Саймон Грин - Острее змеиного зуба (Острее, чем зуб змеи)
— Все, что осталось от Человечества сейчас, — продолжила Джессика, — это небольшие группы, типа нашей. Те, кто выжил в Войну, скрывшись, как испуганные мыши в норках. Мы по-прежнему прячемся, ждем, выживаем, делаем, что можем. Надеясь… на чудо. Но мы уже несколько месяцев не получали никаких известий от других групп, и когда мы взываем, не отвечает никто. Так что, возможно… мы — это все, что осталось. Последний Редут Человечества, возлагающий последние надежды на смерть одного человека.
— Кто бы мог подумать, что такие, как мы, могут быть последней надеждой Человечества, — печально произнес Король Шкур из своего угла.
Все мы посмотрели на него, ожидая дальнейшего, но он больше ничего не сказал. Он по-прежнему не смотрел на меня. Но, по крайней мере, он перестал плакать.
— Единственные оставшиеся в живых снаружи — это последние остатки детей Лилит, — сказал Ларри Забвение. — Мутировавшие, чудовищные и совершенно безумные. Скитаются в развалинах, убивают все, что находят, в том числе и друг друга. Я иногда задаюсь вопросом, знают ли они, что Война закончилась. Они долго не протянут. Энергии, освобожденные во время Войны тобой и твоей матерью, по-прежнему наполняют ночь, изменяя все. Скоро всех их не станет… так же, как и нас, и то, что осталось от мира, будет принадлежать насекомым.
— Но теперь я здесь, — решительно заявил я. — Мы поговорили, и это изменит все.
— Правда? — спросила Джессика.
— Да, — ответил я. — Я должен в это верить. И вы тоже. Это наша единственная надежда. Единственная надежда человечества. Используйте свою могущество. Отправьте меня назад, в Прошлое, во время, из которого я пришел. Я обещаю, что найду способ остановить Лилит бех вовлечения армии. Не будет никакой Войны, вызвавшей все это.
— Вы хочешь, чтобы мы тебе поверили? — спросил Граф Видео. — Поверили человеку, который всех нас отправил в Ад?
— Почему мы должны верить в тебя? — это был Ларри. — Почему мы должны верить тебе, Джон Тэйлор, сын Лилит?
— Потому что твой брат Томми верил, — ответил я. — Даже имея веские причины не делать этого.
Граф Видео резко вскочил на ноги, повернувшись лицом ко мне. — Мы можем убить тебя, — сказал он. — Сейчас ты, наконец, здесь, в наших руках. Мы можем тебя убить, даже если это будет означать смерть для всех нас. Может, это того стоит, зная, что ты мертв. Тогда, возможно, мы все могли бы покоиться с миром.
— Вы хотите отомстить или остановить Войну? — спросил я. — Если я умру, здесь и сейчас, кто остановит Лилит? Вы должны знать, что она планирует переделать Темную Сторону по собственному представлению, убить всех, кто выступает против нее, и переделать Человечество во что-то более сговорчивое — чтобы служило ей до конца своих дней. Я предпочитаю лучше умереть. Я — это ваш единственный шанс остановить Лилит. Остановить все это. Если я смогу найти способ, чтобы свалить ее без Войны… это должно быть важнее мести. Разве не так?
В конце концов, им понадобилось около десяти минут на споры, прежде чем неохотно согласиться. Энни Скотобойня вскрыла вену на своей руку и кровью нарисовала на полу пентаграмму, пока остальные совместными усилиями готовили силы, оставшиеся в их распоряжении. Джессика Сорроу использовала своего игрушечного мишку в качестве точки сосредоточения правильного места и времени. Граф Видео совершал пассы руками, оставляя в воздухе следы искрящейся энергии, сплетая воедино научную теорию и бинарную магию, а его нейротехнологии искрили и брызгали на морщинистой коже. Король Шкур, прямой и гордый, делал то, для чего был рожден, призывая мощную магию древними Словами Власти. А Ларри Забвение принимал все в свое неживое и немертвое тело, ставшее каналом для ужасных энергий, пробужденных ими, принимая на себя все кары, чтобы остальные могли сосредоточиться на Работе.
Энни Скотобойня резко махнула окровавленной рукой, и я шагнул в пентаграмму. Последним взмахом она замкнула узор, и пентаграмма вспыхнула. Ее алые линии пентакль сияли от могущества, и мир за ее пределами начал тускнеть и и терять вещественность.
И в этот момент Король Шкур поднял голову, глаза на его лице стали огромными.
— Они здесь! — воскликнул он. — Они прошли сюда за Тэйлором! Они прорвали нашу оборону, а мы были так заняты Тэйлором, что даже не заметили! Они здесь!
