Маргарита Гришаева - Высшая правовая магическая академия. Оперативные будни
– Можно?
– Заходите, адептка, – сурово кивнул архимаг Тесар Фандориус.
С ним я встречаюсь лишь второй раз. Еще бы, ведь раньше сидела тише воды, ниже травы. Стоит вернуть эту добрую традицию и больше не попадаться ему на глаза. Но пока придется вытерпеть пару неприятных минут. В небольшом, заваленном бумагами кабинете ожидаемо обнаружилась гневно взирающая на меня Флора с показательно забинтованными руками, а вот другого присутствующего я здесь увидеть не ожидала. Точнее, опасалась, но очень надеялась на лучшее стечение обстоятельств. Магистр Дамиан Бриар кидал мрачные взгляды на нас с Флорой поочередно, о чем-то размышляя.
– Можно узнать, по какой причине меня вызвали? – как можно спокойнее и дружелюбнее обратилась я к ректору.
– Вам предъявляют очень серьезное обвинение, – сурово начал архимаг. – Адептка Вегерос утверждает, что вы нанесли ей тяжелую травму, применив магию огня.
Я вытаращила глаза.
– Простите, но я не владею магией огня. У меня только целительский дар, что было проверено еще при поступлении. Ни капли магии другого вида. При всем желании я бы не смогла нанести адептке Вегерос травму. И тем более, ради чего мне бы понадобилось это делать? Мы занимаемся в одной группе совсем недавно, почти не общаемся. У меня нет причин совершать какие-либо действия в отношении Флоры, – бросила я удивленный взгляд на интриганку.
Давай, расскажи о причине. О том, как сбросила меня с лестницы, а я тебе за это отомстила. Вот только доказать ничего невозможно. Ты не стала лечить руки, чтобы предъявить обвинение? Так там все равно следы только твоей магии.
– Что вы на это скажете, адептка Вегерос? Может, вы знаете мотив данного поступка? – теперь уже к ней обратился «Его Суровость ректор».
Боевичка лишь злобно сверкала глазами в ответ на мое искреннее изумление.
Архимаг нахмурился еще сильнее.
– Адептка Вегерос, вы понимаете, что клевета на мага – серьезное преступление?
Лицо девушки тут же приобрело растерянное выражение.
– Но… как же ожоги?
– Они свидетельствуют, что вас обожгли, – спокойно заметил он на ее лепет. – Но адептка Серас не могла нанести вам таких травм.
– Невозможно… – пробормотала она. – Но ведь Кесси тоже была там.
– Это уже другой вопрос. Пригласите адептку Холден! – предложил архимаг, а Флора от такого, казалось бы, подарка судьбы только больше расстроилась.
– Она не захотела прийти, – пробормотала девушка. – Говорит, что ничего не видела.
– Тогда либо прекратите этот спектакль, либо я заставлю вас пересдавать зачет по основам магии, – рассердился мастер Фандориус. – Без наличия дара или артефакта соответствующей стихии невозможно воспользоваться ни магией огня, ни какой-либо другой. И, пожалуй, всем присутствующим ясно, что позволить себе довольно дорогой артефакт адептка Серас никак не могла.
– Но… – не сдавалась девушка.
– Все, мне это надоело, и без вас дел полно! – рявкнул мастер Фандориус. – Бриар, забирай эту сказочницу и выдай ей какую-нибудь общественную отработку, чтобы времени на глупости не оставалось. А вы, адептка, больше не обвиняйте магов в нарушении закона из-за своих детских обид. В следующий раз так легко не отделаетесь. Покиньте помещение!
– Серас, вы тоже свободны, – кивнул мне магистр. – Вегерос, через пятнадцать минут у меня в кабинете.
Мы выскочили за дверь. Флора вцепилась мне в руку и, утащив подальше от двери, впечатала спиной в стену. Кажется, подобная сцена между нами уже была.
– Ты мне за все отплатишь, мерзавка! – прошипела разъяренная фурия мне в лицо, крепко сжимая оба моих запястья, видимо, опасалась, что я начну колдовать. – Не знаю, как ты это провернула, но ты пожалеешь.
Наивная. Вот рот она мне заткнуть забыла. А для заклинания, что я на ней испытывала в прошлый раз, не обязательно пользоваться руками. Шепнула пару фраз и дунула ей в лицо.
Девушка тут же схватилась за челюсть и невнятно замычала.
– Помолчи немного, – прошипела я, отрываясь от стены и растирая запястья. – Тебе это полезно. А теперь послушай меня и подумай. Я больше двух лет сидела тихо в своей лаборатории и никого не трогала. А тут вдруг странные сплетни об отношениях с преподавателем, всеобщая ненависть. Я тебе еще раз повторяю, не нужен он мне. Старый он и страшный! Все, чего я хочу, это доучиться до конца семестра и спокойно вернуться на свою кафедру. Обратно в тихую лабораторию. Я бы и раньше туда сбежала, но твой противный магистр меня не отпускает, слишком уж хорошо я работаю. Очень надеюсь, что скоро глупые слухи прекратятся. А тебе просто посоветую не делать гадостей другим, жизнь – она штука такая, все плохое возвращает с лихвой. Мы друг друга поняли? – Я проникновенно заглянула ей в глаза.
