Уилл Эллиот - Цирк семьи Пайло
Гоши продолжал неподвижно стоять на крыше. Он прижимал к бокам сжатые кулаки, как капризный ребенок, широко раскрыв глаза, плотно сжав губы. Под его рубашкой, как мешок с влажным цементом, свисал живот. Гоши глядел немигающим взглядом на другого клоуна и не собирался спускаться. Это ясно. Казалось, он испытывал некоторое раздражение. Неопределенно чмокнул губами и отвернулся.
— Гоши, спускайся, пожалуйста-а-а! Придет Гонко, он будет очень сердиться…
Никакой реакции с крыши.
— Пойдем, Гоши…
Гоши вновь повернулся к клоуну, снова чмокнул губами и без предупреждения сделал три шага к краю крыши, затем перешагнул его. Высота составляла метра четыре. Он бросился головой вниз, демонстрируя грацию мешка с дохлыми котятами. Когда клоун долетел до земли, раздался громкий, неприятный звук.
Джейми сделал резкий вдох.
— Гоши! — бросился к нему второй клоун.
Гоши лежал лицом вниз, руки его были прижаты к бокам. Клоун похлопал Гоши по спине, словно у того только что был приступ кашля. Никакого результата. Вероятно, Гоши нуждался в помощи врача. Джейми беспокойно взглянул на платный телефон на другой стороне улицы.
Клоун похлопал Гоши по спине чуть сильнее. Все еще лежа ничком, Гоши раскачивался из стороны в сторону, как упавшая кегля в боулинге. Он выглядел как припадочный. Другой клоун схватил его за плечи. Гоши издавал пронзительные звуки, словно кипящий металлический чайник.
Другой клоун стал поднимать Гоши. Став на ноги, издавая все тот же ужасный звук, Гоши смотрел на напарника широко раскрытыми, испуганными глазами. Другой клоун взял его за плечи и, прошептав: «Гоши!», заключил приятеля в объятия. Чайник продолжал свистеть, но с каждым выходом пара сила свиста ослабевала, пока он не прекратился совсем. Когда другой клоун отпустил его, Гоши повернулся к зданию заводского цеха, указал на него рукой и беззвучно пошевелил губами. Другой клоун сказал:
— Знаю, но нам нужно идти. Придет Гонко и… — Клоун подтянул штаны Гоши, затем порылся в его карманах и что-то вытащил.
Джейми не заметил, что это, но было ясно, что при виде этой вещи второй клоун снова испытал чувство тревоги.
— Ой-ой-ой, Гоши, о чем ты думаешь? Ты ведь не собираешься… не думаешь заняться этим здесь? Ой-ой-ой, идет Гонко… Босс скоро будет… — Он сделал паузу и окинул взглядом пустынную парковку, прежде чем швырнуть небольшой сверток, который упал на асфальт и скользнул у тропы, прежде чем Джейми смог разглядеть его как следует. — Теперь пойдем, Гоши, — сказал клоун. — Нам нужно идти.
Он схватил Гоши за воротник и потащил его прочь. Джейми выпрямился, не зная, следует ли ему идти за этой парой или бежать к платному телефону, — один из этих кретинов мог бы убить себя, если их предоставить самим себе. Затем его внимание привлекло кое-что еще: это был третий клоун. Он стоял у двери копировального центра, сложив руки на груди. Джейми покачал головой в изумлении и снова присел, чтобы скрыться из вида. Он сразу понял, что неприятности, которые угнетали двух первых клоунов, на этого не произвели никакого впечатления. Строгим взглядом суженных глаз он следил, как два других клоуна тащились через парковку. Вдруг Гоши с компаньоном остановились. Лицо Гоши оставалось неизменным, но на лице его напарника был написан ужас. Он пробормотал:
— Вот… Гонко.
Новый клоун не пошевелился и никак не отреагировал на эти слова. Он был худощав, одет по форме — носил полосатые штаны необычного размера на подтяжках, галстук-бабочку, рубашку с изображениями котят и огромную дутую шляпу. На лицо были нанесены белила. Он смотрел на других клоунов, как гангстер из фильма о мафии. Если бы ему захотелось заставить людей смеяться, они сделали бы это даже под дулом пистолета. Он окинул взглядом парковку, словно в поисках свидетелей, и Джейми почувствовал, что невольно опускается на корточки, стремясь спрятаться за мусорным контейнером, чтобы не попасться на глаза клоунам. В его ушах отдавались эхом шаги Гоши, шлепавшего по бетону. Он вздрагивал от каждого его шага.
Новый клоун поманил двух других пальцем. Те подошли, спотыкаясь.
— Мне пришлось искать его, — сказал напарник Гоши. — Пришлось. Он не может себя контролировать, не может…
— Закрой пасть, — грубо оборвал новый клоун. — Идемте. — Его взгляд вновь обшарил парковку, переместился вправо от тропы к контейнеру.
