Танго на треснувшем зеркале (СИ) - Шаль Вероника

Танго на треснувшем зеркале

Вероника Шаль

Глава 1. О том, что за поездом бегать не только можно, но и нужно. В критической ситуации, конечно

Единственный совет, который дала мне тетя, отправив во взрослую жизнь, был так себе. Уважай себя, никогда ни за кем не бегай. Даже за автобусом не надо бегать, вторил ей мой дядя.

Времени с той поры прошло всего ничего, и вот сейчас я, отбросив прочь всякое уважение к себе, спотыкаясь о камни и поднимая клубы пыли, мчалась вдоль железной дороги к кривой хибарке, отдаленно напоминающей станцию.

Я катастрофически опаздывала на поезд. Точнее, он догонял меня на всех парах, и находись станция чуть дальше, шансов у меня не было бы. Да и так все было непонятно. Фифти-фифти. А раз пятьдесят на пятьдесят, то я, не привыкшая быстро сдаваться, пыталась опередить эту железную тварюгу.

Носки моих любимых босоножек на проплешинах, свободных от щебня, зачерпывали горсти пыли и что есть мочи подбрасывали ее вверх и вперед. Сам же щебень, покрывавший большую часть дороги, до крови раздирал пальцы на ногах и царапал нежную бархатную поверхность босоножек.

Их мне было жальче всего. Они мне обошлись в целую стипендию! Вот что теперь с ними делать? Юбка, за которой я, на минуточку, ездила к черту на рога, цеплялась о растущие вдоль дороги колючки. И ей конец! А блузка… Я глянула вниз, на грудь, и от неожиданности увиденного мой мозг перестал двигать ногами, а поскольку остальное тело еще было не в курсе этого маневра и по инерции двигалось вперед, я с громким воплем рухнула в песок и щебень, которые еще минуту назад закидывала в воздух.

Откашлявшись, выдохнув и снова вскочив на ноги я, насколько позволила сноровка, оглянулась и попыталась рассмотреть, далеко ли поезд.

Поезд был недалеко, и если я хотела успеть, мне следовало ускориться.

На ходу вскинув руки, я провела ими по блузке, в надежде не глядя скинуть поганое насекомое… Если глянуть, то можно снова грохнуться оземь, а это мне сейчас совсем некстати. Поэтому проклятого черного вроде бы паука приходится ловить вот так нетрадиционно.

Наконец подушечками пальцев нащупала мелкий шевелящийся шарик и с омерзением тряхнула рукой и разжала кулак. Брррр… Ненавижу пауков. Совсем их стало много этим летом.

Когда я, нарушая все правила, мчусь к станции через рельсы, поезд не только виден, но и осязаем. От него исходит волна жара, которая резво поглощает меня и, рассекая густой застоявшийся летний зной, несется дальше.

Надеюсь, у машиниста нервы крепкие и интуиция в порядке. Не хватало, чтобы он еще принял меня за самоубийцу.

Уффф, еле успела. Все остальное неважно. Черт с этими босоножками, вымою от песка. Маркером закрашу царапины. Как новые будут. И юбку приведу в порядок. Косые взгляды на мой потрепанный гардероб тоже не важны.

Что важно, так это то, как я очутилась здесь. Этого я не помню. Такое со мной уже случалось. Только в предыдущих случаях я незаметно для своего сознания оказывалась все же в черте города, а сейчас первый раз, когда меня занесло так далеко, что я даже не знаю куда.

Подумаю об этом как-нибудь потом. Главное, я успела на этот поезд и завтра утром меня ждут в отделе кадров для прохождения первой в моей жизни практики. Ну, то есть практика сама не первая, но все, что было раньше — это пустяки. А вот сейчас действительно все серьезно.

Да-да, я выпускница университета. Меда. И завтра мое первое дежурство в психиатрической лечебнице Святого Марка Иосифа. Ну не мечта ли?

Для меня не мечта, а критическая необходимость. Только в таком месте я смогу снова взять свою жизнь под контроль и обрести хоть немного спокойствия.

Поезд, обдавая волной еще более горячего воздуха, медленно подкатил к перрону и, чуть дернувшись назад, остановился. Как я ни напрягала глаза, рассмотреть маршрут его движения мне не удалось. Слишком быстро пролетели мимо меня первые вагоны со злосчастной табличкой. И на станции, как назло, никакой опознавательной вывески не было.

