С. Пинард - Лотус
Она поднялась. Ее взгляд ни на секунду не отпускал моего, ну, может, единожды, когда она достала из шкафа позади себя большую коричневую книгу, переплетенную в кожу. Достав книгу, Мэгги-Мэй уселась и положила книгу на стол. Замелькали страницы, но она все еще смотрела только на меня. Это меня снова напугало, но я уже слишком много знала, чтобы просто уйти.
Зеленые глаза Мэгги-Мэй опустились в книгу, потом поднялись ко мне. Она повернула книгу так, чтобы я могла прочитать и подвинула ее ко мне. Пурпурный ноготь уперся в диаграмму посредине страницы.
Там были четыре нарисованных от руки рисунка. Надпись гласила: «Дары», и первый рисунок изображал человека — я не могла понять, мужчина это или женщина — который держал руку у своего лба. «Дары разума и мыслей».
«Телепатия, как у этой леди», — подумала я.
Следующая изображала женщину в белом платье, а рядом с ней — силуэт этой же женщины. Надпись гласила «Дары невидимости».
Ничего себе! Люди делают себя невидимыми?
Третья изображала женщину-фейри, которая держала руку у живота лежащего перед ней мужчины. Выглядел он слабым. Казалось, он страдает от боли. На следующей картинке тот же мужчина лежал спокойно. Надпись сообщала: «Дары исцеления».
Да уж, это круто! — сказала я себе.
На последней, четвертой картине была женщина с крыльями, развевающимися по ветру. Рядом было изображение этой же женщины, парящей в облаках. Надпись говорила: «Дары левитации».
В голове у меня помутнело, пришлось ухватиться за подлокотники кресла. Я не сказала об этом Мэгги-Мэй, но однажды, еще подростком, я как-то с очень большим, о-очень большим трудом обнаружила, что могу делать.
Несмотря на это, ничего в картинке не напоминало мне мой собственный полет. Уж точно у меня не было крыльев.
— Интересно, да? — спросила Мэгги-Мэй, выводя меня из шока.
Я кивнула.
— Какой дар есть у тебя? — спросила она с любопытством.
Я заколебалась. Я не знала эту женщину, но она уже знала обо мне. И она — медиум. Так что я ответила:
— Наверняка, ты уже знаешь.
Она ухмыльнулась.
— Не совсем. Я знаю твоем имя, но не могу прочитать ничего о твоем даре.
— Я уверена, что могу летать. Но это не выглядит так же, как на картинке, — я указала на книгу.
— О Господи, — выдохнула она. — Держу пари, было тяжело открыть дар в себе без помощи мастера.
Я вздохнула.
— Не представляешь себе, как тяжело. Это даже больше акробатика, чем собственно полет. Прыжки из окон, прыжки на высокие здания без разбега, все такое, — сказала я, усмехаясь.
Она обошла стол, уселась рядом и взяла меня за руку, не отводя взгляда. Замерев на мгновение, Мэгги-Мэй пристально посмотрела мне в глаза, и я, не выдержав, отвела взгляд. Медиум закрыла глаза, и я расслабилась. После пары минут молчания она открыла глаза, и они были изумрудно-зелеными. Выглядела Мэгги-Мэй немного встревожено.
— Я думаю, я знаю, кто твой отец.
Я охнула и уставилась на нее. Я знала сейчас, что и мои глаза светятся той же изумрудной зеленью.
— Имя Влад Цепеш тебе что-то говорит?
Я засмеялась, разрушая возникшие между нами чары.
— Серьезно? Монстр из сказок и легенд?
Она отпустила мою руку.
— Милая, он не сказка. Он жив, опасен, и я готова поклясться, что он — твой отец.
Я хотела заговорить — запротестовать — но она оборвала меня.
— И если это правда, можешь не искать свою мать. После встречи с ним никто не выживает.
Я не могла больше этого слушать. Вскочив с места я выбежала прочь.
Глава 2
Я аккуратно вставила в замочную скважину ключ от квартиры и скользнула внутрь, когда дверь открылась. Положив ключ и сумочку на журнальный столик, я направилась к своей спальне, чтобы переодеться. День был тяжелый, да и мертвые тела вокруг меня быстро утомляли. Вы можете думать, что за сорок лет службы в полиции я к ним привыкла, но это не так. После визита к медиуму — «видящей» фейри — много лет назад я решила, что должна помогать людям. Если я живу так долго, и если обладаю этим так называемым «даром», то должна использовать его во благо.