Джейми опустился ниже, опасаясь быть замеченным, и задержал дыхание. Минуту оставался на месте, опасаясь, что слишком громкое биение его сердца услышат клоуны, хотя не мог осознать, чего именно он боится. Наконец он решился выглянуть из-за контейнера. Клоуны ушли. Он выбрался из своего убежища. У цветочного магазина сохранялось маленькое белое пятнышко от белил в том месте, куда упал Гоши. Джейми потрогал пятно, потер краску между пальцами, чтобы убедиться, что в последние десять минут здесь действительно что-то происходило.
Поблизости зазвучали ночные шумы, словно включились снова после короткого перерыва. Залаяла собака, где-то просигналил автомобиль. Джейми задрожал от внезапного холода и взглянул на часы. 2:59 ночи. До дому неблизкий путь.
Когда он пошел по тропке, на глаза ему попалась какая-то вещь. Джейми вспомнил, как клоун залез в карман напарника, что-то вытащил оттуда и швырнул на асфальт. Он подобрал маленький бархатный кисет размером в половину своего кулака. Сверху он был перевязан белой тесемкой, а на ощупь казалось, наполнен песком. Или, может, другой рассыпчатой смесью. Судя по поведению клоунов, там был какой-то порошок. Любопытно, подумал Джейми, сунув бархатный мешочек в карман.
Теперь предстояло самое смешное. Он поставил «ниссан» на нейтралку и стал толкать его в сторону станции автосервиса, расположенной через две улицы. Проезжавший автомобилист крикнул ему:
— Вот что получается, приятель, когда водишь японское дерьмо!
— Аригато годзаймасу,[2] — буркнул Джейми.
Позднее, оглядываясь на эту ночь, Джейми поражался тому, что считал своей главной бедой неисправную машину и боль в спине оттого, что толкал ее, и ни на мгновение не почувствовал тревогу в связи с бархатным мешочком в кармане, наполненным песком.
Глава 2
НАВЯЗЧИВЫЙ сон
Большой старый дом в Квинсленде на вершине холма упорно не желал разрушаться, несмотря на небрежение его жителей. Краска на нем облупилась, лестница опасно шаталась, крысы размером с опоссумов обитали в пространстве между потолком нижнего и полом верхнего этажа. Возможно, арендатор забыл о существовании дома, ибо жилищная инспекция обрекла бы его за содержание дома в таком неподобающем состоянии на казнь через повешение. Комната Джейми, единственная спальня на нижнем этаже, была самым чистым помещением этой холостяцкой обители. Входя в нее, он вздыхал с облегчением, как человек, укрывшийся в своем личном бомбоубежище.
В отличие от холостяцких настроений квартирантов, которых такие вещи, кажется, не интересовали вовсе, Джейми украсил комнату с одной целью: поразить воображение Светланы, русской девушки, подававшей в Вентворском клубе напитки, если бы она когда-нибудь вошла сюда, после того как Джейми набрался бы смелости ее пригласить. Афиши Дэвида Боуи и Трента Резнора говорили о его непредубежденности. Полка, набитая сотнями компакт-дисков, картонная коробка, наполненная до краев старыми виниловыми пластинками, говорили о широких вкусах и высокой культуре. Цветы в горшках свидетельствовали о единстве с природой. Горный велосипед в углу — о его спортивной удали. Искусственный персидский ковер — о его светскости. Аквариум — о его способности спокойно размышлять, а также о любви к животным. Ловец снов, свисающий с потолка, — о духовной природе. Мини-клавиатура предполагала его креативность. Таким образом, каждый предмет являлся как бы пером в павлиньем хвосте, завлекающим и блистающим.
Вернувшись той ночью домой, он, как в любую другую ночь, внимательно проверил, все ли в порядке, убедился, что ни один квартирант или бродячий наркоман не похитил какую-нибудь вещь. Джейми с тревогой всматривался в клавиатуру, прикидывая, стоит ли поместить ее на более видное место, и в сотый раз решал оставить ее на прежнем месте. Поправив ковер так, чтобы он лежал параллельно доскам пола, он медленно повернулся, обведя критическим взглядом свое гнездо. Затем удовлетворенно вздохнул, довольный тем, что все в порядке.
Стягивая брюки с бархатным мешочком в кармане, Джейми думал, за сколько он мог бы продать его, если бы в нем действительно содержался кокаин. Недостатка в покупателях, слонявшихся вокруг дома, не было. Он оставил мешочек там, где он лежал, и пошел вверх по лестнице в душевую. Дом находился в скверном состоянии — ванная выглядела так, словно в нее бросили гранату. После ванной Джейми зашел на кухню, где выяснилось, что кто-то сожрал на двадцать долларов продуктов, пока он был на работе, и не позаботился даже выбросить обертки. В гостиной на диване развалился бледный наркоман в коматозном состоянии. Видимо, это был приятель одного из квартирантов дома — кажется, Маршалл. Джейми спустился обратно по лестнице, чувствуя себя весьма удрученным. Это была не та жизнь, которую показывало ему американское телевидение. Не было ни романтических свадебных комедий, ни университетских женских клубов с приколами и девочками во влажных теннисках. Были просто счета для оплаты и грязная посуда в мойке.
