Владимир Холкин - Сточное время
— Спасибо, что подвез, — сказал Артем, вылезая наружу.
— Не за что, — сказал Славик, — наверно, еще увидимся.
Артем постоял на обочине, провожая взглядом серую легковушку, потом огляделся по сторонам. Улица вела к мемориальному комплексу, который обозначал место, где батальон отступающей Красной армии в июле сорок второго принял последний бой, пытаясь удержать город. По странному совпадению, все ближайшие улицы носили немецкие имена. Здесь были и Клара Цеткин, и Роза Люксембург, и Эрнст Тельман, и неизменный Карл Маркс. Не было только Энгельса — в один прекрасный день городские власти сообразили, что названная в его честь магистраль выводит непосредственно к кладбищу. Чтобы избежать нездоровых ассоциаций, улицу назвали Цветочной, хотя цветов на ней было не больше, чем на всех остальных.
Возле мемориала строился новый микрорайон. Частные дома сносили там ударными темпами, чтобы на их месте возвести муравейники в шестнадцать, кажется, этажей. Пять бетонных коробок уже торчали рядком, как зубья гребенки. «В Черной Долине прорастут каменные клыки», — вспомнил Артем строки титана-шестидесятника. Прямо как с натуры писал. Кстати, не мешает взглянуть поближе — в прошлый раз, когда он приезжал в Чернодольск, высотные дома еще только строились и над их скелетами дергались подъемные краны.
Артем зашагал по улице, перебирая в памяти стихотворные строчки. Там еще вроде звезда какая-то вспыхнет. Сверхновая, что ли? Ладно, ребусы разгадывать неохота.
Многоэтажки выглядели неплохо. Широкие балконы были застеклены, клумбы под ними аккуратно прополоты. Во дворе Артем обнаружил площадку для игры в баскетбол, где на щитах еще не совсем оборвали сетки. Верхушки деревьев, посаженных возле дома, уже почти достигли третьего этажа.
Не увидев больше ничего интересного, Артем пожал плечами и побрел к автобусной остановке. Ходить пешком уже надоело. От остановки отъехал бело-зеленый двойной «ЛиАЗ». «Опять не успел», — подумал Артем с досадой. Впрочем, ему в обратную сторону, это надо через улицу перейти. А сюда, значит, и автобусы новые пустили…
Идущая навстречу девушка остановилась и сказала:
— Артем?
Он узнал ее не с первой секунды. И даже не со второй. Хотя Светка изменилась не так уж сильно — в отличие от большинства одногодков, чьи раздобревшие физиономии на одноименном сайте вгоняли его в депрессию. Просто Артем не ожидал ее встретить. Да и вообще не вспоминал о ней последние годы. Светка была девушка тихая, яркой внешностью не обладала. Собственно, в школе они почти не общались и только на первой встрече выпускников вдруг как-то разговорились. Может быть, их сблизил тот факт, что почти никто, кроме них, не поступил в престижные вузы. Он уехал в Москву на журфак, а она училась на историческом. На встрече обменялись домашними номерами (мобильников тогда еще не было), и она просила его звонить, а потом попрощалась, сказав, что ей нужно уйти пораньше. А его уже тащили на улицу, где стоял февральский мороз, но они расставили стаканы на какой-то бетонной тумбе и пели (ладно, скажем прямо, орали) песни, и закуска кончилась почти сразу, и они, страшно вспомнить, запивали водку ликером…
С тех пор на встречи выпускников он больше не попадал. Как-то вот не сложилось — наверно, затянула столица. Да и стали эти сборища, по рассказам, какие-то квелые, народу приходило все меньше. И такой морозной зимы в Чернодольске с тех пор, кстати, тоже не наблюдалось. Все какая-то промозглая слякоть. Глобальное потепление подгадило, не иначе.
— Хорошо выглядишь, — сказал он ей, не особо кривя душой. Действительно, куда он раньше смотрел? Стройная фигурка, аккуратная грудь, гладкие загорелые ножки…
— Мне вчера 28 дали, — сообщила Света печально.
— Э-э-э… — Он хотел сказать, что надо, пожалуй, радоваться, потому что ей сейчас как минимум 33, но сдержался. Мало ли…
— Раньше всегда 25 давали, — пояснила бывшая одноклассница.
Подивившись прихотям женской логики, Артем спросил, что она делает в новом микрорайоне.
— Мы тут с мужем живем, — сказала она. — Полтора года назад вселились. А ты как здесь оказался?
— Мимо шел. А вообще, я в отпуск приехал.
— Ну, чего стоим тогда, пошли в гости. Или ты куда-то спешишь?
— Нет, — сказал Артем, — не особо. А как же муж? Вряд ли будет в восторге.
