Алексей Котов - Чудо ты мое, зеленоглазое
— Еще как!..
— Хорошо. Повторяю еще раз для бестолковых, — Витька снова воздел руки к потолку. — Ах, кайф!.. Кайф! О, этот великий подарок бездарному человечеству! Ты спасаешь нас, кайф, ты воскрешаешь нас, кайф!.. Кайф!.. Кайф, ты всегда прав и прав даже сейчас, потому что этот тупица, — палец Витьки снова ткнул в сторону ветеринара, — готов и сейчас ползать перед тобой на брюхе и целовать твои драгоценные пятки, о кайф! Что может быть прекраснее кайфа?.. Ничто. Господи, какой балдеж может нам заменить кайф?..
Владимир Иванович слабо улыбнулся.
— Я понял, но…
— Ни хрена ты не понял, — оборвал ветеринара Витька. Он подошел к столу и положил перед ним чистый лист бумаги. — Нарисуй мне картину.
— Что-что?!..
— Картину. Только талантливую. Ну, например, что-нибудь покруче «Гибели Помпеи» или «Мадонны с младенцем».
— Я не сумею, — честно признался ветеринар.
— Почему?
— Потому что у меня нет таланта.
— Понятно. Но талант любить свою взбалмошную и веселую женушку у тебя все-таки есть?
Владимир Иванович промолчал. Пауза получилась довольно длинной.
Виноватая улыбка ветеринара стала еще и чуть кислой.
— Ты хочешь сказать, что любовь и этот… Ну… В общем, кайф разные вещи?
— Суть даже не в этом!.. Ты заметил, насколько глупо и бездарно я тебе все объяснял? А теперь попробуй сейчас взглянуть на нас со стороны: два великовозрастных мужика стоят и говорят о любви… Это примерно тоже самое, что обрисовывать на стене контур веселого солнечного зайчика. Сначала его обвожу я, а потом ты… Солнечный зайчик скользит дальше, а на обоях появляется все больше кружков. Нет, конечно, я отлично понимаю, что говорить о любви — это обожаемое хобби нашей интеллигенции, но… — Витька щелкнул пальцами. — Стоит ли при этом терять радостное ощущение жизни? Хотя, конечно, с другой стороны, очень трудно увидеть улыбку на лице ученого интеллигента препарирующего лягушку. В этом типе нет лукавой и веселой радости жизни, понимаешь? Иногда глупой радости, иногда беспричинной, а иногда и просто драчливой… Но именно она и дает смысл жизни.
— Всегда?
Витька загадочно промолчал.
Владимир Иванович задумался. Философский по своему содержанию совет случайного посетителя был вообще-то не плох. Хотя бы потому, что заключал в себе изрядную порцию жизнерадостного цинизма. Но, с дугой стороны, начать перестройку своих отношений с любимой женщиной зная, что она в любой момент может хлопнуть дверью, было крайне не простым делом.
— Поздно! — дрогнувшим голосом сказал Владимир Иванович.
Витька не спеша закурил.
— Кстати, моя жена тоже разводиться собирается.
В грустных глазах ветеринара появилась надежда.
— А ты что?
Владимир Иванович даже не поинтересовался как относится Витька к своей супруге. Он находился самом отчаянном положении и искренне полагал, что все мужья обожают своих жен. По крайней мере, в данный момент.
— Я?.. — Витька задумчиво смотрел на колечки дыма. — Слушай, давай немного прервемся. Сейчас мы займемся моими проблемами.
— А потом вернемся к моим? — жадно спросил Владимир Иванович.
— Конечно.
Ветеринар легко согласился. Чужие проблемы в сравнении с собственными, казались ему сущим пустяком.
Прежде, чем приступить к существу вопроса Витька предупредил:
— Вовка, только ты не удивляйся. Хорошо?
— Это будет трудно, но попробую, — улыбнулся ветеринар. — Вы умный, но очень добрый человек. Сегодня эти два качества очень редко сочетаются в людях. Впрочем, ладно!.. Спрашивай, Витя.
— Видишь ли, в чем дело… — Витька провел пальцем по лакированной поверхности стола. Палец замер, а потом выписал замысловатую кривую. — Мне нужно осмотреть всех городских кошек.
— Всех, конечно, тебе вряд ли удастся, но… — быстро заговорил Владимир Иванович. Тут до него дошел смысл проблемы. Он быстро заморгал округлившимися от удивления глазами. — Слушай, а зачем это тебе?!
— Бизнес.
— Ты что их продавать собрался? Изучаешь конъюнктуру рынка?
— Что-то в этом роде.
Целую минуту Владимир Иванович молча смотрел в окно.
— Дай честное слово, что не будешь шить из кошек шапки, — наконец строго сказал он. — И вообще заниматься любой гадостью.
Витька охотно перекрестился.
— Честное слово! Какой, к шутам, из меня живодер?
