Игорь Пронин - Охотники на вампиров
– Есть! – последним произнёс Бшезик.
Поверка окончена.
Мордовороты ждали следующего приказа: «Выдвигаемся!», однако старший почему-то медлил. Лебененко постоял, разглядывая подручных, затем обернулся, словно услышал голос подошедшего сзади человека, поджал губы, повернулся обратно, переведя взгляд на огоньки расположенного на противоположном берегу Москвы-реки заведения, и снова обернулся. На этот раз – с некоторой растерянностью.
– Что-то не так? – тихо спросил Полубшезик.
– Странное чувство, – неожиданно честно ответил старший. – Как будто за нами кто-то следит.
– Давно появилось?
– С тех пор, как мы здесь, на берегу.
– Это Москва такая, – убеждённо произнёс Эстас. – Здесь у всех нормальных появляется чувство, что за ними следят.
– Заткнись, – велел Салас.
– При чём тут Москва? – не понял Лебененко. – Город как город.
– Только русских много, – хихикнул Бшезик.
– Сильное чувство? – уточнил Полубшезик.
– Не настолько, чтобы отменять операцию. – Лебененко вздохнул, а затем произнёс давно ожидаемое: – Выдвигаемся.
* * *«Ишь какой чувствительный, – пробормотал про себя Альфонсо. – А по виду и не скажешь, что внутри теплятся магические способности… Впрочем, мизерные».
На берегу да Вега впервые оказался совсем близко от челов и оставался невидимым благодаря наведенному на них мороку. Это заклинание действовало непосредственно на объект, причём довольно сильно, и некоторые челы могли почувствовать воздействие. Не понять, что им отводят глаза, разумеется, а лишь почувствовать фальшь окружающего, давление непонятной энергии…
«Но твоя чувствительность не поможет тебе ни спастись, ни понять, что происходит…»
Рыцарь дождался, когда челы разместятся в лодках – трое снаряжённых улеглись на дно, двое встали к штурвалам, – после чего спокойно прошёл в тот катер, где находились два чела, тоже улёгся и тщательно закрылся от магического сканирования.
Охрана «Приглашения» прекрасно умела смотреть сквозь морок, а да Вега не хотел, чтобы его видели с бандитами.
* * *– А вам здесь что нужно?
– Приехали, – невнятно ответил Дно, и дикари туповато уставились на вышедшего из будки охранника.
Несколько секунд они пересматривались, после чего вампир уточнил:
– Я вижу, что вы приехали. Я спрашиваю: зачем?
А что им ещё оставалось? Камера пропала, по физиям настучали, конец сбежал, воспользовавшись тем, что они устали и уснули, и к телефону не подходил. Зато позвонил уйбуй и потребовал внести в общак.
– Я жду ответ.
– Шарп позвал, – неожиданно ляпнул Полстакана. – Сказал – дело важное, мля.
И даже руки на портупею положил с независимым видом. И ногу вперёд выставил, мол, не просто так на твою неправильную голову мы свалились, Носферату, мы персоны серьёзные, нас зовут.
– Дело важное, мля? – насмешливо переспросил охранник. – А на тему чего, мля, дело, не сказал?
– Нет, – насупился дикарь. – Но ты можешь проверить, если беды не хочешь.
– Спящий свидетель: когда-то это заведение входило в тройку лучших, и мусор отсюда выносили, а не впускали… – Тем не менее вампир включил рацию и вызвал Григория. – Епископ, тут две Шапки пытаются в клуб пролезть. Говорят, Шарп их позвал.
– Те же придурки, что виски стащили? – уточнил начальник охраны.
– Так точно.
Пауза, после которой хранитель врат услышал неприятное:
– Впусти их.
– Вы шутите?
– Граций пришел в экстаз от той сделки: два ящика виски по нашей цене ушли за пять минут, – рассмеялся Григорий. – Так что пускай их, вдруг у Шарпа есть ещё лишние деньги?
– Слушаюсь.
А епископ отключил рацию и усмехнулся:
«Шапки – это хорошо. Это из разряда «Больше ада!», то есть именно то, что мне сейчас нужно…»
* * *Сложилось так, что самая большая по численности из древних рас – семья Масан – много столетий назад оказалась разделённой на две смертельно ненавидящие друг друга группировки.
Вторжение, которое устроили предки нынешних вампиров на Землю, и страшный ответ челов, чьи инквизиторы едва не уничтожили Тайный Город, заставили Великие Дома разработать жесточайшие Догмы покорности, принятие которых стало единственным условием отказа от полного истребления кровососов. Масанам было указано жить в Москве, под постоянным контролем Тёмного Двора, и удовлетворять свои инстинкты лишь в исключительных случаях. Масанов попытались посадить на цепь. Что, разумеется, понравилось далеко не всем ночным охотникам… Точнее, не понравились никому, однако часть вампиров Догмы приняла. А часть – нет. И с тех пор Тайный Город периодически подвергался лихим набегам диких кровососов…
– Все готовы? Первая десятка?
