Галина Гончарова - Волшебникам не рекомендуется
Кровь сплеталась в одно целое с золотым сиянием, били алые молнии, собирались грозовые тучи. Небо над головой женщины вертелось, как будто его ложкой размешивали. Но на помосте так же лился ровный золотой свет. Казалось, все идет как должно. За несколько секунд, показавшихся некроманту тысячелетиями, чудовищная воронка из черного, золотого и алого собралась над телом Арэсти. И прозвучал нежный голос.
Женщина вплела свои речи в музыку. Сделались они ее частью, оплели, поработили – и грянули единым громом, имя которому – жизнь!
– Ты встань, пробудись, мой сердечный друг! Никогда я тебя не покину. По твоему зову я пришла в смертный час. По твоей крови врата открыла. По твоей любви сердце потеряла. Не оставь меня, любовь моя ненаглядная… Не бросай меня! Не уходи! Подождет тебя смерть-красавица. К ней прийти всегда успеем рука об руку. Возвернись ко мне, мой единственный! Никому тебя не отдам теперь…
И Арэсти зашевелился.
Медленно-медленно открылись голубые глаза.
– Тина-ви-элль?
– Да, любимый мой.
По лицу женщины катились слезы. И поле белых цветов раскидывалось от края до края.
– Неужели я сплю?
– Нет, любовь моя. Ты уже проснулся.
Женщина наклонилась и прикоснулась губами к губам Арэсти.
– Я пришла к тебе. И навсегда. Теперь мы уже никогда-никогда не расстанемся. Ни в жизни, ни в смерти. Ты мне покажешь свой мир?
Некроманта ослепила вспышка. Он невольно зажмурился, а когда открыл глаза – зеркало было пустым и чистым. Только на столе рядом с ним лежал белый цветок. Из тех, которыми плакала женщина.
Тонкий аромат заполнил комнату, и Некромант почувствовал, что сходит с ума.
Сон? Явь?!
Неужели это правда?
И Арэсти жив?
Тогда…
А что, собственно, «тогда»?
Некромант бросился к своему рабочему столу. Потребовались два голубя и один котенок, чтобы в зеркале отразился мертвый город. Некромант намеревался пополнить за его счет свою гвардию, но…
Что за демон?!
Города просто не было. Некромант еще раз проверил положение в пространстве, но – увы! Он не обманывался. Просто город мертвецов был уничтожен. А на том месте, где он находился прежде, росли странные белые цветы. И казалось, что он чувствует их аромат даже через зеркало. Или это был аромат того, первого цветка? Некромант не знал.
– Глупости. Никакая ведьма не сможет вернуть то, что было уничтожено. Это просто бред!
Некромант разговаривал сам с собой, но уверенности не испытывал. Ему так хотелось, чтобы разговор с зеркальной женщиной оказался просто галлюцинацией! Но это была жестокая правда.
Глава 21
Я с удовольствием наблюдала за метаниями типчика в озере.
– Так тебе и надо, гаду!!!
– Именно, – поддержал меня Рон.
Мы переглянулись, и он заговорщически подмигнул мне.
Конечно, все, что Некромант видел в зеркале, было чисто конкретной брехней. Сценарий мы придумали вместе с Роном. Два часа изобретали, полдня снимали и ваяли. И только потом стали отлавливать этого ученого. Ведь и правда – ученый, сволочь! Таких бы на фонарях развесить! Я-то думала, что избыток силы оставлен по неопытности, ан нет! Избыток оставлен, чтобы трупы впитали его – и превратились в какую-нибудь прелесть типа зомби. Ох, доберусь я до этого некроманта! Не то что перья полетят, мясо поползет. Хотя у Рона тоже есть свои планы насчет любителя трупов. Может, стоит довериться ему? За пару тысячелетий в заточении еще и не такое можно придумать! И потом. Моя ярость – костер. Быстро вспыхнула, быстро сгорела. Ярость Рона – море. Которое вроде бы спокойно, но в любой момент может устроить тебе водоворот или Бермудский треугольник. И сейчас Рон именно его и устраивал. Он хотел сперва помучить свою жертву морально и только потом перейти к физическим пыткам. И пока ему это удавалось.
Рон отлично знал главный принцип всех вешателей лапши. Берешь грамм правды, добавляешь килограмм лжи, поперчить мистикой, посолить романтикой – и подавать на стол. Сожрут, не подавятся!
Некромант и сожрал. Если расчеты Рона верны, Некромант вызовет к себе Итвора и расспросит его о событиях далекого детства. И получит подтверждение, необходимое нам для следующего шага.