— Не скажи, — Владимир Иванович задумчиво почесал кончик носа. — Что-то такое в тебе все-таки определенно есть… Теперь о деле. От тебя пахнет копченой рыбой. Ты уже пытался ловить кошек?
— Это было довольно жалкое зрелище.
Владимир Иванович снова улыбнулся и поймал себя на мысли, что учить умного человека все-таки приятно. Он вынул из папки чистый, рецептурный бланк и что-то быстро на нем написал.
— Можешь купить это в любой аптеке, — пояснил он, протягивая рецепт. — Смешаешь все компоненты в равной пропорции. На получившийся запах сбегутся коты и кошки со всего района.
— А что за дьявольская смесь?
— Валерьянка и еще кой-какие компоненты, скажем так, связанные с инстинктом продолжения рода. Копченую рыбу тоже можешь продолжать использовать. Это не помешает.
Владимир Иванович многозначительно замолчал. В отличие от всех остальных граждан России ему понравилось принимать сеансы шоковой терапии. Витька понимающе кивнул и посмотрел на телефон.
— Позвонить можно?
— Хоть в Париж! — бездумно выпалил врач.
Холодный внутренний голос нарождающегося монополиста ожил. Он снова подсказал Витьке, что рано или поздно бывший гинеколог станет жертвой беспринципных жуликов.
— Так далеко нам не потребуется, — пояснил Витька. — И, кроме того, это очень дорого.
Он пододвинул к себе телефон и набрал номер.
— Алло! Лешка, это ты? Привет. Слушай, там моя малахольная у Петровича скучает… Кто, кто! Жена, конечно!
Владимир Иванович учащенно заморгал глазами.
— У меня просьба, — продолжал между тем Витька. — Забеги к ней, и скажи, что, мол, Витьке с сердцем плохо стало. Пусть срочно приезжает… Областная ветлечебница, кабинет номер восемь. Ага… Жду.
Витька положил трубку, посмотрел на врача и спросил:
— Ну, я пошел?
— Куда пошел?.. — удивился врач.
— По делам. Но скоро сюда приедет моя женушка. Ты угостишь ее чаем, а потом постараешься успокоить. Ленка расскажет тебе о том, какой я плохой человек. Понимаешь в чем дело, сколько бы я не учил тебя уму-разуму, ты все равно ничего не поймешь. Попробуй выслушать тоже самое, только от умной женщины.
На лице ветеринара появилось осмысленное выражение.
Витька откланялся.
— Извини, Вова, дела! И не переживай по поводу предстоящей встречи. Моя женушка может понять и простить любого человека, кроме одного…
— Тебя, да? — слабо улыбнулся врач.
— А кого же еще?!
— Большая просьба, — попросил напоследок Владимир Иванович. — Попроси там кого-нибудь закрыть форточку. В коридоре ужасно дует.
Витька пообещал.
На улице, рядом с бездомной овчаркой, сидел тигренок и играл лапами с ее хвостом. Собака не обращала внимания на гигантскую кошку. Она смотрела тусклыми глазами на спешащих мимо людей.
Витька поставил форточку на место и пристукнул ее кулаком. Потом он обыскал свои карманы. Там осталось только десять рублей.
«Дал Бог женушку! — со вздохом подумал Витька. — Такой хитрюге только на таможне работать. В отделе личного досмотра…»
Хлопнула входная дверь. Витька оглянулся. Возле тигренка суетилась девушка-регистратор.
— Пятнадцать тысяч долларов! — возбужденно бормотала она — Солнышко мое полосатое, пошли домой, а? Я тебе еще одну котлетку дам…
«Пятнадцать тысяч долларов» продолжали заигрывать с хвостом овчарки и не обращали никакого внимания на взволнованную девушку. Та очень быстро потеряла терпение.
— Господи, да когда же только тебя заберут?! — закричала девушка — Третий день без обеда сижу! Пусть подавится твой хозяин этими десятью баксами. А ну пошел на место, сволочь камышовая!!
Почив увесистую затрещину «сволочь камышовая» послушно метнулся в открытую дверь.
Витька присел возле овчарки.
— Ну что, все ждешь? — спросил он.
Овчарка слабо шевельнула хвостом. В ее тоскливых глазах появился проблеск надежды.
— Пожалуйста, возьмите собачку, — попросила женщина в желтом фартуке. — Я бы ее и сама взяла, но у нас в двухкомнатной квартире пять человек живут.
— Придется, тем более что пятнадцати тысяч баксов она не стоит, — Витька взял овчарку за ошейник. — Ну, пошли, погорелец?
Витька вернулся домой только вечером в прекрасном расположении духа. От него пахло пивом и парикмахерской. С самым безразличным видом Лена заглянула в полиэтиленовый пакет мужа. Там лежала бутылка водки, блок дорогих сигарет и головка сыра. О том, сколько у Витьки было денег перед уходом, Лена знала лучше него самого.
