Дипломная работа (СИ) - Кораблев Василий

Но это же когда было? Аж два года назад и следовало ли сейчас следовать мирному договору, если между кладом и учениками Лаперуза вдруг встанут нахальные тульповоды? Да щас! Это мой клад! Наш! И вообще, где это видано, чтобы нормальные пацаны под каких-то педерастических девственников прогибались?!!

Увлечённый погоней очкарик и не заметил, как шар завёл его к оранжереям. Зато заметил Денис. Он крепко ухватил товарища за рукав джинсовой куртки, когда они оказались перед очередным препятствием.

— Стой! Нам нельзя туда!

— С хера-ли?

— У нас договор с бандой. Мы туда не ходим, забыл?

Валера остановился. Его взгляд мутно скользнул по старому покосившемуся забору, увитому пожухлым плющом, за которым начинался парк и сгнившие стеклянные теплицы с одичавшими растениями.

— Оранжереи! — медленно, но верно дошло до него. — Смерть эксплуататорам и насильникам мыслеформ...

— Ага и Витьку особенно. Лаперуз нас больше не защитит, а их много, — поддакнул верный товарищ.

Валера скис.

Он вспомнил, как едва только начав учиться у Николя и узнав о тайнах материализации мыслеформ они попытались подружиться с тульповодами. Ученики тогда, впервые не послушались Лаперуза, хотя тот честно предупреждал их: - “Тульповоды, все как один, психи и озабоченные идейные девственники. Нормальным, среди них, нет места”.

Валера же, услышал только про девственников, а чем завлечь таких? Правильно - организовать вечеринку с пьяными девочками, ну или всех споить в процессе вечеринки, чтобы на утро тульповоды сказали - спасибо. И поделились, за такое “спасибо” - секретными знаниями.

В результате получилась самая тоскливая вечеринка в мире. Пришло шесть адептов "Знака качества" и восемь первокурсниц пединститута. Весь вечер тульповоды мялись, мемекали, отказывались выпивать и разочарованных девушек пришлось отправить домой на такси-автобусе. Если кто и потерял тем вечером девственность, так разве что Валерина психика. Он действительно чуть не сошел с ума, пытаясь организовать мероприятие, а потом с горя набил морду самому, на его взгляд, тупому тульповоду.

Это была первая обидка, которую позже с трудом замяли. Всё-таки, ученики Лаперуза, планировали получить от тульповодов некоторую пользу. Но как они не старались дружба не заладилась - тульповоды смотрели на них с высока. Вели себя так, будто бы каждый из них - пуп вселенной. Денис еле убедил вспыльчивого друга на время смирить свой гнев и, если надо, вести себя перед знатоками мыслеформ заискивающе. Валера терпел три месяца, а потом их выгнали из банды по обвинению в изнасиловании тульпы.

Сложно понять человека, искренне верящего, что для создания мыслеформы требуется максимальное воздержание. И физическое, и духовное. Именно поэтому все тульповоды считали себя идейными девственниками. При этом же, они свято верили в то, что контроль и тренировка мыслеформ позволяет создать во всех смыслах идеальную спутницу жизни. И уж её-то, можно любить, но сначала она должна материализоваться и полюбить в ответ. Ну, как знаменитая Галатея. У Витька - тульповода по кличке “Кислый” с этим была маленькая проблема. Его “отфрендзонила” его же тульпа в виде идеальной девушки, чем нечаянно воспользовался Валера, посчитав это удачным экспериментом по угону вражеских тульп.

Представляете, каково это было? Хозяину-то тульпы? Его воображаемая любовь заявила ему, что она любит его как брата, что они должны остаться друзьями, а ей всегда нравился только один Валерчик.

Пострадавший Витёк взбесился и вызвал Валеру на дуэль. Один на один. Тот поверил и пришёл один, а Витёк подтянул на дуэль всю свою компанию, да ещё и тульп-двойников. В итоге, честная дуэль вышла: один против шестнадцати. Валере срочно пришлось драпать и тульповоды радостно присудили победу Витьку. Учеников Лаперуза начали называть “ссыкунами” и “кончеными”. Лаперуз узнал и потребовал мести, но мести изощренной и без членовредительства.

Ученики начали с энтузиазмом тренироваться на тульповодах. Выбирали неосторожного одиночку и отводили глаза, а когда тот очухивался, то обнаруживал себя где-нибудь в публичном месте без одежды и раскрашенным яркими, весёлыми красками. Даже в новостях про такие случаи рассказывали и пытались брать у возмущённых жертв интервью. Кто-то даже пустил слух, что это такой перфоманс — “Хохломская роспись на новый лад”.

