Екатерина Стадникова - Стальной ворон. Книга 1
Остановившись у входа в нужный кабинет, Клаус постучал.
— Никак соскучился? — ехидно осведомился Митчелл, пропуская мальчишку в комнату.
— Где твой начальник? — игнорируя первую реплику, спросил тот.
— Занят важными делами, как и я, — выплюнул молодой офицер. — Это представительство Ордена, а не проходной двор. Зевакам тут делать нечего. Кто тебя впустил вообще? Проваливай, хватит отвлекать людей от работы.
Одарив Митчелла презрительным взглядом, Клаус пододвинул себе стул и сел.
— Ты туговат на ухо или на голову болен? — неприятный тип побагровел. — Сказано же четко и ясно: про-ва-ли-вай. Повторить по буквам или на бумажке написать? Здесь серьезное учреждение, посторонним шататься не положено.
— Чего ж сам не работаешь, а слюной брызжешь? — Клаус прекрасно понимал, что дело может запросто кончиться потасовкой, но не мог отказать себе в удовольствии. — Мне, как практиканту, ты подаешь весьма дурной пример.
— Практикант, значит. — Митчелл переменился в лице. — Тогда засунь свою наглость поглубже и займись чем-нибудь полезным. Папки сшивать — как раз по уму работенка, профессор. Продолжишь выпендриваться, быстро отсюда вылетишь.
— Не помню, чтобы поступал к тебе в подчинение, — резонно возразил мальчишка. — Я пришел к твоему начальнику. Хватит щелкать челюстями. Если воображение позволяет, сделай вид, что меня нет.
— Не зарывайся, сопляк. Я таких, как ты, на завтрак, обед и ужин ем, — предупредил тот.
— Тогда дистрофическая худоба вполне объяснима, — многозначительно кивнул Клаус.
Митчелл вскипел мгновенно. Он был готов броситься на непрошенного гостя с кулаками, но дверь в кабинет распахнулась, и на пороге появился второй офицер.
— Ты почему бездельничаешь? — строго спросил он. — Документы сами себя не подошьют.
— Меня отвлекли, — попытался оправдаться парень, только его слова начальника не впечатлили.
Пожилой офицер покачал головой.
— Сынок, а ты что здесь делаешь? — заметив Клауса, удивился он. — Тебя я ждал только завтра.
— Простите, если помешал, сэр, но завтра мне уже нужно приступить к работе, так что проинструктируйте меня сегодня. — Мальчишка поднялся на ноги и коротко поклонился.
— Похвальная заинтересованность, — согласился тот. — Я сейчас занят. Не возражаешь против разговоров на ходу?
— Никак нет!
Насколько скользкий Митчелл раздражал, настолько нравился его начальник. Мужчина чем-то напоминал Клаусу его родного деда. Возможно, строгостью осанки или манерой держаться: вроде простой, а сразу ясно, что человек серьезный.
— Сам чем заниматься хочешь? — прямо спросил он.
— Беда в том, что я не знаю, — честно признался мальчишка. — Назначение стало настоящим сюрпризом. Не представляю, с какой целью господин направил меня к вам.
— Из рекомендательного письма я тоже толком ничего не понял, — кивнул офицер. — Осмотрись, выбери, что интересует, от этого и станем отталкиваться. Рисковать, само собой, я тебе не позволю, а все остальное — пожалуйста.
— Рисковать? — переспросил Клаус. — Не думал, что в нашем городке что-то происходит.
— Лучшая похвала из возможных, — улыбнулся мужчина. — На самом деле, происходит и еще как. Только сегодня утром изловили одну… жуткую тварь. До сих пор не можем вычислить, откуда свалилось эдакое счастье. Вы уже расчеты подобные проходили?
— Обижаете, сэр. — Больное самолюбие жалобно заскулило. — Вы наверняка пользуетесь сводными таблицами в последней редакции. Мой дедушка — составитель. Было бы стыдно не уметь по ним считать.
— Меня зовут Эдвин Баркли, — он осторожно толкнул скрипучую дверь. — Теория без практики — набор букв. Верить людям на слово — отличная черта, но проверить все равно не мешало бы.
Большая комната не выглядела такой просторной, какой являлась. Тихо гудела аппаратура, не отличимая от виденной на подстанции. Оплетенная зелеными стеблями лиан, расползавшихся из многочисленных кадок и горшков, она казалась обломками исчезнувшей цивилизации. В нос ударил приторный запах старушечьих духов. Клаус невольно поморщился.
— Ну что, девочки? Есть новости? — Мистер Баркли пригладил волосы и подкрутил усы.
«Ему-то они „девочки“, а мне самые настоящие бабушки», — подумал мальчишка, заметив четырех пожилых женщин, сгрудившихся у стола.