Я рано осознала, что могу быстро исцеляться от ран. Когда я была маленькой и ходила в школу, я была настоящей маленькой обезьянкой, но все мои ушибы и ссадины от падения заживали так быстро, что домой после школы я приходила уже без них. Мои родители — те люди, которые заменяли их в то далекое время — ни разу мне не поверили, когда я пыталась рассказать о том, что ударилась в школе или что какой-то старшеклассник меня ущипнул. Меня всегда доставали мальчишки. В школах, которые я посещала, у меня была репутация чокнутой. Кажется, я пугала их. Я была тихой и даже застенчивой, но многие дети замечали, что еще вчера я была в синяках, а назавтра от них ничего не осталось, и начинали со временем сторониться меня. Я стала носить в школу длинные брюки и кофты с длинными рукавами, какой бы ни была погода за окном.
Вытряхнув воспоминания из головы, я сконцентрировалась на «здесь и сейчас». Я всегда носила под курткой с ироничным принтом «Лотус» плотно прилегающий к телу ремень с кобурой. Отстегнув ремень, я вытащила кобуру с пистолетом и положила на тумбочку. Сняв с себя джемпер, я наклонилась и сняла еще одну кобуру — на этот раз с голени. Да, маленький 22-миллиметровый пистолет был лично моим, и носить его я, по-хорошему, не имела права, но знаете, что? Если какой-то идиот заберет у меня пушку — у меня останется кое-что еще. Так что нахер полицию Денвера и ее глупые правила. Они могут уволить меня, но я останусь живой.
Не то чтобы меня было легко убить, но все же.
Я потянулась, чтобы включить воду в душе, и услышала скребущие звуки, донесшиеся откуда-то снаружи. Поскольку я «летающая фея», квартиру я себе купила на третьем этаже, так сказать, чтобы всегда иметь запасной путь к отступлению — так что, услышав звук за окном, я очень напряглась. Схватив пистолет одним быстрым движением, я подскочила к ночнику у кровати и выключила свет. Потом, все так же голая, я прошла к окну, затаив дыхание, когда прислонилась к стене рядом с ним. Было холодно, но я приказала себе не обращать на это внимания.
Скребущий звук повторился. Все еще сдерживая дыхание, я сжала пистолет в руке и выскочила из-за угла, наставив его на собственное отражение в оконном стекле. Используя свое сверхчувствительно зрение, я смогла увидеть, как кто-то — что-то — падает на землю. Мужчина, красавец, но, определенно, не человек, пролетел мимо моего окна. Он ухмыльнулся мне в полете и полетел дальше, как камень.
Я открыла окно, вскочила на подоконник и прыгнула за землю, приземлившись на ноги, как кошка. Вглядевшись в ночь, я увидела бегущую к лесу фигуру, определенно, того парня, который забрался на мой дом.
О, ну почему я решила снять квартиру в районе рядом с лесом?
Чертыхаясь сквозь зубы, я понеслась вслед за ним, двигая ногами так быстро, как только могла. В голове крутился миллион мыслей о том, кем мог бы оказаться тот парень за моим окном и что он вынюхивал у моего дома. Я не могла выбросить из головы мысль о том, что он вампир — ведь летал же он у моего окна и улепетывал сейчас от меня с вампирской скоростью.
Вспышка боли в ноге напомнила мне о том, что я идиотка. Голая и босая — ну конечно, кусок зеленого стекла вонзился прямо в мою правую ногу. Я чертыхнулась, наклонилась и вытащила его из ноги. Магия спадала, как и адреналин, и теперь, оглядываясь на собравшуюся у дома маленькую толпу зевак, я поняла, какую глупость совершила. Одна женщина стояла, приоткрыв рот от шока и закрывая рукой глаза своему сыну-подростку.
К счастью, на глаза мне попалась пустая картонная коробка рядом с мусорным баком. Я влезла в нее, стараясь прикрыть самые интересные места, и, опустив голову, постаралась как можно быстрее добраться до своего дома. Я взлетела по лестнице, держа картонку перед собой. Этого не пришлось бы делать, если бы я могла вспрыгнуть назад через окно. Это могло бы добавить мне больше очков, чем моя нагота.
Добравшись до своего этажа, я открыла дверь, ведущую в коридор, и осмотрела холл. Решив, что горизонт чист, я быстро прокралась по ковровой дорожке к своей двери. Уже открывая дверь, я услышала мягкий смешок и слова, сказанные глубоким низким голосом:
— Тяжелая ночь?
Застыв, как вкопанная, я повернулась и увидела своего соседа, Дрю, вышедшего, чтобы забрать из почтового ящика газету. Он оглядел меня взглядом, выражающим абсолютное веселье. На нем были спортивные шорты, а черные волосы выглядели слегка всклокоченными. Я почти его не знала, мы обменивались любезностями внизу, где он каждый раз неизменно вежливо говорил мне «привет».
— Вроде того, — сказала я, распахивая дверь и заскакивая внутрь.
Дверь закрылась, но я успела расслышать отчетливый смешок. Козел. Глупый, правда, привлекательный козел со своими веснушками и голубыми глазами. Ну, и как теперь я буду смотреть ему в глаза?
