Сергей Игоничев - Последний ведьмак
— Николай Харитонович, вы прямо-таки кладезь компромата! — Володя поднялся со скамейки, увлекая за собой Печерского.- Удивляюсь, как вас еще не пристрелили за такие сведения. Сдается мне, у вас на каждого более-менее заметного человека губернии найдется небольшой чемоданчик «грязного бельишка»!
— Плохо вы знаете работу нашей милиции!- В голосе Печерского улавливалась профессиональная гордость за свою родимую «контору».- У любого руководителя силового ведомства в ранге начальника областного подразделения всегда найдется много чего интересного и на своих начальников, и на «отцов» города. Ходу этой информации, естественно, не дают, придерживают в качестве страховки от этих самых начальничков, но, будьте уверены, бумаги копятся. Изредка то там, то сям подобные досье всплывают на свет божий. Только делается это не из соображений восстановления законности, а просто для сведения личных счетов. Кстати, куда мы идем?
— На ближайшую стоянку такси. Вы немедленно уезжаете из города в любом направлении, главное — подальше.
Николай Харитонович, пораженный столь бесцеремонным решением своей судьбы, попробовал слабо возмутиться:
— Интересные дела: без меня меня женили. С какой это радости вы меня, извиняюсь за выражение, с голой задницей из города выпроваживаете?
— Ну не с такой уж и голой, «штукарь» зеленью у вас на кармане. На неделю-другую хватит. А вообще вам самому не приходило в голову, что если вы сегодня чудом ушли от ножа, то попытку повторят, только меня уже рядом не будет? Я вам больше скажу: сегодняшние отморозки — не самое страшное из того, чем может воспользоваться вампир. С большой степенью вероятности могу предположить скорую вашу встречу, например, с оборотнем или восставшим из могилы мертвецом. От этих уже не убежишь, простым оружием не защитишься.
Новость о возможной встрече с нечистью подействовала на бывшего подполковника лучше любого убеждения. В чем он был несогласен с ведьмаком, так это насчет вещей первой необходимости, за которыми и просил разрешения буквально на минутку заскочить к себе в квартиру. Тем более что ходу до его дома было всего ничего, минут пятнадцать-двадцать.
Не лежала у Владимира душа ко всем этим заходам-заездам, но серьезной причины для отказа у него не нашлось. Нехотя он согласился, попросив только Николая Харитоновича со сборами не затягивать, поскольку еще предстояло посадить его на поезд, это все требует времени, а он с дороги и еще не отдыхал.
Подойдя к нужному дому, Владимир прислушался к себе, но никакого присутствия магии вокруг не ощутил. Амулет молчал, поэтому заходить к Печерскому он отказался, вручив тому на всякий случай трофейный ТТ с наказом всегда держать ствол при себе, в случае нужды стреляя на поражение.
Спрятав пистолет под рубашку, Николай Харитонович скрылся в подъезде. Владимир тяжело опустился на скамейку, закурил. Усталость и напряженный день давали о себе знать гулом в ногах и нудной болью в затылке. Хотелось упасть на кровать, вытянуться во весь рост, закрыть глаза и не открывать их до следующего утра. Проводив Печерского на вокзал, Володя планировал где-нибудь плотно поужинать и ехать на свою съемную квартирку, где можно было претворить мечты об отдыхе в жизнь.
Внезапно из подъезда, где скрылся Печерский, раздался приглушенный расстоянием выстрел. Мечты о мягкой постели летели в тартарары. Выхватив из-за пояса заряженный серебром ПМ, Владимир рванул в темноту подъезда, на ходу передергивая затвор. Квартиру, в которой скрылся Николай Харитонович, он определил сразу. Припав ухом к двери, услышал, как по комнате передвигаются два человека. К нечисти они не имели никакого отношения, что, безусловно, облегчало Владимиру задачу. Взяв небольшой разбег, насколько позволяла лестничная клетка, плечом он высадил дверь, влетая в тесную прихожку. Еще в полете заметив стоящего в комнате мужчину с пистолетом в руках, Володя выстрелил. Не давая второму времени на подготовку, он кувырком переместился по коридору в направлении кухни, стреляя на ходу. С глухим стуком пуля вошла в стену, но этот выстрел заставил его противника отшатнуться в сторону, не давая возможности для прицельного огня. Перестрелка в небольшой типовой квартире — это, надо заметить, развлечение не для слабонервных. Стрельба ведется почти в упор, все решает быстрота реакции, везение, а везение, как, впрочем, и небывалая для человека скорость передвижений, сегодня были на стороне Володи. Сделав длинный кувырок в комнату, он прицельно выпустил в присевшего за диваном человека две легкие серебряные пули. Кусочки раскаленного металла вошли именно туда, куда их направила ведьмачья рука. Мужчина умер мгновенно, получив одну пулю между черных, восточных глаз, вторую в район сердца. Все же нужно было отдать покойному должное — несмотря на превосходство ведьмака в скорости и реакции, он успел дважды выстрелить из своего пистолета с глушителем. По расположению отверстий на стене было видно, что целился он правильно, и только случай не позволил ему поразить цель.
