Как приручить дракона (СИ) - Капба Евгений Адгурович
— А?..
— Я самый умный, — пошевелил ушами гоблин. — На золотую медаль иду. Вот и представьте себе че получается…
— Когнитивный диссонас, — кивнул я.
— Сечете! — обрадовался гоблин. — Может, вы и неплохой препод. Я противный и самый умный. Кому такое понравится? Вот и милиции не понравилось, что я потребовал педагога. Я бы и адвоката потребовал, то бишь — стряпчего, но у нас тут не допрос, а опрос, и четыре часа, на которые они право имеют меня тут держать, еще не прошли… Так что, раз все формальности соблюдены, можете спрашивать, господин майор.
Криштопов облегченно выдохнул, достал из ящика стола планшет — весьма технологичный на вид, что-то там в нем повазюкал и предупредил, что будет записывать на диктофон, и вообще — все, что тут будет сказано — строго конфиденциально. Он потребовал, чтобы мы в устной форме ясно дали понять, что уразумели такой расклад.
А потом Виталий Михайлович спрашивал, а Яков с подходящей ему фамилией Носов рассказывал. А я сидел и мотал на ус, потому что защищать права Якова Носова нужды не было — милиция вела себя прилично, а в плане юридической грамотности гоблин мог бы и мне дать сто очков форы.
В ходе опроса выяснилось, что не очень хорошая девочка Леночка из второй школы, десятиклассница, тусила с молодым снага по имени или по кличке Вождь. Каталась на машине, танцевала на орочьих рэйвах, целовалась на людях взасос. Почему? Потому что у девочки была плохая семья, хоть и с неплохим доходом. Отец бил мать, мать пила, братья по контракту ушли в армию — и это вроде как и неплохо, послужат богохранимому отечеству и денег заработают, в люди выбьются… Но девочка осталась сама с собой, на целые полгода.
А тут — Вождь. Молодой, лихой, школу бросил, в восемнадцать лет уже имел бизнес по снажьему тюнингу авто: ну, хромирование, кислотные граффити по кузову, занижение подвески, чехлы из бисера по салону, откидная крыша и все такое. У меня тут же возник вопрос по поводу бросания школы: а что, на снага закон об обязательном земском образовании не распространялся?
Хотя у нас в Беларуси тоже был такой казус с представителями одного древнего кочевого племени. Вроде и гражданство имеют, а вроде даже милиция в их внутренние дела особенно не лезла. Ну, женятся в четырнадцать — и пускай женятся. Главное, чтобы респектабельных обывателей это не касалось.
А тут — касалось. Все, что затрагивало межрасовые отношения, всегда всех касалось.
Так вот, мамка этой Леночки проспалась, расчухалась, поняла, что два дня дочку не видела — и позвонила в милицию. И заявила, конечно, на Вождя. Милиция провела опрос соседей по бараку в Зверинце и выяснила, что последней Лену видели на лавочке с Яшей, где они семечки лузгали. Яшу нашли — и вот он, тут.
— И что, она и вправду опять уехала с Вождем? — нетерпеливо спросил Криштопов.- Чего ты антимонии разводишь? Сказал бы, да и все! Ну да, мне тоже претит, когда человеческая девка со снага путается, но в конце концов — возраст согласия у нее уже миновал, сама может решать.
— Не с Вождем. Ее холодовские забрали,- наконец сдался гоблин. — Просто запихали в машину, и все.
— А ты что? — дернул бровью майор. — Сидел и смотрел?
— А я — гоблин, — пошевелил Яша кончиком носа. — Вот он я!
Однако, как ни крути, а мелкий был прав. Ну, что он мог бы сделать, например, с такими быками, которые наехали на меня в ателье и у магазина Рыбака? Гоблины — они тощие, сутулые, метр с кепкой ростом. Этот и вовсе — подросток…
— Машину описать сможешь? — Криштопов явно страдал, понимая, в какое дерьмо влезает.
— Могу, почему нет? Записывайте: серый микроавтобус Рижского автозавода, госномер…
Я все больше убеждался: в Вышемире творился настоящий дерьмовый бардак. И казалось мне — кто-то его злонамеренно провоцировал! Знать бы еще — зачем… Да и история с девочкой меня заела. Сколько ей там было лет? Шестнадцать? Семнадцать? Что с ней теперь будет? Что я могу с этим сделать?
