Лилия Касмасова - Если свекровь – ведьма
– Вот и такси. – Бондин поставил пустую чашку на столик. – Вы могли бы позвать Мелиссу, Орхидея? Я за Сенькой.
За кем? Но спрашивать было не у кого – Денис уже выходил через стеклянные двери во внутренний дворик.
Орхидея пошла в спальню Мелиссы.
В гостиной остались только я, Миша и Николай. Миша подошел ко мне:
– Вика…
– Что?
– Я хотел… кхм… сказать…
– Говори. – Я уже повесила свою сумку на плечо, перекинула через руку кофту и подняла рюкзак.
Николай быстро взглянул на Мишу, на меня, сказал:
– Давайте я помогу. – Забрал у меня рюкзак и направился к выходу.
– Спасибо, – сказал вслед Николаю Миша. Потом снова повернулся ко мне: – Я много чего вчера наговорил. И про… про нашу женитьбу… Если бы я вообще не хотел, я бы не стал предлагать тебе…
– Я тоже так думаю, – насупленно сказала я.
– Я и так, без бабулиных советов, об этом задумывался… Просто мне нужно было время… Мне не хотелось спешить…
– Потому что ты не был уверен, что я – та самая, на всю жизнь?
– Нет, почему же… То есть… Я не знаю…
– Я тоже не уверена, что это ты, – сказала я.
– Да? – нахмурился он. – Это из-за инспектора?
– Да.
– Понятно.
– И раз уже мы больше не помолвлены… – Я щелкнула застежкой браслета, сняла его и отдала Мише.
– Хорошо. – Он взял браслет и спрятал в карман.
Слева раздалось покашливание. В гостиную уже зашел Бондин. На руках его сидел рыжий котяра.
Миша развернулся и пошел к выходу.
– Берешь кота с собой? – удивилась я.
– Да. Я его усыновил, – улыбнулся Бондин.
Кот мяукнул пару раз. Я повернула кольцо, спросила:
– Что?
Кот сказал:
– Это я его взял в сынки. Он на меня похож.
Я, смеясь, повторила слова Бондину. Он тоже расхохотался. Я выключила око – спросонья голова от него закружилась сразу.
Мы вышли в главный двор. Уже светало. По небу плыли золотисто-сиреневые длинные облака.
– И зовут его – Сенька? – догадалась я.
– Угу. Он сам выбрал имя, – пояснил инспектор.
– Сам?
– Угу. Полностью звучит – Гранде Сеньор де Ла Гомера.
– Мр, – сказал кот довольно.
– Он так назвался, чтобы все знали, откуда он родом… А сокращенно – Сенька.
– Мр, – снова сказал кот, будто подтверждая.
Я засмеялась. Мы прошли по дорожке к небольшой металлической калитке в белой стене, на дороге виднелся голубой минивэн. Около машины стоял Николай и болтал с водителем – небольшого роста смуглым дядькой. Беседа шла, похоже, на испанском. Миша сидел в автомобиле, на переднем сиденье, дверца была открыта.
Я повернула перстень, чтобы понимать язык. Дядька увидел нас и вскричал:
– Ну, наконец-то!
– Это еще не все, – сказал Николай и обратился к нам с Денисом: – Мы не стали раскладывать дополнительные сиденья. Ведь мы с Орхидеей не едем.
Денис кивнул. А шофер сказал беспокойно:
– А кто еще поедет?
– Я, – послышался от калитки голосок Мелиссы.
Не напрасно она провела столько времени в ванной. Она выглядела даже лучше, чем вчера на своей свадьбе: короткое цветное платьице на бретельках, пышная грива сияющих золотых волос, красные босоножки на шпильках.
Миша глазел из машины, открыв рот. Дядька-шофер побежал открывать дверь и никак не мог найти ручку.
Мы обнялись с Орхидеей. Она увидела, что на моей руке нет больше Мишиного браслета, сочувственно погладила меня по плечу, прошептала:
– Знаешь, по-моему, инспектор отличный парень.
– Знаю, – сказала я.
– Как тебе теперь колдуется, когда силы мало?
– Не знаю.
Я оглянулась – водитель уже скрылся в машине. Тогда я посмотрела на кусты поблизости и представила… бах! получилось! Куст расцвел пышными розами двух цветов – алыми и белыми.
Орхидея ахнула и всплеснула руками:
– Красота!
И ничего лишнего. Ничего тебе гигантского или выбалтывающего мои сердечные тайны. Никаких деревьев в придачу к фруктам и других подобных нагромождений. А потом я решила, что надо прибавить… И над кустами запорхали несколько больших бабочек – голубые, малахитовые, оранжевые…
Бондин попрощался с Орхидеей и Николаем. Я тоже. Мы обошли машину. Денис сказал мне тихо:
– А я тогда сразу понял, что бабочка – твоих рук дело. – Он прикоснулся пальцами к расстегнутому воротнику рубашки.
Я усмехнулась:
– Не надо было Джеймса Бонда из себя корчить.
