Второй кощей (СИ) - Билик Дмитрий Александрович

— Ну не до такой же степени.

— Ты просил узнать, я узнал. Что ты будешь делать с этой информацией — сам решай.

— Ладно. И где этих жировиков можно найти?

Оказалось, что много где. Житные деды, они же жировики, тоже обитали небольшими общинами. Только старались селиться в глухих местах и поодаль от прочей нечисти. Но в то же время в любом месте, где имелся рынок, неподалеку можно было найти жировиков. Лео даже научил, как их отыскать. Получается, эти товарищи и в Выборге обитают?

— Еще я взял на себя смелость и зарядил твой жезл, — протянул мне рюкзак рубежник. — Там оставались драгоценные камни, вот их и использовал.

— Сам? — удивился я.

— Да. Инструмент в магазине был, а дело это не хитрое. Ладно, Матвей. На этом все…

Он поколебался мгновение, но все же протянул мне руку. Не как рубежник. Как человек.

И я даже хотел ответить ему нормальным рукопожатием, когда в комнату снова влетела Алена.

— Матвей, нам срочно надо решить вопрос с тем, когда ты сможешь отправить меня на Изнанку! Анфалар там, наверное, извелся уже. Да и я…

Она не договорила, потому что я поднял палец, призывая ее помолчать. Алена на удивление осеклась. Словно на полном ходу споткнулась и растянулась во весь рост. Но затихла Я же повернулся к рубежнику.

— Лео, а ты не хочешь прогуляться в другой мир? Есть у меня товарищи в одной крепости, которым очень бы пригодился ведун.

Глава 7

Уезжали мы как истинные англичане, по какой-то непонятной ошибке оказавшиеся в Санкт-Петербурге. То есть не прощаясь. Хотя, с кем особенно было? Писарские являлись временными союзниками. Поэтому когда мы достигли цели, то разошлись, как в море корабли. А больше знакомых у меня здесь не было.

Лео покинул нас еще раньше, с четким условием встретиться в обозначенном месте на Изнанке. Называлась локация Шепчущим пляжем. Я, если честно, не знал где он. Но у меня имелся Компас, так что особых сложностей не должно было возникнуть.

Возвращаться со Скугги я решил сразу в Выборг, чтобы забыть Питер как страшный сон. Нет, так думать, конечно, несправедливо. Сам город ни в чем не виноват и раньше вообще ассоциировался у меня с бурным и веселым студенчеством. Однако с недавних пор он окрасился в мрачные тона и получил зловещий флер постоянно надвигающейся смерти. Думаю, лучше будет дружить с Северной столицей на расстоянии. Как и с ее обитателями.

А чтобы сразу прыгнуть в Выборг — имелась пару серьезных нюансов. Надо было перевезти нечисть. И вот тут возникало сразу несколько «но». Черт и Лихо могли поехать хоть на автобусе. Тем более теперь Юния очень сильно походила на обычную женщину, пусть и после гражданской войны на Ближнем Востоке. А вот бес, как существо привязанное к обители хозяина, путешествовать на далекие расстояния не мог.

Нет, чтобы спрятаться на чердаке от моего праведного гнева — это пожалуйста. Добраться с Васьки до Адмиралтейского — еще куда ни шло. А вот свободно путешествовать по стране вне артефакта — уж извините.

Я попытался было аргументированно напомнить о бесовском шабаше, на что Гриша заявил, что это другое. Когда бесы собираются вместе, то будто делятся промыслом. Так можно хоть седьмицу бухать. Простите, обсуждать новости и обмениваться опытом.

Так и пришлось упаковывать его в сапог и выдать Митьке практически под роспись. Тот, кстати, был тоже не в восторге от самостоятельного путешествия. В смысле, «без дяденьки». Может, и у чертей имелись какие-то свои заморочки с перемещениями. Но Митя про них не сказал. Лихо же уверила, что все пройдет нормально, и она за нечистью присмотрит.

— Сапог какой неудобный, — ворчал Гриша на руках у черта. — Каблук высоченный и колодка изогнута, шею сломишь. Орудие пыток, а не обувь. Ты где эту страхолюдину достал, хозяин?

— Спасибо сказал бы, что я тебе свои сапоги отдаю! — возмутилась приспешница. — А он еще рожу воротит.

— Я же так, по глупости, Алена Николаевна. Не думал, что ваши.