Когда опрос закончился, гоблина просто вывели из ЛОМа и предложили шагать на все четыре стороны. Никаких родителей, никаких расписок…
— Это ж гоблины! — пожал плечами Криштопов. — Вечно заняты какой-то маловнятной мутью. Бессмысленно даже пытаться дозвониться до его предков…
— Может, хоть до дома его довезти? — спросил я.
— Если хочешь — проведи, — Виталий Михалыч явно пребывал в скверном расположении духа. — Служебную машину я гонять не буду, у меня сейчас тут будет настоящий дурдом и без этого… Зря волнуешься. Он же гоблин! Что с ним будет?
Влезать в разборки между орками и криминалитетом ему явно не улыбалось, а самая очевидная версия причины происходящего просто витала в воздухе: холодовцы щемили местных бизнесменов, и вот — добрались до Вождя. Нет, может, та Лена красоты неописуемой, и вообще — главная героиня женского романа, и к ней мужики липнут со страшной силой. Но что-то я сильно сомневался по этому поводу.
— Яша, провести тебя? — до встречи с Дашей на фонтане оставалось еще часа два, и мне хотелось немного проветриться: идти на свидание в таком настроении казалось не самой лучшей идеей.
— Ну, а че? Проведите, Серафимыч, — он почесал макушку. — Меня спросят где был, а я скажу, что новый историк хотел меня на олимпиаду взять. Как особо одаренного. Зачем мне вопросы — в ЛОМе я торчал, не в ЛОМе…
Мы шли по улице Бакланова, в сторону Зверинца — района бараков, солнце постепенно клонилось к закату. Прохожие поглядывали на нас, но без особого интереса. Ну, гоблин, ну, с мужиком каким-то… Вот если б эльфийка шла в платье с вырезом — это да. Это было бы увлекательно!
— Слушай, Яша… А Лена эта — она какая из себя? — не выдержал я.
— Обычная баба, — отмахнулся Яша. — Добросердечная, но тупенькая. Я ей домашку делал, она меня блинами кормила. Ну, и другое съестное подкидывала. У нее батя на Север вахтами ездит, денежка есть, но дома бывает месяц через два. А мамка запила года три назад, че-то там какая-то душевная травма. Ленка в общем-то в свои четырнадцать начала на себе тянуть хозяйство: братьев кормила, в квартире прибирала, ну — такое… Братья были, так они ее смотрели, а как призвались — понеслась коза по огороду!
— А за каким бесом она этому вашему Вождю? — удивился я.
— Не нашему, а снажьему. Для снага все человеческие бабы — красотки, ты шо, не в курсе? Ну, вот как вы, человеки, от эльфиек претесь и слюни на пол роняете, так человеческая девка для снаги — Афродита. Даром, что Лена — коза-козой, Вождь в нее влюбился, вот и вся история.
Я видал снажьих баб — ту же Хитану возьми, они и вправду выглядели страшновато. Понять Вождя было можно.
Мы зашли в Зверинец, и теперь шагали по тенистой аллее, с обеих сторон заросшей высоченными акациями. Где-то брехали собаки, надрывалась гармошка, из окон облезлых дощатых бараков доносился мат, запах борща, курева и канифоли.
— И что, ты думаешь, будет с Леной? — спросил я.
Яша почесал задницу и призадумался:
— Если Вождь согласится прогнуться под Холода — то ниче не будет. У Холода девок — сколько хочешь. Покрасивше этой дурынды. А если не прогнется — что-то плохое будет. Снага — дурной, скверный народец. Не поймешь, что у них возобладает — злоба или страх. Но я так скажу — пару дней на подумать у Вождя точно есть. Так что если этот ЛОМ… То есть — дядя-милиционер сейчас суету наводить начнет и шум поднимет — точно ничего с девкой не сделают. Лишний интерес от погонов Холоду ни к чему…
— Ничего себе, ты прямо в курсе всех раскладов, да? — глянул на мелкого я.
— Я — гоблин! Нам положено быть в курсе… А Ленке повезло, что ей еще восемнадцать не исполнилось, и это епархия Витал Михалыча. Он впряжется, я точно знаю. Другого бы купили, а его — фигушки. Он принципиальный! — а потом вдруг громко, во весь голос сказал: — Не, Серафимыч, история — это без меня! Я больше в географии силен, хочу на геологический поступать!
Я увидел стремную гоблинскую рожу в окне второго этажа одного из бараков и подыграл ему:
