Милена Завойчинская - Высшая Школа Библиотекарей. Магия книгоходцев
Нет, все же обидно. Вот так пыжишься, пыжишься, пытаешься призвать привидение, а оно не приходит. Зато на некромантии вместо зомби явился такой галантный мужчинка. Мысли текли вяло… По помещению плыл дымок от курильниц, насыщая воздух тяжелыми сладковатыми ароматами. Посапывали парни, которые умудрились не просто задремать, а крепко заснуть. Шамила наблюдала за мной со злорадным удовлетворением, мол, не она одна ничего не может по спиритизму.
А вот интересно, можно таким образом вызвать не духа, а джинна, например? Было бы круто! Явится эдакий старичок с белой бородой, просидевший в лампе пару тысяч лет. Он обрадуется, что его нашли. Выполнит три желания…
Перед моим носом что-то с грохотом шмякнулось на стол. Магистр подскочила от неожиданности, да и я так шарахнулась назад, что опрокинулась вместе со стулом, оказавшись спиной на полу, ногами кверху. Студенты встревоженно зашумели. Кто-то вскочил, таращась на стол, кто-то просто тянул шеи, продолжая лежать. А мне пришлось потратить некоторое время на то, чтобы сползти с опрокинутого стула и встать.
– Это что, адептка? – сдавленно спросила Сесилия, тыча тонким пальчиком в лежащий на столе большой медный кувшин.
Кувшин явно имел восточное происхождение. Был он старинный, покрытый чеканными каббалистическими знаками (я знаю, видела такие в Интернете на картинках) и местами позеленевший. Узкое горлышко оказалось плотно запечатано бордовой сургучной пробкой с выдавленным на ней сложным и не очень понятным рисунком.
– Не знаю! – открестилась я.
Магистр Фелир протянула руку и одним пальчиком осторожно прикоснулась к медному предмету, качнула и тут же со вскриком отдернула руку. На нежной коже проступила краснота.
– Что? Что там, магистр? – загомонили подтянувшиеся к столу адепты.
– Он раскаленный… – обиженно произнесла женщина и подула на палец. Потом вспомнила, что она вообще-то тоже маг, и обожженную подушечку указательного пальца покрыла тонкая корочка льда.
В помещении повисла взволнованная пауза. Школяры переглядывались или, вытягивая шеи, пытались рассмотреть, что же за диковинку я призвала.
– Адептка Золотова, – нехорошо прищурившись, произнесла Сесилия. – Прикоснитесь-ка вы к тому, что вызвали.
– Не хочу! – пискнула я и спрятала руки за спину.
– Ну же, адептка. Не бойтесь. Вы ведь боевик, в конце-то концов, – увещевала меня преподавательница.
– Я?! Не‑э-эт! – бурно открестилась. – Я – жирафа, маленькая и безобидная.
– Адептка! – рявкнула неожиданно для всех милая добрая и чуть застенчивая Сесилия.
Я съежилась, протянула руку и указательным пальцем чуть качнула кувшин. Он легко подался и сдвинулся. Поверхность его была прохладная, как и положено медной посудине.
– И? – вопросила магистр.
– Холодный, – констатировала я.
Тогда она попросила меня поставить его вертикально, что я и сделала. А потом не удержалась и постучала по нему костяшками пальцев. Раздался глухой металлический звук, а затем изнутри постучали в ответ.
Впечатлительная Ялина Деньска вскрикнула и шлепнулась в обморок. Кто-то из парней отволок ее тело на подушки и вернулся обратно к столу. Ну еще бы, такое шоу!
– Адептка, скажите мне честно, кого вы вызвали? – спросила Сесилия. Я пожала плечами, и она продолжила допрос: – Хотя бы признайтесь, о чем вы думали во время сеанса?
– О джиннах, – вздохнув, покаялась я.
– Прелестно! – с непередаваемым сарказмом выразила свое отношение к моим действиям преподавательница. – Идите-ка вы, адептка, к ректору. И вот это не забудьте.
Я печально брела к кабинету магистра Новарда, прижимая к себе кувшин. Из него периодически доносились какие-то взбулькивания и постукивания, а один раз, когда я еще только спускалась с башни по винтовой лестнице, прозвучал грубый злодейский хохот. Вот точно как в детских страшилках, когда главный злодей за кадром издает что-то типа «Му‑а-ха‑ха!» Герои тогда визжат и бросаются врассыпную. У меня такой возможности (сбежать) не было. Я только выронила от испуга кувшин, и он, громко брякая, поскакал по ступенькам вниз. И ведь даже не помялся! Когда я его подняла на площадке у подножия лестницы, форму он имел такую же, как и до этого нетрадиционного спуска.