Монстры ворвались, проломив разом все стены. Огромные грубые фигуры с жаждущими взглядами и слюнявыми пастями. Длинные когти многопалых рук вспарывали камень, кирпич и штукатурку, а что-то темное и жилистое пробивало дыру в потолке. Пол под нашими ногами подпрыгнул, и в нем открылся провал, похожий на огромный глаз, глядящий из расширяющейся бездны. Мои Враги не обращали ни на кого внимания, сконцентрировавшись на Работе, чтобы отправить меня назад во Времени. Шипастое щупальце выстрелило из потолка и обвилось вокруг Графа Видео. Кровь хлынула из его рта, когда лопнули его ребра, но он продолжал бороться, произнося последние Слова Власти. Костяной шип пронзил Энни Скотобойню, выворачивая внутренности, но она продолжала стоять.
Я растаял, падая назад сквозь Время, и это был последний раз, когда я их видел. Действительно ли Звери попали в их убежище по моим следам? Я ли, в конце концов, стал причиной их смерти?
Нет. Я по-прежнему могу спасти их. Спасти всех. Я должен найти выход. Это моя работа.
Глава восьмая. ПОКА МЕНЯ НЕ БЫЛО
Я вернулся в огонь, крики b грохот рушащихся зданий. Улица была полна обломков, перевернутых машин и валяющихся повсюду трупов. Фасад магазина взлетел на воздух в беззвучном взрыве, осколки разлетались, как шрапнель. Я присел, прикрывая руками голову, и быстро огляделся по сторонам. Повсюду шли бои, толпы людей с обезумевшими глазами атаковали друг друга при помощи заклинаний, оружия и всего, что попадалось под руку. Со всех сторон пылали пожары, уничтожая немногие оставшиеся стоять здания. Воздух был густым от дыма и тяжелым от смрада горящей плоти и льющейся крови. Я вернулся прямо в зону боевых действий.
Первое, что мне запомнилось, — это полностью замершее движение на дорогах. Путь был заблокирован пылающими обломками, разбитыми механизмами и кучами машин. В некоторых из них были видны тела, из других текла кровь и что-то еще. В нескольких футах от меня молния ударила в тротуар, и я поспешил к ближайшему укрытию. Стремглав кинувшись к разбитому остову перевернутой «скорой помощи» и присев за ним, я вжался в его испачканный кровью бок. Я смог различить лишь умирающий шепот, шелест на границе моего сознания, с которым рассеялся дух, оживлявший ее механизм. «Я хороший… я хороший… я боюсь…» Еще один кашель, и «Скорая» умолкла. Бой вокруг продолжался.
Я тяжело вздохнул. Иногда достаточно отвернуться на мгновение, чтобы все провалилось в ад.
Было похоже, что Лилит начала Войну без меня. Я оглядывался по сторонам, пытаясь разглядеть ориентиры или подробности сквозь густые клубы дыма, в котором с бессмысленными криками бегали взад и вперед какие-то бойцы. Спустя какое-то время, я понял, что я снова в Аптауне, в сердце Клуб-Лэнда. Или, по крайней мере, в том, что от него осталось. Половина его была в развалинах, а в конце улицы бушевал пожар. Несколько домов охватило пламя, гораздо жарче и ярче любого земного огня. Темные фигуры двигались в дыму, и лишь некоторые из них были человеческими. В вышине парили крылатые силуэты, хлопая огромными перепончатыми крыльями, и это были не ангелы.
Кое-кто пытался помочь. Персонал клубов брызгал в ревущее пламя из огнетушителей, которые, наверняка, не проверялись годами. В грязном воздухе шипела и сверкала магия, из колодцев выскочили водяные элементали, чтобы намочить ближайшие к пожару здания. Группа Христианских Коммандос хором благословляла пожарный шланг, и использовала против наиболее колдовских источников огня святую воду под высоким давлением. Каменные големы решительно заходили в остовы сгоревших зданий и разрушали их, используя тяжелые обломки, чтобы сбить пламя. Как правило, големы возвращались из огня, но не всегда. Повсюду вокруг не стало многих старых клубов с известными и заслуженными именами, — они превратились в золу и обгоревшие фрагменты.
Большая группа обнаженных мужчин и женщин, вооруженных топорами, ножами и мачете, с нескладными телами, неумело размалеванными кровью, краской и пеплом, шагала по разрушенной улице с таким видом, как будто они здесь хозяева. Они набрасывались на каждого встречного, а их отрезанные головы несли на шестах, беспрестанно выли, вознося хвалу своему богу Луге (Луга, Lugh, — в ирландской мифологии — герой и верховный король из далекого прошлого. СынКиани Ethniu) и прославляя уничтожение. У каждого были безумные счастливые глаза и широкая улыбка. Однако, у многих по-прежнему были наручные часы, как небольшая подсказка, что они не так примитивны, как прикидывались. Ну что ж, начало положено.