Придется добираться домой вот так, вслепую. Ну что за напасть.

Двери застонали и с жалобным скрипом расползлись в противоположные стороны. Никто из вагона не вышел. Оно и понятно: кому нужна такая глухомань.

Почти заскочив в вагон, я ахнула от внезапного удара по лодыжке. Теряя равновесие, готовая уже пасть смертью храбрых, я опознала в противнике материализовавшуюся за моей спиной древнюю бабку, проворно и нетерпеливо заталкивающую наверх свою тележку, не дожидаясь, пока я завершу пролет по ступенькам. Поймав убегающую от меня стенку, я ввалилась в тамбур.

Двери с воодушевляющим хлопком закрылись, а я шлепнулась на ближайшее сиденье и достала смартфон. Определять направление к городу по солнцу и тени от кустов — это, конечно, романтично, но не все романтичное пригодно для жизни. Нужно было срочно перепроверить свои выводы.

Самые худшие ожидания оправдались. Сети не было. GPS не работал.

Ну и куда я еду?

С мыслью опроса пассажиров я подскочила с сиденья и оглянулась в их поиске. В вагоне никого не было. Даже шустрая бабка испарилась. Уже потом, дома, разбирая по секундам случившееся впоследствии, я вспомнила, каким тяжелым был воздух в вагоне. Как прижимала меня к сиденью неведомая сила. Или просто усталость. Или интуиция. Но я усилием воли преодолела ее и направилась в другой вагон искать людей.

Глава 2. О том, что не всякое новое знакомство приятно

В тамбуре на двери, к которым нельзя прислоняться, вальяжно опустив голову вниз, опиралась внушительная фигура. Пятой точкой я почувствовала звенящую наэлектризованность в воздухе и едва могла скрыть желание рвануть со всех ног от этого странного незнакомца. Вместо этого, сжав волю в кулак, размеренным шагом, вцепившись взглядом в ручку двери, ведущей в соседний вагон, я продолжила путь к своей цели.

— Эй, стой! — незнакомец, наконец, поднял голову, цепким взглядом пробежался по моей фигуре и, уткнувшись в точку слева, где сердце и заодно дыра в блузке, резко подобравшись, выдохнул, — туда нельзя.

Комок нервов, в который я превратилась, сделал над собой усилие и беззаботным миролюбивым голосом спросил:

— Почему? Там, — я кивнула в сторону двери, — что-то сломалось?

В ситуации, если ты не понимаешь, что происходит и происходящее тебе не нравится, превратись в дурочку. Еще одна присказка тети.

— Ага, сломалось, — гыгыкнул незнакомец и в его руке блеснуло металлическое острие.

Нож! Точно нож! Наэлектризованность, которую я ощущала кожей, вдруг исчезла, уступив место мрачной тягучей тишине.

Осторожно. Очень осторожно делая вид, что смотрю в окно, скосила глаза на незнакомца.

Неопрятная прядь светлых волос, торчащая из капюшона. Заостренные черты лица, квадратный подбородок с ямочкой, нездоровые блики белков глаз. Серых.

Я влипла! Точно влипла! Ручка соседнего вагона так заманчиво притягивала взгляд. Не добегу, стучала в голове мысль. Не добегу. Перехватит. И назад бежать смысла нет. Там даже машиниста нет.

Я сразу вспомнила рассказы однокурсниц о банде, орудующей в пригородных электричках и нападающей на студенток. Тогда я эти россказни всерьез не воспринимала, очевидцев не было, и полиция состава преступления не находила. А девушки да, бывало, пропадали. Только кто знает, почему они пропадали? Может, бросали учебу, встретив любовь всей своей жизни? Или нет?

Я так и представила, как, сделав свое грязное дело, он выбросит мой труп в болото и никто не узнает, что со мной случилось.

Паника волной мурашек метнулась из груди к ногам и рукам, вгоняя их в дрожь. И дальше, к голове. Только не это. Не показывать, что мне страшно, не поддаваться.

— Ну что ты как неживая, — глаза незнакомца сверкнули, выдавая желтые склеры.

Еще и гепатит в придачу. Ну и везучая ты, Василина.

— А может я и в самом деле неживая?