Навстречу мне попадались адепты, у которых началась перемена. Они с интересом поглядывали на меня и на мой груз, но из хороших знакомых встретились только Ивар и его компания.
– О, мелкая! – обрадовался рыжик. – Ты откуда и куда?
– Я оттуда и туда, – ответила в рифму.
– Не, ну серьезно? Чего опять натворила-то?
– Вот! – показала им кувшин. – Вызвала вместо духа. Иду сдаваться ректору.
– Ну ты даешь! – восхитился Эварт.
– Кира? Ты что, действительно вызвала вместо духа кувшин? – Это Ивар решил посомневаться.
– Нет, вру я вам! А кувшин с вином на кухне украла, меня застукали и отправили к ректору. Сказали, пить в одиночку девушкам нельзя, – огрызнулась я и, пока парни не успели мне что-нибудь еще сказать, умчалась от них подальше.
Возле кабинета главы школы никого не было. Постучалась я, открыла дверь и вошла. Магистр сидел за столом и работал с бумагами. Увидев меня, он переменился в лице, а я не стала ждать вопросов и с порога заголосила:
– Магистр Новард, я больше так не бу-уду‑у!
У ректора задергался глаз, но надо отдать ему должное, орать на меня он не стал, только вопросил:
– Что на этот раз?
– Вот! – прошествовав через весь кабинет, я со стуком водрузила кувшин на стол.
– И?
– Призвала вместо духа на уроке спиритизма. Магистр Фелир обожгла об него палец и выгнала меня к вам.
Несчастный ректор подпер голову рукой и с тоской посмотрел на меня. Взгляд его явно говорил, что единственное, чего ему хочется, это прикопать вот эту конкретную адептку где-нибудь в лесу под кусточком. Но нельзя ведь.
– Ваши гипотезы и предположения, Кира?
– Похоже на джинна. Я как раз об этих существах думала, потому что дух никак не призывался, – вздохнула я и потупилась.
– Джиннов не существует, адептка. Точнее, существуют, но исключительно в сказочных нереальностях.
– Ага… Деда Мороза тоже не существует, а лемура в подарок он прислал, – буркнула я.
– Весомый аргумент, – вынужден был согласиться магистр.
– Вскроем? – робко предложила. – Джинн три желания обязан исполнить…
Магистр осторожно ткнул в кувшин карандашом, потом указательным пальцем и отдернул обожженную руку. Мрачно посмотрел на меня и встал из-за стола.
– Идемте, адептка. Выпустим вашего джинна. Только не здесь, а в зале для магических поединков. Уж там-то стены точно устоят.
– А лекция? У нас сейчас травология.
– Я напишу записку, что вы отсутствовали по моему указанию. – И он быстро начеркал что-то на листочке, сложил его, запечатал воском, сделал оттиск перстнем с печатью и отдал мне.
Перемена закончилась, пока я давала отчет о происшествии, так что в коридорах мы никого не встретили. А когда дошли до места, заперлись на замок. Магистр накинул на нас обоих мощные щиты (я так пока не умела) и велел мне вскрывать посудину, коли уж я единственный, кто может к ней прикоснуться. А дальше все было как в кино. Дым столбом, оглушительный грохот, трясущийся пол и вытянувшийся наполовину из кувшина мужской силуэт. Торс и голова могучего бритого дядьки с длинными казацкими усами, одетого в коротенькую парчовую жилетку на голое тело, а все остальное осталось внутри медной тары.
– Кто меня освободил? – прогрохотал он.
– Я! – пискнула ему в ответ.
– Так это ты меня роняла?! – взревел он еще громче.
И тут у меня не иначе как помутнение рассудка на нервной почве случилось. Ну, ррыгр, нервы-то не железные! И так все запугивают бесконечно, а тут какой-то левый джинн и туда же – орать на меня.
– А ты почто, ирод бритоголовый, девушку пугал своим ухахатыванием? Ты джинн или кто? Ты желания выполнять должен, если уж на то пошло! – выдала я тираду. – И не надо на меня так смотреть! Я правила знаю! Три желания, и не меньше. И никакого вреда тому, кто призвал!
– Адептка, погодите! – поспешил вмешаться ректор. – Джинн только что выбрался из темницы. Неизвестно сколько там просидел, одичал, а вы на него ругаетесь…
– Ну а чего он, магистр? – сдулась я.
– Присядьте, Кира. Отдохните, – мягко попросил магистр Новард, после чего отлевитировал меня в уголок на скамеечку.
Глава 24
О новом преподавателе, сдаче курсовой по бестиологии и неподобающем поведении наглядных пособий
О чем шла беседа у двух суровых мужчин, мне слышно не было. И я считаю, это совершенно нечестно – накладывать полог тишины и не давать мне послушать, о чем ведут разговор мой ректор и мой джинн! Меня позвали только минут через двадцать.