Тот, в кого Владимир стрелял первым, оказался еще жив: пуля попала ему в печень, что обещало долгий и мучительный конец. Пинком отправив в угол валяющийся рядом с ним пистолет, Владимир наконец-таки добрался до лежащего ничком Николая Харитоновича. С первого взгляда стало абсолютно ясно, что помочь ему ничем нельзя. Пуля, войдя Печерскому в лоб, на выходе вырвала из затылка небольшой кусок кости с изрядным количеством мозга, разбрызганного рядом с покойным. В правой руке Николай Харитонович сжимал бесполезный уже ТТ, что позволило примерно восстановить картину произошедшего убийства.
Войдя в квартиру, Николай Харитонович напоролся на заранее приготовленную засаду. Два киллера взяли его под перекрестный прицел. Отставной подполковник все же успел достать пистолет, даже выстрелил, правда, безуспешно. В следующее мгновение тупорылая пистолетная пуля отправила его к праотцам, превратив содержимое черепа в кашу.
Убедившись в том, что делать ему здесь больше нечего, Володя покинул квартиру, по пути не удержавшись и с силой пнув стонущего на полу убийцу по ребрам. Правда, легче на душе у него от этого не стало, скорее наоборот. Не был покойный Николай Харитонович ему ни родственником, ни другом, да и в жизни, скорее всего, он был далеко не ангел, а все же жаль его было Владимиру, жаль. А еще бесило его чувство собственного бессилия перед какими-то выродками, так вот запросто, за считаные минуты оборвавшими жизнь безвинного человека. Что толку, что один убит, второй вот-вот тоже загнется? Печерского уже не вернуть.
Умом Владимир понимал, что убитые им киллеры всего лишь наемные работники, приказы исходили от Ахмеда, но злоба наполняла его тяжелым гневом, заставляя амулет на груди сверкать рубиновыми глазами в предчувствии свежей крови. Не было никаких сомнений — ведьмак вышел на охоту, а значит, вставшим на его пути пощады не будет. Так было всегда, во все времена, под всеми широтами. Именно эта тяжелая, слепая ярость наводила ужас на «детей ночи», загоняя их по норам, когда рядом появлялся ведьмак. Никогда еще Владимир не испытывал ничего подобного. Наполнявшая его злость была сильнее всех прочих чувств, однако голова оставалась совершенно холодной и расчетливой Скорее всего, нечто подобное испытывали римские гладиаторы, которых на потеху толпы выпускали биться в одиночку со стаей диких, разъяренных животных. Ярость человека, помноженная на холодный ум и трезвый расчет, делала его победителем в самых, казалось бы, безвыходных ситуациях. Истории известны случаи, когда оставшийся без оружия гладиатор одной лишь неописуемой яростью загонял свирепых львов к стенке, заставляя их жаться, словно котят, увидевших перед собой огромного пса.
Неожиданно ход его мрачных мыслей был прерван. Дорогу ему перекрыла серебристая «тойота». Высказать свое отношение к подобному стилю вождения Володя не успел: из-за руля выскочила красивая девушка лет двадцати пяти.
— Садись, ведьмак, подвезу,- скорее приказала, чем предложила красавица.
От нее исходили сильные колдовские флюиды, что было неудивительно, так как Владимир сразу почувствовал ведьму. Однако угрозы в ней не чувствовалось, и, секунду поразмыслив, он решительно распахнул дверцу иномарки. Как только Володя уселся, красавица нажала на газ, сорвавшись с места, словно принимала участие в кольцевых гонках. Ускорение вжало Володю в кожаную обивку анатомического сиденья, заставив на секунду почувствовать себя космонавтом при выходе на орбиту. Как человек, проведший немало лет за рулем, он по достоинству оценил мощь японской «лошадки», мимоходом позавидовав хозяйке «тойоты».
Ехали они недолго. Вскоре девушка припарковалась в безлюдном дворе, но двигатель не заглушила; в салоне было прохладно, что говорило о наличии кондиционера.
