Андрей Посняков - Семейное дело
– Да, да… Я поняла… Да. Спасибо, Спиридон Спиридонович, я о вас не забуду. – Эльвира отключила телефон и повернулась к развалившемуся в кресле вампиру. – Звонил начальник охраны стройки…
– Я понял.
Спиридон Спиридонович Поленный не считал, что делает что-то неправильное. В его представлении Эльвира и Анисим были компаньонами, а значит, не было ничего предосудительного в том, чтобы рассказывать одному из владельцев о происходящем на площадке, получая при этом небольшую еженедельную премию к зарплате. В конце концов, ничего во вред Чикильдеевым он не рассказывал.
– Бульдозерист Свекаев договорился о какой-то халтуре. – Эльвира вздохнула. – А перед этим бульдозериста Свекаева видели в компании с охранником Левым и неизвестным.
– Столяров, – поморщился вампир. – Собутыльник Газона.
– Насколько я помню, сокровищами должен был заниматься шас, – ровно напомнила девушка. – Но я так, к слову.
– Хватит меня поддевать.
– И в мыслях не было.
– Дерьмо! – Бруджа вскочил с кресла и тигром прошёлся по лишённой окон комнате. Замер у стола, взял стоящие на нём часы, размахнулся и швырнул в стену. – Я действительно не понимаю!
– Чего на этот раз?
– Он же тупой! Он настолько тупой, что я едва-едва удерживал его под ментальным контролем! В какие-то моменты мне казалось, что я воздействую не на мозг, а на булыжник! – Пётр повернулся к девушке. – И вот он берёт папку, читает на ней фамилию своего приятеля, приносит ему папку, и – вуаля! – они едут за сокровищами!
– Повезло.
– А дурак-шас чахнет над пустыми документами.
Эльвире осталось лишь развести руками.
И промолчать о том, что ей их план не нравился с самого начала.
– У меня такое чувство, будто Спящий придумал Красных Шапок специально, чтобы помучать меня.
«Да у тебя, любимый, мания величия…»
Вампир вернулся в кресло и сложил руки на груди:
– Итак, что мы имеем. «Око василиска» пропало, находится у какого-то чела, и, возможно, благодаря ему начнётся какая-то отдельная игра.
Но хуже возможной «отдельной» игры было то, что без «Ока» бой с «Валерией Викторовной» переходил из практически выигранного в довольно рискованное единоборство.
– Второе. Шаса мы не отвлекли, и теперь сокровища найдёт Шапка с челами. И трудно представить, чем всё закончится.
– Может, заберём клад? – предложила Эльвира.
– Плевать на него… – Пётр посмотрел на девушку. – Как ты себя чувствуешь?
Сила восстановилась, внутри бурлила магическая энергия, но Эльвира отдавала себе отчёт в том, что сейчас она гораздо слабее обычного. Если по уму, то ей требовалось ещё не менее суток на полное восстановление, однако девушка прекрасно понимала их обстоятельства и соврала:
– Нормально.
– Готова к бою?
– Вполне.
– Тогда продолжи то, что не доделала ночью, – почти приказал вампир. – Мы обязаны смахнуть с доски эту фигуру.
* * *– Ну, ты умник, – с уважением произнёс Газон, прикладываясь к бутылке. – В натуре.
– Отнекиваться не стану, – с улыбкой произнёс довольный собой Столяров. – Но почему вы на этот раз так меня назвали?
И поправил очки.
– Как ты догадался лодку прихватить, а? – Шапка покрутил башкой. – Я бы ни за что такое не придумал, даже если бы захотел.
– Так ведь мы это… Мы ведь из воды грузовик хотим достать, – напомнил Николай Матвеевич. – А по воде надо на лодке.
И кивнул на притороченную к бульдозеру плоскодонку.
– Я бы всё равно не догадался. Потому что про бульдозер я сразу скумекал, а вот насчёт лодки даже не стал. – Дикарь поднял бутылку. – За твои светлые мозги!
Интеллигентный слесарь зарделся. И снова улыбнулся. Но без превосходства, а в силу хорошего настроения. И, если честно, настроение у всех кладоискателей было прекрасным.
Договориться со Свекаевым оказалось несложно – слухи о кладе графини в Озёрске давно считались установленным, но пока не проверенным фактом, и население в его наличии не сомневалось, спорили только о местонахождении. При этом Данила откуда-то знал, что немцы сокровища отыскали, а потому убедить его в том, что: «Отец мой, оказывается, на том же самом грузовике из плена бежал, в который фашисты клад погрузили!» – не составило особого труда.
«Мля, – сказал Свекаев. – Вот оно как сошлось-то!»
И потребовал доказательств.