— Не волнуйся, — успокоила Света. — Во-первых, он нормальный мужик, реагирует адекватно. А во-вторых, он в рейсе.
— Дальнобойщик, что ли?
— Хуже, — сказала Света и, не вдаваясь в дальнейшие пояснения, взяла его под руку и потянула к дому.
— Погоди, давай я хоть в магазин зайду. А то, получается, с пустыми руками.
— Ты же не знал, — возразила Света. — Да и вообще, идти далеко. А у нас этого добра хоть залейся…
Артем открыл перед спутницей дверь подъезда, слегка приотстал («джентльмен всегда пропустит даму вперед, если у нее разрез сзади») и поднялся вслед за ней к лифту. В кабине красовалась эмблема запрещенной группы «Алиса», выполненная несмываемым маркером. В щели у самого пола торчал измятый окурок, а рядом лежала зверски изогнутая пробка от «Жигулевского».
— Ага, — сказала Светка, проследив его взгляд, — социальный протест. Спасибо, хоть лужу в углу не оставили. Вот после такого и хочется свалить куда-нибудь в Бенилюкс. Только кто меня туда пустит…
Квартира была на последнем, шестнадцатом этаже. Артем прошелся по комнатам.
— Неплохо, — оценил он. — Как же это вы отхватили?
— Дом кооперативный.
— Ясно. Про цену не буду спрашивать…
— Ну, без денег не сидим вроде. Муж в загранку ходит, я на кафедре, да и родители помогли… Давай, давай, проходи.
Они сидели на светлой просторной кухне и пили вино. Тополя шумели за окнами, и Светка вспоминала, как вышла замуж еще на четвертом курсе, но детей они так и не завели. А супруг, едва получивший диплом иняза, умудрился найти работу, которая полностью отвечала его беспечной натуре.
— Я даже не знала, что у нас такое бывает. Представь, огромный круизный лайнер возит иностранных туристов, но экипаж при этом советский. Все как положено, даже надзиратели из ГБ. Маленький город, плавучий остров. Валюту для страны добывают… Туристов надо в плавании развлекать. Культурная программа, то, се, даже газету на борту выпускают — не помню уж, каким тиражом. Вот мой туда и пролез. Так что он тоже теперь газетчик, твой, так сказать, коллега…
Светка грустно улыбнулась, глядя в окно.
— Он хороший парень и до сих пор меня любит, но, сам понимаешь, месяцами на пароходе, где богатые иностранки маются от безделья… Кораблядская редакция — так они в ТАСС отдел прозвали, который эти газетенки курирует.
Артем хрюкнул, виновато взглянул на Светку и подлил ей вина в бокал.
— Не знаю, — продолжала она, — неправильно как-то все. Помнишь, мы думали — вот школу закончим, и начнется настоящая жизнь? Ну, закончили, и что дальше? Вот это все и есть настоящее? Такое чувство, что нам что-то не рассказали, что-то самое главное. Но если мы вдруг узнаем, то назад дороги не будет. Иногда мне кажется, что ждать осталось недолго. Что-то вот-вот начнется…
Артему вспомнились намеки забугорного комментатора и строфы доморощенного властителя дум. И осторожные шаги крылатого зверя. И панический визг в плацкартном вагоне…
— Кстати, о предсказаниях, — сказал он. — Наблюдал сегодня забавный случай…
Светка выслушала с улыбкой, потом попросила подробнее вспомнить откровения спятившей тетки.
— Что-то мне это напоминает, — заявила она. — Формулировки знакомые. Река, текущая вспять, земля… Дай подумать. А, ну конечно! Пойдем, на компьютере покажу.
Она открыла какой-то сайт и включила поиск по тексту.
— Вот, смотри. Тот самый фрагмент.
— Что это?
— «Повесть временных лет». Самая древняя русская летопись, текст которой до нас дошел. Да и то не в оригинале. Вот отсюда читай.
Она указала пальцем. Артем прочел: «В те же времена пришел волхв, обольщенный бесом; придя в Киев, он рассказывал людям, что на пятый год Днепр потечет вспять и что земли начнут перемещаться, что Греческая земля станет на место Русской, а Русская — на место Греческой, и прочие земли переместятся. Невежды слушали его, верующие же смеялись».
— Да, — согласился он, — сходство, пожалуй, есть. Как же ты умудрилась вспомнить?
— Обижаешь, — сказала Светка, — я же на истфаке училась.
— Ну, — возразил Артем, — мало ли, кто учился. У нас на журфаке тоже толпа народу, и дипломы всем выдают. А статьи потом почитаешь — хоть стой, хоть падай. «Сквозь густой частокол латиноамериканских диктатур отчетливо прослеживались нити, на которых были подвешены эти марионетки…»
— Чего-чего? — поразилась Светка. — Это еще откуда?
