Марина Ефиминюк - Наследница
– Влад, – тихо позвала я.
– Что, Анна?
– Не играй со мной. Мы оба знаем, что ты в любом случае выиграешь.
И он без слов подчинился. Уронил руки, отошел на шаг. Вне его объятий мне стало холодно, хотя перед грозой в комнатах стояла духота. Почему поступать правильно было так мучительно?
– Спасибо, что помог с платьем.
– Какое воспоминание ты увидела тем утром? – остановил меня в дверях неожиданный вопрос.
– Воспоминание о лечебнице, когда мы заключили спор, – не оборачиваясь, ответила я.
Меня терзал вопрос, почему прежняя Анна, несговорчивая и недоверчивая, влюбилась во Влада Горского? Почему она захотела рискнуть, хотя понимала, что из их романа не выйдет ничего хорошего?
– Мне бы хотелось обладать твоим даром, чтобы возвращаться в то время, когда ты меня любила, – тихо произнес он.
– А я бы хотела увидеть тот день, когда мы расстались. Что именно ты мне сказал? Тогда я точно бы знала причину, почему впредь не должна позволять тебе прикасаться к себе.
Кто-то тихонечко постучался ко мне в спальню, и мне пришлось поскорее закрыть смежную дверь. Подумалось, что ко мне наконец-то прислали горничную, раз Глэдис бесследно исчезла по дороге в отцовский кабинет, но в комнату вошел Кастан.
Увидев меня, он вдруг замер. На горле сократился кадык.
– Как я выгляжу? – Я расправила широкую юбку платья, демонстрируя на бирюзовом шелке рисунок из блестящих нитей.
Судебный заступник кашлянул в кулак, но его голос все равно прозвучал хрипловато:
– Ты выглядишь чудесно.
– У тебя галстук криво завязан, – делая вид, будто не заметила реакции лучшего друга, указала я на кривоватый узел. – Давай, поправлю.
– Твое платье стоит своей славы, – произнес Кастан, пока я перевязывала узел. – Оно тебе очень идет.
– Какой еще славы?
– «Платье, в котором наследница была на свидании с принцем».
– Что?
– Ты не читаешь статьи Жустины?
Мне припомнился еженедельный альманах, присылаемый Еве с нарочитым.
– Меня удивляет, что ты их читаешь, – хмыкнула я и осторожно разгладила появившуюся на шелковом узле галстука морщинку. – Строго говоря, когда принц вломился ко мне в примерочную комнату, это платье было просто куском бирюзовой материи.
По второму этажу разлетелся бой напольных часов, стоявших в самой дальней комнате, но все равно слышных даже в людских. За окном ему вторили далекие громовые перекаты, приносимые ветром.
– Нам пора идти, – заключила я.
– Я тебе кое-что принес. – Кастан вытащил из кармана брюк коробочку со знаком ювелирного дома Вишневских на крыше. – Держи.
Внутри на бархатном ложе покоилось изящное золотое колечко с ограненным камнем. Я опешила.
– По легенде, ты помолвлена, – объяснил Кастан, вероятно, заметив, что меня перекосило. – И это не бриллиант, а следящий кристалл. Твой испортился.
– Ты со мной такой практичный или со всеми девушками?
Со смешком я проверила камень. В мелких гранях преломлялся свет, а внутри пульсировало голубоватое сердечко. Кольцо как влитое село на безымянный палец, даже с мыльным щелоком не снимешь.
– Ты меня явно не похвалила, – прищурился лучший друг, за которым, между прочим, ходила слава дамского угодника.
В коридор мы выбрались одновременно с Владом. При виде руки Кастана, лежавшей на моей спине, его взгляд похолодел, а в лице появилась нехорошая усмешка. Пропустив приветствия, он указал на идеальный узел галстука.
– Угадывается рука мастера.
– Зато у тебя повязано кривовато, – не остался в долгу Кастан.
– Анна не успела его поправить – я слишком долго возился с застежкой на ее очаровательном платье.
– Он застегивал тебе платье? – сдержанно уточнил судебный заступник.
– Я похожа на циркачку, способную застегнуть его сама? – закатила я глаза. – Прекратите оба! Вы напоминаете детей, не поделивших деревянную коняшку. Пойдемте скорее, мне надо найти Глэдис.
– Ты находишь это приличным? Если мы выйдем к гостям втроем? – изогнул брови Стомма.
– Кастан, я буду рада, если ты поможешь найти мою дуэнью, а не заменишь ее.
Мы как раз добрались до лестницы, когда нас остановил лакей Пимборти.
– Нима Анна! – Он несся к нам на полных парусах. – Мы нашли Глэдис!
В его бледном, как смерть, лице отражался неподдельный ужас, и от дурного предчувствия у меня свело живот.