На самом деле Итвор и Арэсти лазили в башню. И Итвор остался снаружи, а Арэсти – внутри. Но никакой женщины и никакого сада Арэсти, конечно, не видел. Рон сказал, что мальчишка просто прошел вокруг башни, нашел окно, вылез – и отправился в кровать. А Итвору ничего не говорил, потому что хотел заставить приятеля помучиться любопытством.
Но картинку мы сваяли просто потрясную! Уолт Дисней со своими «Красавицей и чудовищем» просто отдыхает в уголочке. И даже обижаться не стоит. Те спецэффекты, которые может творить магия, ни одному режиссеру не снились! И сейчас мы наблюдали за типом в мантии, потянувшимся к зеркалу. На минуту мне даже показалось, что этот козел всплывет у нас в озере.
– Он нас не почувствует?
– Нет.
– А если он тоже вэари? – поинтересовалась я, глядя, как маг делает какие-то пассы над зеркалом.
– Откуда здесь вэа… гехрат!!!
Слово было определенно ругательным. Рон схватил меня за руку, и я ощутила отток силы. Сейчас это оказалось больнее, чем раньше, но я только стиснула зубы и тихо шипела. Пользуясь моей силой, Рон ставил заслоны на пути у мага, запутывая все следы. Он должен был поверить в существование Тины-ви-элль.
Кажется, Рону это удалось. Или не это?
– Что ты делаешь?
– Этот козел, – Рон уже успел перенять мое любимое ругательство, – сейчас смотрит сюда. Я сделал так, что нас он не видит.
– Только розы?
– Именно.
Розы мы вырастили еще вчера. Это был какой-то особый сорт. С шипами, но растущие не кустом, а одной веточкой. Белые, огромные, чуть ли не с кочан капусты, воняющие так, что у меня едва аллергия не началась. Впервые в жизни.
Нет, я, конечно, люблю розы. Да и пахнут они хорошо. Но не в таком же количестве. Две капли – аромат, полфлакона – вонь, а пол-литра – газовая атака. Жаль, что многие этого не понимают.
Но вырастили мы их от души. Все засадили ими. И эшафот, и город. Растил, конечно, Рон, а я служила проводником силы. Он ее просто черпал из меня на свои заклинания. Сам «ужас вэари» еще не настолько восстановился, чтобы колдовать в полную силу. Так, в пятую часть от прежнего. Поэтому пришлось воспользоваться мной. Я не возражала. Сама виновата. Хотя и косвенно.
Зато Рон меня ни в чем не винил. Какое там! Наоборот! Он меня готов был на руках носить. Конечно, мы разговаривали без особой вежливости, спорили и ссорились, но в глазах у «ужаса вэари» иногда проскальзывало такое, что я просто краснела до самых ушей. Благодарность, тепло, доверие, дружба, благоговение – адская смесь. Рон успел меня изучить за эти несколько дней и знал, что я освободила его по своим, чисто эгоистическим причинам. А сложись все по-другому, я просто сдала бы его верховному волшебнику и плевать хотела на его боль и страдания. Он это прекрасно знал, но из песни слова не выкинешь. Хотела я там не хотела, думала не думала – не важно. Главное – сделала. И за это Рон готов был простить мне очень и очень многое.
Хотя это и не мешало ему дразнить меня, вышучивать и немилосердно издеваться над моими манерами и привычками, неподобающими истинной вэари.
Вот и сейчас, когда некромант закончил нас разглядывать, мы расслабились и Рон наконец-то отпустил мою руку. На коже остались синяки.
– Извини. Я не хотел.
– Ты волновался. Знаю. Мелочи.
Рон широко улыбнулся.
– Как приятно встретить такую всезнайку!
– Мне тоже было бы приятно, – согласилась я.
Рон, не обращая внимания на мое ехидство, взял меня за запястье, поднес мою руку к губам и поцеловал каждый синяк. Я почему-то смутилась и покраснела. Особенно уши. Но вместо романтики волшебник перешел к жестокой правде жизни:
– Пора сваливать.
– Согласна. А куда?
– Поближе к народу.
– Не поняла юмора.
По нашему плану явление Арэсти Эрнальта пока не предусматривалось.
– А что тут непонятного? Замаскируемся – и вперед.
– А ты сможешь?
Сомневалась я не зря. Рон, конечно, мог навести на нас иллюзии, но поддерживать их долгое время мы просто не сумели бы. Ни он, ни я. У него не хватило бы сил, а у меня – опыта.
– Я все смогу, если ненадолго, – пообещал Рон. – А надолго нам и не надо. Пройти в ворота и добраться до любого из сподвижников Арэсти. Потом я покажу тебе, как защищать дома от посторонних взглядов, – и можно будет отдохнуть. До общего сбора.
– Скромно так…
– А у нас что – выбор есть?
Все правильно. Не фиг думать, прыгать надо. А, ладно! Что-нибудь мы придумаем на месте!