— Мог бы и догадаться. Где мне еще сапоги такие было взять? — удивился я. — Вы лучше давайте прощаться, вон машина приехала.

После долгих колебаний, я решил разориться на такси. Причем, не на обычный эконом, а на комфорт. Просто представил, как какой-нибудь подвыпивший пассажир или похмельный товарищ в автобусе начнет тыкать в Митю пальцем и орать во все горло. В моих планах было незаметно вывезти нечисть из города, а не наоборот.

— Юничка, помни, что я тебе говорила, — обняла Алена Лихо. И, к моему удивлению, та не только не стала сопротивляться, но в ответ положила руки на плечи приспешницы. — Я там тебе собрала всякую уходовую косметику.

Она кивнула в сторону небольшого дорожного саквояжа, который заказала пока я отдыхал после посещения Башни Грифона. А потом еще что-то прошептала на ухо Юнии. И обе они рассмеялись.

Признаться, это стало для меня неожиданностью. Нет, Лихо и раньше проявляла эмоции, она не холодный чурбан, которым еще совсем недавно был Лео. Но никогда прежде я не видел, как Юния смеется. Точнее даже — обновленная Юния.

Получилось так естественно, что я невольно залюбовался. Всегда интересно, когда человек раскрывается с необычной стороны. Даже если он не вполне человек.

Вот только что-то вдруг неприятно сдавило сердце и заныло под левой лопаткой. Очень необычное чувство, какого я раньше не испытывал. Словно организм хотел мне о чем-то напомнить. Блин, Зоя!

Я судорожно попытался ухватиться за печать невидимости, которую создал для защиты Зои. И на лбу выступила испарина. Ее не было. То есть линия хиста попросту обрывалась, как обрезанный кусок бечевки. Ну да, конечно же, я лежал почти опустошенный три недели. Организм перешел на автономное управление и отключил все, что только могло тянуть из меня промысел. Получается, Зоя уже три недели без защиты.

Сердце забилось чаще, а ладошки вспотели. Так, Мотя, спокойно. Трепов мог бы использовать ее только в одном случае — если бы я начал копать в сторону реликвии. Я же лежал тут бревном, о чем пенс, как не самый последний человек в Новгородском Княжестве, тоже обязан был знать. Значит, чисто теоретически, Зое ничего не должно угрожать. Что мне не нравилось в этой догадке? Слово «теоретически».

Алена тем временем продолжала прощаться с нечистью. Черт засмущался, не зная куда себя деть. Впрочем, как и каждый раз, когда речь заходила об общении с женщиной. Причем социальный статус, рост и возраст здесь никак не влияли. Потому его приспешница просто потрепала между рогов.

А вот Гриша наружу выходить отказался. И даже пытался это аргументировать:

— Алена Николаевна, я уж тут останусь. Я весь хист на хозяина потратил. У меня теперь сил с гулькин хр… нос. Даже котом не обернусь.

Сдавалось мне, что бес просто опасался праведного гнева за безвинно обиженный сапог. Зря. В последнее время Алена стала как-то благосклоннее к нечисти. Больше того, почти исключила из практики рукоприкладство. Точнее, швабро- и тряпкоприкладство. В общем, вела себя так, словно собиралась куда-то баллотироваться.

— Ладно, Григорий, ты главное за порядком следи, это, корми там Матвея, полы мой.

— Алена Николаевна, ты же меня знаешь!

— Знаю, поэтому и говорю. Тебе волю дай, ты только бухать будешь.

Я мог бы поспорить. Потому что кроме хорошей пьянки, Гриша еще очень уважал компанию женщин. Желательно легкого поведения. Думаю, эту квартиру избавила от посещения подобных личностей исключительно моя железная леди. В смысле, приспешница.

— И вам всего хорошего с Анфаларом, — не остался в долгу бес. — Счастья, здоровья, детишек побольше. Двух или трех. Чтобы мальчика, девочку и…

— И гуманоида, — закончил я, глядя на начавшую краснеть Алену. — Давайте рассаживайтесь, я таксиста хистом не придерживаю.

— Чего ж он спокойный такой? — удивился Григорий.

— Есть страшное словосочетание «бесплатное ожидание». И вот сдается мне, оно давно закончилось.

— Чего стоим, Митя, давай садись! Чем меньше на извозчика потратим, тем больше водки купим.