– Готовы!
– Вторая?
– Готовы!
Джозеф Носферату ждал этого дня пятнадцать лет. С того самого момента, как брат отказался покинуть Тайный Город, и не только отказался, но атаковал его, презрев семейные ценности и узы крови ради древнего и несправедливого закона. Пятнадцать лет назад Верен попытался остановить Джозефа, но не преуспел.
Младший Носферату ушёл, затаился, ни разу не принимал участия в атаках на Тайный Город, ни разу не засветился в сводках надзирающих за дикими вампирами служб Великих Домов и добился того, что о нём почти забыли.
Даже Верен перестал искать брата.
А тот ждал…
– Все готовы.
Четыре десятка отборных, прекрасно вооружённых кровососов, пылающих ненавистью к Великим Домам и собратьям-предателям. Четыре десятка бойцов, готовых и убивать, и умирать. Четыре десятка настоящих охотников.
– Отлично. – Джозеф с улыбкой посмотрел на артефакт межконтинентального портала, настроенный на заранее установленные маяки, и поднёс к уху телефон: – Мы готовы. Ждём сигнала.
После которого четырём десяткам вампиров понадобится всего двадцать секунд, чтобы оказаться в «Специальном приглашении»…
* * *– Наконец-то вы расслабились, – усмехнулся Стив, разглядывая выпивших по бокалу и чуточку повеселевших «львят». – Вы явно меньше нервничаете.
Говорить о Долинском не имело смысла: миллионер успел влить в себя три порции виски, однако нервозность его не оставляла. И если бы не настоятельная необходимость полностью «подчистить хвосты», афровеликобританец ни за что не взял бы Вениамина в «Приглашение».
– Было заметно? – недовольно спросил Дракон.
– Ещё как!
– А я и не напрягался, – подал голос Демон.
– Ты больше всех дёргался, – с удовольствием произнёсла ГуГу.
Парень открыл было рот, чтобы как следует обругать девчонку, но понял, что будет выглядеть жалко, передумал и лишь проворчал:
– Обсудим это потом.
– Охранники здесь и правда страшные, – беззаботно продолжила Леди, не обратив никакого внимания на обещание Демона. – С виду. В смысле – внешне.
– Ты бы не дала?
– Очень смешно и очень аристократично, – поморщился Дракон.
– Я ещё не лорд, – парировал Демон.
– Но ведь собираешься.
– А что я такого сказал?
– Успокойтесь, – довольно жёстко велел Стив. – Переходим ко второй фазе.
«Львята» притихли. А Долинский подпёр голову кулаком и уставился на реку, всем своим видом показывая, что действия евроафриканца его не касаются.
– Вы оставайтесь здесь, а я потолкаюсь в баре, – произнёс Стив. – За столом я точно ничего не узнаю.
– Они тебя убьют, – пообещал Вениамин.
– Ведите себя хорошо.
– Долинскому наливать?
– Да.
Стив неспешно подошёл к бару, заказал выпивку и окинул быстрым взглядом мощного охранника. Как назло, сегодня здесь толкался весьма крупный экземпляр.
* * *– Вы хоть понимаете, что натворили?! – рявкнул Равиш.
– Это всё он! – тут же сдал приятеля Рут. – Дедушка, ты же знаешь…
– Молчи!
– Это всё мы! – не согласился Виолиций, прекрасно понимающий, что вдвоём отвечать сподручнее. – Я один не сумел бы!
– Меня не было в павильоне! – Молодой шас пустил в голос слезу. – А с Роксаной я не знаком! И вообще! Что мне от неё нужно? Разве что продать…
– Тихо!
– Продать ей…
– Тихо! – Граций гаркнул так, что даже Шарп присел: никто не ожидал от пухлого владельца «Приглашения» подобной выходки. Конец же деловито пригладил зазвеневшие на груди золотые цепи, улыбнулся и продолжил, обращаясь к племяннику: – Начнём с тебя.
– Чем он хуже?
– Тебе мало одного врага?
Виолиций понял, что дядю не остановить, и решил бить на жалость.
– Кто знал, что Альфонсо примет ту историю настолько близко к сердцу?! – патетически воскликнул он, протягивая к родственнику унизанные перстнями пальцы. – Кто знал, что затаится на столько лет?
– Может, не надо было оставлять рыцарю записку с извинениями, что воспользовался его мочалкой?
Рут, впервые услышавший об этой выходке, сделал приятелю «глаза» и покрутил пальцем у виска. Маргарита прикрыла рот ладошкой, тщетно скрывая от окружающих улыбку, Шарпу же пришлось отвернуться.