Злобный кивок, и боевичка умчалась по коридору. Я выдохнула. Все-таки нервы на пределе. Но успокоилась я слишком рано!
– Значит, старый и страшный? – протянул голос у меня за спиной. – Как много нового можно узнать о себе, вовремя выйдя из кабинета.
Я застонала про себя и повернулась к источнику всех моих проблем. Вот, вот он, тот самый взгляд «Потрудитесь объясниться»! Сейчас я объяснюсь, господин махинатор. Все выскажу, а потом снова стану тихой мышкой.
– Магистр Бриар, – отчеканила я ледяным голосом. – Я не желаю больше участвовать в ваших играх и проверках на вшивость. В следующий раз просто сяду, сложу ручки и буду ждать, пока меня не покалечат или пока у вас совесть не проснется. И, откровенно говоря, не уверена, что второе произойдет раньше.
– Что же вы подразумевали под этой храброй тирадой? – сухо поинтересовался он, подойдя ближе и буквально нависнув надо мной.
– Магистр, вы же не дурак, – совсем потеряла я контроль. – Сами все понимаете. Но если так хотите услышать от меня, пожалуйста! Вы действительно человек умный, и если и не смогли выяснить сразу, кто вам подлил приворотное, в чем я сильно сомневаюсь, то уж связать слухи о нашей с вами бурной личной жизни и попытку наградить меня парочкой переломов вы вполне способны. Но вмешиваться почему-то не стали, разве что маячок повесили: очевидно, такое понятие, как совесть, вам знакомо. А все зачем? Проверить будущую подчиненную на стрессоустойчивость? Городская стража – это вам не собрание маленьких детей. Тут нужно отращивать клыки и когти. И если я не смогу отстоять себя перед недоучившейся адепткой, то в страже мне делать нечего, не так ли? А дельные сотрудники вам нужны, поэтому отбирать их нужно как можно раньше, пока никто не переманил, не испортил. Ну что, как считаете, достаточно остры мои клыки? – чуть ли не выплюнула я ему в лицо все свое возмущение.
Но вместо выговора за хамство получила широкую улыбку.
– Действительно, умненькая. Но зубы и когти тебе растить и растить. К тому времени, как придешь к нам работать, как раз вымахают, – преспокойно выдал он. – Но в целом неплохо, место в команде я тебе приготовлю.
Я же просто взбесилась.
– Да идите вы сами в это место! – Я отскочила. – А в вашу голову не приходило, что я не хочу на вас работать? Вы меня буквально силой заставили идти в новую группу. И мы с вами договорились, что по окончании семестра, если мне не понравится, я вернусь. Так вот, говорю вам четко: мне не нравится! Я хочу обратно в свою лабораторию. То, что я сейчас так активно участвую во всем, не значит, будто я в восторге от профессии. Просто из любой ситуации надо извлекать как можно больше пользы. Сейчас это прекрасная возможность попрактиковаться, набраться опыта, но всю жизнь вариться во внутренней грязи людей, убивающих близких за солидное наследство, я не хочу. Так что последний раз прошу, оставьте свои проверки, они бессмысленны. И выматывают меня до предела! – выдала я и, не дожидаясь ответа, поспешила в свою комнату. Хватит истерик, пора вернуться к мышиному состоянию. Надеюсь, сегодняшние разборки как раз помогут.
А чуть позже Хран отпаивал меня успокоительной настойкой, потому как злость, а вместе с ней и адреналин схлынули, и я осознала, что наговорила, кому и в какой форме. Бриар же не только мой преподаватель, он наш куратор, руководитель, да и к тому же мой непосредственный начальник, пусть и всего лишь на стажировке. Перспективы будущего развития событий меня, мягко говоря, приводили в уныние. Хранитель не выдержал и снова наложил на меня заклятие. После чего мои излияния приняли новый оборот. Я снова начала утверждать, что магистр сам виноват, не имел он права так поступать, а вот я имела, ведь пострадавшей стороной оказалась именно я. Но надолго меня не хватило, и, к радости уставшего от моего нытья кошака, я уснула. А наутро слезно извинилась за свою очередную истерику. Оставшийся день, долгожданный выходной, мы посвятили приведению в порядок комнаты и мыслей. Хран занялся лабораториями, ведь, пока мы изготавливали кулон с иллюзией, насвинячили там изрядно. А я занялась спальней и гостиной. Там обнаружились кипы бумаг с нашими расчетами, от которых следовало избавиться. А что, если бы ректор устроил обыск на предмет огненных артефактов? Не то чтобы у меня был конкретно этот, зато других полно. И записей подозрительных хватает. В общем, бумаги следовало срочно сжечь. И не успела я собрать все разбросанные по полу доказательства нашей незаконной деятельности, как в комнату постучали. Даже не подумав, что там может быть кто-то, помимо Рины, я распахнула дверь.
