Истинная для Оборотня. Право на ошибку (СИ) - Эмбер Натали

Вызываю машину и спускаюсь к выходу из отеля. Через десять минут я уже стою в приёмной мэра.

Секретарша провожает меня в зал для заседаний, у дверей которого стоят два широкоплечих охранника в чёрных костюмах и начищенных до блеска ботинках.

Зал оформлен под старину. На белых стенах висят портреты в багетных рамах, а на потолке хрустальная люстра. В самом центре находится круглый белый стол с глянцевой поверхностью. За ним уже сидит сам мэр Диего Монтего, его советник Трэвис и несколько министров.

Приветствую всех и занимаю свободное место напротив мэра. На повестке дня много вопросов. Сначала Диего с министрами обсуждают внутренние дела столицы. Терпеливо жду, когда придёт моя очередь.

– Как мы все уже знаем, в Читта-ди-Маннари произошло восстание людей, – Диего обращает внимание на меня, – Хосе Кортезо, как вы это прокомментируете?

– Мы уже решили этот вопрос, – уверенно отвечаю ему и поясняю, – Повстанцы арестованы и находятся в городской тюрьме. Там им самое место.

– Что вы предприняли для того, чтобы избежать восстаний в дальнейшем? – хладнокровным тоном спрашивает Диего.

Неужели отправить повстанцев в тюрьму недостаточно? Говорить дальше совершенно не хотелось, но, видимо, придётся.

– Чтобы окончательно примирить наши расы, завтра состоится свадьба между оборотнем и человечкой, – отвечаю ему.

Только вот кандидатура Тони в качестве жениха меня категорически не устраивает. Я собираюсь это исправить, заявив на Катрин свои права, но мэру об этом знать не обязательно.

– И вы полагаете, что это их остановит? – искренне удивляется Диего, – Люди – слабая и глупая раса, будущее за оборотнями! Всех несогласных нужно обратить и подчинить!

Его позиция кажется мне абсолютно бредовой и жестокой. Какой смысл обращать повстанцев?

– Но ведь толпу новообращённых невозможно контролировать, – пытаюсь возразить я, – В городе начнутся беспорядки, пострадают совершенно неповинные люди!

А ведь среди них отец и знакомые Катрин. Если с ней самой что-то случится, я себе этого никогда не прощу. Девушка и так пострадала, ведь из-за оборотней погибла её мать.

– Вы глубоко заблуждаетесь, Хосе! И сейчас я вам это докажу.

Диего жестом подзывает охрану. В ту же секунду чувствую на своей шее холодный металл ошейника. Дёргаюсь, чтобы обратиться и разнести здесь всё, но руки охранников вжимают меня обратно в кресло. Тело словно налилось свинцом, не могу пошевелиться. А самое главное, я не чувствую своего волка. Совсем. Словно его никогда и не было.

– Что вы себе позволяете? – только и успеваю спросить.

Министры за столом спокойно сидят, словно такое происходит на их глазах каждый день.

– Это секретная разработка, которая уже много лет успешно помогает нам сдерживать новообращённых, – Диего хищно усмехается, обнажая белоснежные зубы, – Что вы скажете теперь?

– Скажу, что это самоуправство! Вы нарушаете все законы! – зло выплёвываю я.

Из последних сил ударяю по столу кулаком. Морщусь от такой непривычной боли.

Какого чёрта он творит? Почему вообще столичный мэр вмешивается в дела другого города? И что на самом деле происходит в столице?

Тянусь рукой, чтобы ослабить ошейник. Диего замечает это и предупреждает:

– Не пытайтесь его снять, Хосе, будет только хуже. Регенерация вас уже не спасёт. Мои люди проводят вас туда, где вы хорошо подумаете и через сутки дадите мне ответ.

– Немедленно освободите меня, я не могу столько ждать! – кричу, но меня уже никто не слушает.

Охранники поднимают меня из кресла. Слышу, как за спиной защёлкиваются наручники. Чёрт! Это надо же было так глупо попасться! Хорошо, что отец не поехал сам.

На скоростном лифте мы спускаемся в подвал. В коридоре никого, тускло моргает лампа. Меня ведут куда-то налево, прямо, а затем направо. Внимательно запоминаю дорогу, это может пригодиться.

Один из охранников открывает камеру. Второй в это время снимает с меня наручники, заталкивает внутрь. Дверь со скрипом защёлкивается, и они уходят, оставляя меня наедине со своими мыслями.