– Что с моей дуэньей? – Я поймала себя на том, что вцепилась в рукав смокинга Влада, с силой сжала ткань в кулаке.
– Вы должны срочно спуститься в кабинет. Понимаете? Холл, полный гостей. Все ждут вашего выхода, а там она…
Не давая всполошенному слуге договорить, я отодвинула его с дороги и, подхватив длинную юбку, бросилась в сторону черной лестницы, какой обычно пользовались слуги и откуда имелась возможность проскочить в людный холл незамеченной.
В отцовском кабинете горела потолочная люстра на такое количество магических кристаллов, что резало глаза. Рядом со шкафом, где совсем недавно прятались мы с Владом, а в нише был встроен сейф, толпились слуги. Они расступились, позволяя мне заглянуть внутрь, и у меня под ногами качнулся пол.
Глэдис сидела на полу, прислонившись спиной к стене. В руках она держала бархатный футляр из-под колье. Лицо заливала мертвенная бледность, веки были крепко сомкнуты. Она точно бы присела отдохнуть и случайно задремала. Колени у меня вдруг стали мягкими, и я схватилась за косяк, чтобы не упасть.
– Ну-ка, подвинься, – прозвучал над макушкой мягкий голос Влада, и он осторожно отодвинул меня с дороги. Некоторое время мы наблюдали, как он пытается прощупать пульс на шее у дуэньи. Потом он передал мне футляр, а когда с легкостью, словно Глэдис весила не больше пушинки, поднял ее на руки, то кто-то из слуг попытался возражать:
– Разве можно до приезда дознавателей трогать труп?
Я вздрогнула, а в голове проклятой каруселью по кругу завертелись одни и те же слова.
…Труп, дознаватели, мертвенная бледность.
– Она спит. – Он перенес Глэдис на диван, осторожно уложил. Рука дуэньи безжизненно свесилась к полу. – Анна, проверь, украшение на месте?
Пока он осторожно укладывал провалившуюся в летаргический сон дуэнью на диван, я открыла футляр. Колье исчезло. Испустив дружное оханье, слуги возбужденно зашептались.
– Я отправлю посыльного за знакомым дознавателем, – предложил Кастан, направляясь к письменному столу, чтобы немедленно написать записку.
– Суним Стомма, не смейте вызывать дознавателей, пока не закончится прием!
Мы удивленно оглянулись и обнаружили в кабинете Еву. Она бросила короткий взгляд в сторону столпившейся прислуги, и люди, без преувеличений, съежились.
– Не хотите приступить, наконец, к работе? – ледяным тоном спросила она, отчего-то обращаясь только к Пимборти. – Гостей пора угощать креветочным паштетом. И позовите тетушку Клотильду.
Взбудораженные произошедшей кражей слуги, едва слышно переговариваясь, вереницей вышли из кабинета.
– Пимборти! – остановила лакея Ева. – Проследите, чтобы люди помалкивали об инциденте. Всех, кто начнет сплетничать, немедленно увольняйте без выплаты жалованья.
– Хорошо, нима Вишневская.
Он закрыл за собой дверь, шум праздника, вплеснувшийся в кабинет, превратился в беспрерывный гул.
– Ева, что ты делаешь? – воскликнула я с возмущением. – Какой, к собачьим бесам, креветочный паштет? Мы должны извиниться перед гостями и вызвать дознавателей. Нас ограбили, а мою дуэнью – одурманили. Святые Угодники, нам, как минимум, нужен лекарь!
– Мы не можем остановить прием! Хочешь, чтобы о Вишневских писали на каждом столбе? Не понимаешь, что еще одного скандала наша репутация не выдержит. Что с тобой стало, Анна? Ты всегда болела за семью!
– Анна, в этот раз не могу не согласиться с твоей мачехой, – вдруг произнес Стомма.
– Кастан! – воскликнула я. – Не могу поверить, что это сказал именно ты! Бес с ним, с колье, но как же Глэдис? Предлагаешь оставить ее на диванчике в кабинете и пойти развлекаться под веселую музыку? А если она умрет?
В этот момент, словно в насмешку, на улице сверкнула молния, и с грохотом на землю обрушилась стена дождя. Взметнулась на открытом окне занавеска, пахнуло влажной свежестью. Засверкали молнии, и люстра на потолке замигала.
…Диван, кабинет, смерть.
Проклятые слова не давали сосредоточиться. Внутри клокотал гнев. Я резко оглянулась к Владу, с отсутствующим видом следившему за перепалкой.
– Что ты думаешь? Мне промолчать?
– Не важно, что думаю я, в этом доме ты единственная настоящая хозяйка, Анна. Тебе решать, – с непроницаемым видом ответил он и добавил через паузу: – Но и тебе одной нести ответственность за это решение.
![Гера Греев - стинно арийский попаданец. Книга 2 [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)