Почитал интервью Матвея Столярова, потом – выдержки из допроса младшего Лациньша, повторно выругался, отхлебнул из бутылки дикаря и без колебаний согласился на четвёртую долю.
– Всё! Приехали! – Свекаев заглушил бульдозер, высунулся из кабины и кивнул на чернеющее в сумерках болото. – Где-то здесь, если папаня твой не наврал.
– В воду лезть придётся, – вздохнул слесарь. А через секунду вздохнул ещё сильнее: – Только у меня астма и бронхи слабые. Если простужусь, то боюсь не дожить до клада.
– А я бульдозерист, – напомнил Данила. – Меня утопите – кто грузовик потянет?
И все с надеждой посмотрели на Газона.
У которого от недоумения даже татуировки побледнели.
* * *«Так вот, значит, как всё получилось… – протянул про себя Ройкин, поудобнее устраиваясь в кустах. – В воде, значит…»
Оставив Цыпу в городе, Дима вновь отправился на стройку, собираясь как следует надавить на Левого фотографиями его художеств в музее, но прибыл аккурат к тому моменту, когда Сигизмунд и Столяров о чём-то договаривались с бульдозеристом Свекаевым. И не просто договаривались, а совали ему под нос какие-то ветхого вида бумажки, шептали что-то с заговорщицким видом, а потом принялись хохотать громко. И Свекаев тоже принялся. И руки они друг другу трясли долго, словно договорившись о чём-то.
И Ройкин догадался о чём.
Судя по всему, визит в музей получился у господина Левого продуктивным, гопник проведал о местонахождении клада, но для извлечения добычи ему понадобилась тяжёлая техника в лице умеренно пьющего Данилы Свекаева, о чём он только что договорился.
Нужно подождать.
И дальнейшие события полностью подтвердили правоту полицейского. Ближе к вечеру троица погрузила на бульдозер притащенную откуда-то плоскодонку и пустилась в путь вдоль болота.
* * *– Нет, ну надо же, а? Ну хоть бы что-нибудь ценное… – Разочарованный Сулир поцокал языком. – Хоть бы что-нибудь интересное…
Первый раз – наспех, бегло – шас просмотрел принесённые Шапкой документы ещё ночью – не утерпел. Развязал тесёмки, которыми были связаны папки, пролистал пожелтевшие бумаги, открывал конверты с документами и фотографиями… Уже тогда закралась подленькая мысль, что в музейном архиве нет ничего интересного, но Кумар её оптимистически прогнал. Убедил себя, что детальный анализ обязательно принесёт результат, сложил папки в шкаф и лёг спать. А после отправился на работу в усадьбу. Того, что горничная обнаружит в номере дорогого гостя украденные из музея документы, шас не боялся совершенно, поскольку наложил на папки морок, сделавший их невидимыми, а на сам шкаф – заклинание «ничего особенного», благодаря которому горничная в него даже не заглянула.
Кстати, любой приличный шас сделал бы архитектору строгое замечание за подобную растрату магической энергии и, как следствие, денежных средств, однако в данном случае Сулир решил подстраховаться и стоически перенёс удвоение расходов.
А вот к работе он в тот день отнёсся спустя рукава, за что тоже мог бы удостоиться серьёзной взбучки от серьёзных соплеменников, считавших леность и безалаберность главными грехами общества, мира и не шасов. Но соплеменников поблизости не нашлось, а буде кто и отыскался, так у Кумара было заготовлено объяснение: все его мысли занимали сокровища, а сокровища – это святое. Возможность молниеносного приумножения состояния любой шас считал улыбкой Спящего и бросал ради неё любые – лишь бы менее прибыльные – дела.
С трудом пробыв в усадьбе до обеда и разобравшись лишь с неотложными проблемами, архитектор пожелал прорабу «не напортачить», сел в «Тигр» и умчался в город, сопровождаемый завистливыми взглядами рабочих. И даже не подумал о том, что ни разу не увидел Шапку. Впрочем, чем реже дикарь появлялся на горизонте, тем шасу было покойнее…
Обедать не стал – заказал в номер пиццу, чтобы иметь возможность есть, не отвлекаясь от документов, – и погрузился в прошлое.
Которое категорически отказывалось раскрывать свои тайны.
– Ну где же, чтоб вас всех Спящий разразил и подвесил, где же тут проклятый тайник?
Усадьба перекопана вдоль и поперёк, там, где не проходили коммуникации, постарались ночные гости, и тоже ничего. Территорию можно сбрасывать со счетов.
Здания – тоже. Получив контракт на реставрацию усадьбы, хитроумный шас составил её план так, чтобы тщательно проверить все строения, и теперь мог дать голову на отсечение, что ни в стенах, ни в перекрытиях, ни в подвалах усадьбы, флигелей и прочих зданиях тайников нет.
