Михаил Шухраев - Город теней
Как же, размечтался!
— Психология — это тоже фэнтези! — буркнул Кирилл, отбрасывая очередное пособие. — Лженаука какая-то!
Во всяком случае, выглядело это действительно странно: «Если у мужчины есть привычка сидеть, положив ногу на ногу, то направление той ноги, которая находится наверху, указывает на представительницу прекрасного пола, которая нравится ему в сексуальном плане…»
Ну-ну… Кирилл вспомнил последнюю поездку в метро. Он и в самом деле положил ногу на ногу. Вот только вагон был почти пустым, поэтому направление его ноги указывало точнехонько на пустую противоположную скамейку. Или на окно, за которым пролетали кабели на стенах тоннеля.
«Угу, стало быть, они-то мне и симпатичны», — подумал он, рассмеявшись своей мысли.
НЛП тоже ничего не дало. Пришлось действовать методом проб и ошибок.
А потом…
— Девушка, вы деньги растеряли!
— Ой!
Девушка обернулась. Высокий симпатичный блондин протягивал ей открытый кошелек.
— Пересчитайте, пожалуйста, — с настойчивостью сказал он.
Чего там считать! Она точно знала — в кошельке тысячная, пятисотенная и две сотни. Ну, и монеты.
— Как же это я?!
— Не знаю! Видимо, такая вы забывчивая! — Его губы слегка тронула улыбка.
«Интересно, кто он такой? Может, мент? Значит, бывают же, бывают честные менты! — думала она, убирая кошелек. — Вот сейчас номер телефона попросит… А я… ну скажу ему, конечно. На руке кольца, между прочим, нет…»
Не спросил.
Да и знай девушка, чему именно улыбнулся Кирилл, она, пожалуй, бросилась бы от него со всех ног — лишь бы оказаться подальше, и наплевать на все деньги.
Но она не помнила, что произошло в этом же переулке несколько минут назад.
«Сейчас ты подойдешь… Подойдешь — и отдашь мне кошелек. Не глядя на меня. Просто возьмешь — и отдашь». — Мысль словно бы стала объемной, материальной, заполнила весь его мозг. А потом что-то сдвинулось.
Кирилл сперва даже не понял, что коснулся сознания девушки, идущей ему навстречу. Только когда мелькнули не свои воспоминания, какая-то ерунда про подругу Олю, такого же офис-менеджера, как и она сама, он едва не вскрикнул: проникнуть в чужой мозг — это было реально! Реально!
Но нельзя было выпускать ее сознание из невидимых «клещей».
В тот момент он и в самом деле был готов расцеловать эту девушку, растратившую всю свою зарплату на какую-то ерунду (то, что было в кошельке, оказалось последними ее деньгами — и она безропотно подчинилась его приказу, взяла и отдала их, и отправилась дальше, словно бы для нее вообще ничего не произошло!)
Кирилл был окрылен первым успехом. И страшно разозлился на себя, когда два следующих подобных эксперимента провалились напрочь. Зато он, вполне сильный и здоровый, неожиданно почувствовал, что ноги сами собой подкашиваются. Видимо, слишком много сил пришлось отдать ради первого успеха.
Это следовало хорошенько обдумать.
К тому же, он подумал: а что, если такой способностью обладает не он один? А если такой мысле-приказ послужит для них чем-то вроде «радиомаячка», по которому его быстро вычислят.
В любом случае, приходилось соблюдать осторожность.
Осторожность он и проявлял: больше никаких экспериментов в районе, где живет Куперман! А лучше всего проделывать это в метро.
Только через неделю Кирилл мог твердо сказать — получилось! Теперь его целью были не кошельки бедных девушек — в конце концов, он ни у кого деньги отнимать не собирается. «Посмотри в ту сторону…» «Обернись, запомни, что видишь…» «Скажи соседу то-то…» «Иди вон к тому эскалатору…»
Вот, собственно, и все, что ему требовалось.
«Непослушные» встречались, но их оказалось не так уж и много. Такие люди настораживали Кирилла, он словно бы наталкивался на какой-то барьер. Оставалось только надеяться — его будущая жертва не из них. Впрочем, план был и на этот случай: банально подстеречь наркодилера — и уничтожить.
Но план номер один должен был сработать.
И когда он сработал полностью, именно так, как задумывалось, Кирилл поначалу даже не ощутил особой радости. Просто вздох облегчения — он это выполнил, вот и все.
«Так, сейчас ты на меня смотришь… Смотри внимательно — вот идет вдребезги пьяный… Тебе не нравятся такие, они не уважают твоих трудов…» — внушал он дворнику-таджику, возвращаясь домой от матери.
