он не может. Лучше отпустить ее немедля. Но… рук сейчас не разжать.

Глава 9