Ошейник неприятно впивается в шею, но стоило мне попытаться его ослабить, как он затянулся ещё сильнее. Диего не врал, когда предупреждал о том, что лучше его не трогать.

Вокруг три стены из бетона, вместо четвёртой – решётка. Пытаюсь раздвинуть прутья, но ничего не выходит. Связи нет, неофон остался на столе в зале заседаний. Смогу ли я выбраться отсюда? Внезапно слышу за стеной какой-то шорох и стук.

– Кто здесь? – спрашиваю в пустоту.

– Говорите тише, – хриплый голос раздаётся из соседней камеры, но откуда-то снизу.

Подхожу ближе и сажусь спиной к стене, чтобы лучше слышать собеседника.

– Прайм. Меня зовут Ричард Прайм. Возможно, вам знакомо это имя, – негромко говорит он.

Кажется, я видел его в газетах несколько дней назад. «Министр внутренних дел Ричард Прайм ушёл в отставку», – гласили заголовки. Но если так, что мистер Прайм делает в этой камере?

– Знакомо, – отвечаю ему, – А я Хосе Кортезо, заместитель мэра Читта-ди-Маннари.

– Виделся с вашим отцом, – вспоминает он.

– Простите моё любопытство, мистер Прайм, но как вы здесь оказались?

– Это долгая история, Хосе, – он перешёл на шепот, – Когда Диего занял кресло мэра, не все были довольны его работой.

– Кажется, я догадываюсь, почему, – намекаю на свой ошейник.

– Он нашёл способ сдерживать зверя. Сначала всё шло хорошо. Преступность снизилась вдвое, но Диего этого было мало. Он решил, что людям не место в нашем городе. Захотел всех сделать оборотнями, а ошейники использовать для контроля над новообращёнными.

– Немыслимо, – качаю головой.

– Я подумал так же и оказался здесь, – вздыхает мой собеседник, – Ведь я слишком хорошо осведомлен о делах Диего. Вижу, он добрался и до вас.

– Неужели ничего нельзя сделать? Президент в курсе? – спрашиваю в надежде найти хоть малейшую зацепку.

– Президенту нужно было навести порядок в столице. Он увидел результат и был доволен. Сомневаюсь, что его посвятили в детали, – усмехается мистер Прайм и добавляет, – Но надежда всё-таки есть. Мой поверенный человек должен доложить президенту о том, что я нахожусь здесь и предоставить компромат на Диего.

– Если ваш человек ещё жив, то мы выберемся отсюда, – огорчённо вздыхаю, ведь шансов у нас немного, – Но меня интересует ещё один вопрос: как снять этот чёртов ошейник?

– Ключи есть у Диего и его людей, – говорит он, – Достать их не составит труда, если выберемся.

Не нравится мне это «если». Значит, мэру было мало столицы, он решил ещё и в нашем городке навести свои порядки. А что дальше? Займёт место президента, а на него наденет ошейник и отправит гнить в тюрьму? Нужно его остановить. Только как это сделать я совершенно не представляю.

Время движется мучительно медленно. Кажется, о нас все забыли. Мистер Прайм почти не разговаривает со мной. На вопросы отвечает односложно и коротко, словно ему трудно дышать.

Очень хочется пить, не говоря уже о еде. Пытаюсь уснуть, но из-за ошейника толком ничего не выходит. Окон в подвале нет. Даже не понятно, сейчас ночь или уже утро. По моим ощущениям прошло больше суток.

Горько усмехаюсь своим мыслям. Понимаю, что не успел приехать к Катрин, не сдержал своё обещание. Как же я буду смотреть ей в глаза, когда вернусь? Если вернусь…

Я прекрасно понимаю, почему отец и Тони, гнали меня подальше. Наши отношения с Катрин казались им неправильными, ведь у меня уже есть истинная.

Когда Джули пропала, её след растворился в городе, словно её никогда и не было. Но тогда мы не знали, что существует способ сдерживать зверя. Внезапная догадка осенила меня: что если на неё одели такой же ошейник? Но кто мог это сделать? Не Мелинда же сотворила такое с собственной дочерью?

Мысли в голове путаются, то и дело возвращаются к Катрин. Должно быть ей сейчас тяжело. Что она подумает обо мне? Сможет ли понять? А главное, увижу ли я её когда-нибудь?