Дворник раздраженно обернулся. Хорошо, если этот пьяный в свинью человек, ползущий нога за ногу по улице, не свалится тут же в луже собственной мочи. Нет, надо же, дополз до своей парадной! И то хорошо…
Теперь, если показать таджику фоторобот убийцы, он его непременно припомнит. И только рассмеется:
— Да он пьяный-пьяный был совсем, начальник. Да, пьяный-пьяный…
Теперь — соседи.
С ними тоже проблем не оказалось.
Ну куда этому перебравшему человеку идти на какое-то дело! До подушки дополз — и слава Богу!
А то, что этот — не пьяный и не совсем человек — кошкой выскользнул из квартиры через несколько часов, никого касаться уже не должно.
В его подъезде все на удивление хорошо спали. Никто не расслышал ни тихого щелчка двери, ни шороха шагов.
На улице во втором часу ночи было уже пусто и совершенно тихо. Кирилл словно бы скользил меж редких фонарей и их отблесков на снегу. Ему казалось, что даже опавшие листья под ногами не шуршат при его шагах, он словно бы обрел бесплотность и невидимость. Не для всех, конечно: редкие бродячие собаки шарахались с тихим взвизгом, а кошки, как и положено кошкам, тихо исчезали в подвалах. Одинокий алкаш, пытающийся вскрыть трясущимися руками кодовый замок, только головой мотнул: померещилось, мол.
Путь был изучен Кириллом досконально. Полчаса по обледенелой Гражданке — и вот он, тот самый дом. Темнота и тишина, только в соседнем подъезде горит ночник на втором этаже. А кто-то на четвертом смотрит телек. Ну и пускай, он точно ничего не заметит.
Код двери уже давно известен, он набрал искомую комбинацию цифр почти не глядя.
Теперь следовало окончательно себя обезопасить.
Кирилл впервые работал с такой силой, которой и не подозревал в себе. Он словно чувствовал за дверями обитателей квартир и набрасывал на каждого аркан, сотканный из сна. Для большинства этого и не требовалось — люди и без того отдыхали после трудового дня.
Но были и другие.
— Ты уже спишь?! — раздраженно спрашивала жена своего супруга, который, вроде бы, изготовился — в кои-то веки раз — выполнить свои супружеские обязанности. И неожиданно заснул — вот такой конфуз.
Но в следующую секунду невидимая петля коснулась и ее.
— Черт, действительно, как спать хочется! — Она зевала. — С погодой, наверное, что-то не то… Давление опять…
«Спите…»
И старушка-пенсионерка, которую уже не первый год мучила бессонница, вдруг засыпала, чему-то благодарно улыбнувшись во сне.
И нерадивый школьник, страдавший над домашним заданием, понимал, что все лучше делать на свежую голову — и, даже не дойдя до постели, засыпал, уткнувшись носом в тетрадь.
«Спите!..»
Теперь следовало позаботиться о главном актере сегодняшнего спектакля. А он-то, между прочим, спал сном праведника.
Кирилл даже почувствовал удивление, когда понял, с какой легкостью он отдает приказы своей жертве.
Наркодилер оказался невероятно простым в управлении существом.
Все же просто так убивать его не хотелось — ведь Кирилл сейчас был мстителем и судьей.
Но и вступать в разговоры с этим хладнокровным, но стерильно-чистеньким убийцей ему не хотелось.
Обычно считается, что вампир будет упорно добиваться приглашения в квартиру жертвы. А когда его наконец-то пригласят на свою голову — вот тогда и начнется настоящий триллер.
Это нисколько не соответствовало действительности. Кирилл легко мог бы проникнуть в квартиру Купермана, но делать этого не собирался.
Вот только не хватало там вещдоки оставить! А вещдоки будут непременно.
Поэтому наркодилера требовалось из квартиры выманить. Самым простым для Кирилла способом — отдать приказ.
…Куперман заворочался во сне, что-то пробормотал. Кошмары снились ему очень редко, он не был к ним привычен.
А во сне его поджидал именно кошмар. Если бы он убегал от каких-нибудь страхолюдных чудовищ — это было бы хотя бы понятно. Но во сне его преследовала Темнота. Нечто, у кого нет ни лица, ни острых клыков, ни когтистых лап — но куда более опасное, чем существа с когтистыми лапами. «Куб темноты» — так, кажется, говорил Мисима. Аркадий Куперман считал себя человеком образованным и Мисиму читал.
Видимо, теперь это как-то и отразилось в его видении. Только у Мисимы была загадка, у него сейчас — дикий ужас.
Но это был куб темноты, выползший из своего ларца. И его целью были люди. Не все. Но Аркадий как раз и оказался намеченной жертвой.