– Да я и не корчил, – смутился он.
– Ага, как же. Бондин, Денис Бондин…
Он рассмеялся немного скованно:
– Ну, просто фамилия у меня такая… – Открыл дверцу, спросил: – Хочешь у окна?
Мне было все равно, у окна или нет, но сидеть рядом с Мелиссой не хотелось. Поэтому я кивнула. Пропустила Дениса внутрь, села сама и захлопнула дверь.
Водитель тронул машину. Орхидея кричала:
– Вика, ты в гости приезжай! Я вернусь через неделю!
– Через две! – крикнул Николай. Правой рукой он махал нам, левой обнимал Орхидею.
Таксист хотел подъехать к главному крыльцу аэропорта, но Денис велел ехать дальше. Мы помчались в окружную вдоль забора, въехали в небольшие распахнутые железные воротца, а потом проследовали по пустынному краю взлетного поля к черному самолету Ганса.
Таксист был удивлен и этим маршрутом, и цветом самолета. Он решил, что мы важные послы другой страны. Спросил, какой. Я перевела вопрос Денису и Мише.
– Скажи, что мы с Луны свалились, – ответил Денис, расплачиваясь с таксистом.
Я сообщила шоферу, что это секрет.
Он уважительно и слегка напуганно качнул головой, а когда мы вышли, развернул минивэн суетливо и неуклюже, так, что взвизгнули колеса, и укатил на всей скорости прочь с аэродрома.
Денис нервно взглянул на самолет, глубоко вздохнул, будто собираясь с силами. Мне стало его жалко, и я предложила:
– Хочешь пофигенции?
– Она запрещена, – замялся он.
Я пожала плечами и пошла вперед. Он догнал меня:
– Ты угощаешь или уже передумала?
Нас приветствовала улыбающаяся Фиалка в своей черной с костями треуголке. Помогла нести сумки и что-то там игриво нашептывала всю дорогу Денису.
Как-то так получилось, что Миша сел с Мелиссой, при этом уступив ей место у окна, а я уселась тоже у окошка, но у другого борта. Я ожидала, что Денис сядет со мной рядом, но он устроился отдельно от всех, надел наушники, подсоединил их к своему телефону и достал ручку и блокнот. Кота он спустил с рук на соседнее со своим кресло, и тот сидел там и вертел рыжей головой по сторонам, навострив уши.
Из динамиков раздался голос Ганса. Он поприветствовал нас, сказал, что рад снова нас видеть на борту самолета – голос при этом у него был совсем не радостный – и что у компании «ПлювГанса» новое правило для пассажиров: «Запрещается вмешиваться в ремонтные работы, и вообще втаскивать капитана в салон, если не просят». И добавил после паузы:
– … а также оставлять за бортом ящики с инструментами.
После чего пожелал нам «Приятного и трезвого полета».
Мелисса о чем-то живо говорила Мише, а также часто дергала его за руку, показывала пальцем в иллюминатор и ворковала восхищенным голосом. Как будто она впервые летит в самолете! Сколько в ней притворства! Миша поддакивал ей и иногда бросал на меня виноватые взгляды.
Я отвернулась и смотрела в окно. На взгляды Миши мне было начихать. А вот то, что Денис сел отдельно и занимался работой, мне не нравилось. Я оглянулась: он еще и свои митриловые очки надел, слушал и ухмылялся довольно. Вот что значит капля пофигенции на язык – нарушать Денис решил по минимуму. Но все же зря я предложила зелье – так бы сидел рядом со мной и от страха за руку держался.
Да ну его. От огорчения я заснула. Проснулась, когда Фиалка раздавала всем обед. Она поставила на столик перед Мишей и Мелиссой две большие плоские тарелки с затейливыми салатами в жареных сырных корзиночках и еще с чем-то разноцветным, типа риса с овощами.
Сколько я помню, Миша предпочитал что-нибудь простое и где мяса побольше. Похоже, обед заказала Мелисса.
Фиалка повернулась ко мне, и я спросила, можно ли пирог с капустой – ага, вот такие у меня неблагородные вкусы. Миша с завистью оглянулся на тарелку с дымящимся куском пирога, которую подала мне стюардесса.
Ну, раз уж тут волшебство, то заказывать, так заказывать, что в голову взбредет.
– Еще клубники, – сказала я. – И чай, какой-нибудь фруктовый.
Едва я откусила пирога, как ко мне, с тарелкой в руке, подсел Денис. Спросил:
– Можно?
– Угу, – прочавкала я.
На его тарелке была котлета и картофельное пюре. Я оглянулась. Кот сидел на столике у того кресла, где раньше сидел Денис, и ел из глубокой миски какой-то супчик.
– Над чем работал? – спросила я Дениса с вежливой заинтересованностью. Хотя не заслуживает он моей вежливости. Оставил меня одну, тогда как в соседнем ряду – мой бывший жених со своей новой невестой, то есть тоже бывшей, но которая, похоже, нацелена стать будущей.