— Мы-то посчитали, Эдвин, теперь вот ошибку ищем, — вздохнула та, что сидела к вошедшим лицом.
— Это у вас глаз замыленный, Эдна, — предположил мистер Баркли. — Я тебе помощника привел.
— Так представь его. — Приятная, хоть и костлявая, старушка сняла тяжелые очки.
— Клаус Раббе. Мне парня сам Мастер Тени направил, — похвастал офицер.
— Какая умничка! — восхитилась Эдна.
«Кто умничка-то? Я или Мастер?», — мальчишку едва заметно передернуло. — «Лишь бы сюсюкать не начали. Зря книги трогал — похоже, Коллоу из-за них разозлился, и это зверское наказание». Он чувствовал себя вороном в курятнике.
— Позвольте мне взглянуть на ваши расчеты, — попросил Клаус.
— Сколько угодно, дорогой. Подойди ближе, не бойся, — старушка поманила его к столу.
— Ладно, Эдна делом занята, а остальные почему не на местах? — осведомился мистер Баркли. — Вдруг что случится? Возвращайтесь к работе.
Пожилые женщины безропотно разбрелись по углам и принялись таращиться в пыльные мониторы.
Он не представлял, как станет искать ошибку в чужих записях, особенно не разбирая почерка, только самолюбие требовало непременно справиться. «Проще все заново пересчитать». — Мальчишка подобрал сборник таблиц с константами и первый лист.
Беглого взгляда хватило, чтобы успокоиться.
— Тут точка в дроби пропущена, — сообщил Клаус. — С нее все и пошло неверно. Константу записали не так.
— Как неловко, — расстроилась Эдна.
— Ничего, это не ваша вина. Пора экземпляр книжки обновлять, скоро не то, что точки, цифры различать перестанете: сотрутся, — ободрил он.
Работа спорилась. Если раньше Клаусу казалось, что он способен считать в уме очень быстро, то теперь мальчик осознал настоящее значение слова «очень». Бойкая сухая старушка, глазом не моргнув, делила и умножала любые числа с поразительной точностью.
— Спасибо за помощь, — с улыбкой произнесла она.
В выцветших голубых глазах поблескивал живой огонь гибкого интеллекта. Пусть старость помешала разглядеть какую-то глупую точку, но опыт творил чудеса.
— Это вам спасибо. — Клаус с удовольствием вернул Эдне любезность.
— Раз отличился, может, хочешь взглянуть на зверушку, которой обратный билет домой обеспечил? — Эдвин по-дружески похлопал мальчишку по плечу.
— Безусловно, хочу, сэр, — встрепенулся тот.
— Тогда идем, — мистер Баркли кивком указал на дверь.
— А это не опасно, Эд? — робко поинтересовалась старушка.
— Не опаснее, чем поход в зоопарк, — возразил он.
«Если у нас так часто что-то происходит, отчего в участке, грубо говоря, три калеки?», — размышлял Клаус. — «Или я не всех видел? Запертых дверей-то вон сколько, за ними тоже люди…». Он не решался задать свои вопросы вслух, чтобы ненароком не обидеть мистера Баркли.
— Веди себя тихо, — предупредил пожилой офицер перед началом крутого спуска. — Зверь находится в пределах аркана щита, но уснул совсем недавно. Силища невообразимая. Специалисты с ним уже закончили, но нам еще нужно придумать, как выдворить тварь восвояси без жертв. Поэтому будить зверюгу не рекомендую.
— Вы хотите сказать, это какой-то неизвестный вид? — Изображать безразличие не получалось.
— Сынок, у нас по три раза на неделе неизвестные виды косяком прут, — усмехнулся Эдвин. — На одном этом чуде паразитов тьма и все науке неизвестные. Думал, мы ловим только то, что крупнее крысы? Ничего подобного. Самые опасные, как правило, те, кого без приборов не засечь. Зверь, который сегодня попался, обычный хищник со своими повадками и привычками. Не разумнее собаки. А чем от него заразиться можно, станет понятно только завтра. Специалисты говорят: молодой самец. Нам крупно повезло, что он сытый.
Спуск закончился площадкой с глухими металлическими воротами, залитыми безжизненным светом белых ламп.
— Всех трансумов держат в условиях строгого карантина. — Мистер Баркли приложил ладонь к красному кругу, выступавшему из металла. — Сейчас войдем, и ребята нас продезинфицируют.
— Ясно. — От волнения вспотели руки.
Клауса будоражило и восхищало буквально все: от звука, с которым открылись и закрылись неподъемные створки, до приятного запаха волны горячего сухого воздуха, растрепавшего волосы. Сердце колотилось так часто, что грозило выпрыгнуть наружу.
За вторыми воротами у длинного окна толпились люди в белых халатах. Они переговаривались вполголоса и тоже не скрывали волнения.