Тульповоды начали ходить группами. Ученики Лаперуза обрадовались и через несколько дней на одной из площадей можно было наблюдать новый перфоманс - композицию: несколько голых мужчин, раскрашенных в золотой, красный и чёрный цвета, скованные наручниками, водят хороводы вокруг столба.

Со слов приехавших репортёров, которых кто-то известил заранее, акция носила мирный характер, но пока приехали милиция, МЧС, скорая помощь и пожарные, возле голожопых собралась толпа недовольных граждан. Кроме того, некто, прямо на улице начал торговать неподалёку помидорами и тухлыми яйцами. По всей видимости евреи. И когда на площади собрались практически все бюджетные организации, включая несколько представителей либеральных партий, в тульповодов полетел первый помидор. Неизвестно, кто его кинул, но спустя всего лишь несколько мгновений тухлыми яйцами и помидорами начали кидаться абсолютно все и даже милиция.

Мирная акция моментально переросла в потасовку, потасовка в вызов ОМОНА и стихийный бунт, в котором позднее, мэр города, потрясая беретом, обвинил западные спецслужбы.

Не выдержав тягот развёрнутой против них партизанской деятельности, банда “Знак качества” была вынуждена просить перемирия. Худой мир лучше доброй войны, как говорится. Но вражда никуда не делась. Ученики не ходили в оранжереи, а тульповоды признали, что напрасно обзывали Валеру и Дениса нехорошими словами и что больше так обзывать не будут.

— Место-то для клада какое хорошее. Точно! Не зря эти черти тут обитают, они сокровища свои охраняют. Я давно это подозревал! — нервно прохаживаясь вдоль забора говорил Валера. Дух улетел в оранжереи и нужно было срочно что-то решать. Идти или не идти? Во в чём вопрос!

— Не сходи с ума! Давай вернёмся, — упрашивал Денис.

— Фигу! — глаза Валеры сверкали нездоровым блеском. — Самое время компенсировать наш ущерб. Заберём их деньги и будем считать это законным трофеем.

— Так ведь…

— Мы же не на доске мир заключали, а так, на словах. Ты чё зассал их что-ли?

В Денисе сразу взыграла гордость.

— Чой-то я зассал-то?

— Вот. Значит идём за трофеями.

— Ладно, только давай не шуметь. Прокрадёмся тихонько, нам же ни к чему лишние проблемы?

— Как скажешь. Буду тише мыши.

Валера первым пролез через дыру в заборе. Затрещали кусты, словно бы там кувыркался медведь, а потом до Дениса донёсся его недовольный вопль.

— Лять! Крапива!

Денис страдальчески закатил глаза.

*****

Когда-то тут отдыхали и любовались экзотическими растениями советские граждане. Но это было очень давно, при другой власти и в совершенно другом государстве. Дюжины лет оказалось достаточно, чтобы парк одичал и пришёл в запустение. Огромные металлические конструкции покрылись ржавчиной и ползучими сорняками. Тут на голову могло запросто упасть стекло, выпавшее из остатков крыши. Оранжереи, продуваемые всеми ветрами, звенели и опасно скрипели отпугивая любопытных. Многие стеклянные секции были выбиты, а через некоторые прорастали берёзки. Место было опасное. Раньше, тут собирались бомжи и наркоманы. Здесь жарили на кострах собак и кошек. Тут до сих пор можно было найти старые кострища с раскиданными повсюду бутылками и шприцами. Скелеты тоже можно было найти, в том числе и человечьи. Лихие 90-е не оставили без внимание сие место. Одно время тут было модно прикапывать конкурентов. А одна цыганская криминальная группировка, по слухам, сжигала здесь на кострах своих должников. Но пришли более хорошие времена, торговать наркотиками стало намного выгоднее и цыгане перестали сюда ходить, впрочем как и местные забулдыги. В основном, из-за колючих кустарников, расплодившихся в парке и какого-то особенно поганого ядовитого плюща. Пока по парку пройдёшь, вся одежда будет в лохмотьях. Нет, разумеется сюда иногда заглядывали любопытные. Любители выпить, малолетки и неформалы, но когда сюда пришли тульповоды то желающих почти не осталось ибо банда "Знак качества" отличалась жестокостью и нетерпимостью к посторонним.