Марика Ми - Выдумщики
Адель сжала кулаки и сосредоточилась. Стул, она должна придумать стул. Но чем больше она об этом думала, тем тяжелее становилось. Теперь она не могла представить его даже в воображении.
«В первый день здесь ты придумала целый дом!» – вспомнила она слова наставницы и совсем упала духом. Так она никогда не сможет спасти брата, никогда.
Ада легла на кровать и уставилась на звезды на потолке. Лаура уже наверное уехала, и даже совета спросить не у кого. Когда ей было плохо, она всегда приходила к брату. Но как он поможет теперь, когда они в разных мирах? Как просить совета, когда это она его должна спасти?
Глава 11
Адель сидела с ногами в кресле-качалке на веранде и наблюдала за тем, как медленно поднимается из-за деревьев солнце. Воздух был еще не прогретый и пах мятой, а трава блестела от росы.
Сколько она здесь? Всего ничего, но Мирград уже стал родным, даже представить невозможно, что люди как-то живут в Городе – душном, грязном, холодном. Скоро лето, одноклассники будут вовсю сдавать выпускные и носиться по приемным комиссиям… А что будет делать она?
Адель взяла со стола стопку рисунков, которым еще не нашлось места на стенах дома, всмотрелась в лицо изображенной девушки. Так похожа на нее, но все-таки не она. У Ады нет сил на то, чтобы вытащить брата, а у девушки с картины они бы точно нашлись.
– Ада!
Все настолько быстро менялось вокруг, что она совершенно не поспевала за этими переменами и уже давно перестала понимать, кто она и чего хочет.
Единственное, что заставляло ее двигаться вперед – цель, настоящая мечта, чтобы брат был с ней, – казалась теперь миражом. Но как быть, если она не может его спасти?
– Адель?
Она так погрузилась в свои мысли, что заметила Лёку только тогда, когда девушка пошла обратно. Наверное, не увидела Аду, сидящую в кресле.
Когда Адель сообразила, Лёка уже дошла до конца сада и направлялась к площади.
Ада побежала за ней. Босые ноги скользили по земле. Ночью был дождь, а солнце еще не успело высушить дорожки. Ветер бил в лицо, сдувая остатки сна и тревог.
Лёка пересекла площадь и теперь поднималась на холм. Ада хотела окликнуть ее, но только сейчас заметила в ее облике что-то странное. Девушка была вся в белом, вечно растрепанные волосы аккуратно причесаны и убраны наверх. В руках у нее был букетик лаванды, и шла она медленно, будто о чем-то крепко задумавшись.
Ада почему-то постеснялась позвать ее и молча следовала за Лёкой. Они забрались на холм и пошли к противоположной стороне, там Адель никогда еще не была. Склон, обращенный к городу, шел покато, а этот обрывался, будто великан обрушил землю: корни деревьев, растущих на склоне, торчали из земли, нависая над пропастью. Внизу текла река. Она огибала холм и уходила дальше, из Мирграда.
Лёка остановилась у самого края и опустилась на колени. Положила цветы к дереву и что-то тихо заговорила. Ада спряталась за кустом, боясь, что девушка ее обнаружит, но Лёке было не до того. Она все шептала и шептала, будто рассказывала кому-то новости. То улыбалась, то грустила, вздыхала, а один раз даже вытерла глаза краем платья.
– Прости, прости меня, пожалуйста. Но я чувствую себя такой маленькой и глупой. Знаю, что что-то должно случиться, но как это предотвратить и кому довериться?
Ада в нерешительности замерла. Она совсем не хотела подслушивать, планировала лишь догнать Лёку, но от слов, что девушка сейчас говорила, ей стало не по себе.
Она решила: будет правильнее уйти и не пытаться влезть в чужую тайну, но в этот миг Лёка обернулась. Ее глаза еще блестели от слез, лицо приняло растерянное выражение.
– Что ты тут делаешь? – прошептала девушка и поднялась, расставляя руки, будто защищая что-то.
Адель смущенно подошла к ней.
– Прости, я просто видела, как ты приходила, и попыталась догнать… Я…
Она старалась не смотреть Лёке в глаза, уткнула взгляд в землю и вдруг заметила что-то странное.
– Это что, – удивилась Адель, – чья-то могила?
Она подошла ближе.
– Это не… – Лёка растерялась. – Не надо, не подходи! – Она прыгнула вперед, закрывая собой деревянную дощечку, прибитую к дереву.
Ада успела разглядеть только имя.
– Первый? Здесь похоронен Первый?
– Нет, – неожиданно зло ответила Лёка. – Он отдал себя Мирграду до конца. Это только табличка, нечего было хоронить.
– Но, Лёка, почему ты?..
Ада осеклась, заметив цветы у подножья дуба.
– Прости…
Лёка отвернулась..
– Но это случилось так давно. Ты же даже не была с ним знакома… – пыталась понять Ада.
– Откуда ты знаешь?
– Он был твой… – Адель на самом деле никогда не спрашивала, когда именно умер Первый. Двадцать лет назад? Пятьдесят? Сто? Хотя тот грубый старик говорил, что они вместе создавали Мирград. – Он был твоим дедушкой?
Лёка невесело улыбнулась.
– Нет, не дедушка. Ты прости, я просто хотела напомнить тебе про чаепитие у Тины. – Она взяла Аду за руку и заглянула в глаза. – Пойдем?
– Подожди, я хотела бы посмотреть…
– Пойдем, Адель, пожалуйста, – взмолилась она, и Ада не смогла отказать.
Лёка была на несколько лет младше ее. Почему же она до сих пор плакала по Первому? Кем он был для нее? Адель очень хотела спросить, но понимала, что никогда не сделает этого.
Тина ждала их на пороге своего дома. Больше всего он напоминал пряничный домик из сказки, с разноцветными, будто сделанными из марципана ставнями на окнах, с красным сахарным петушком вместо флюгера, только на крыльце вместо злой ведьмы стояла улыбчивая Тина.
– Я привела тебе Девятую, – вместо приветствия крикнула Лёка.
– Отлично, девочка, я знала, что на тебя можно положиться. – Тина распахнула дверь и вошла внутрь. – Проходите.
– Кого привела? – не поняла Ада, но Лёка уже убежала в дом.
Внутри собрались еще несколько женщин и девушек, все что-то готовили, резали, мыли. Ада неуверенно топталась у порога. Подошла Тина и протянула ей миску, полную лесных орехов.
– Держи, нужно их растолочь, – сказала женщина.
– Тина, – Ада наклонилась к ней и прошептала: – Я не знаю, что такое «девятая». Я думала, мы просто чай придем пить. А тут вот… – Она смутилась. – Вы уверены, у меня выйдет? Вы же знаете, страсть не раскрыла, да и вообще…
– При чем здесь страсть, девочка? – рассмеялась Тина, понизив голос до шепота, добавила: – Только ни с кем не разговаривай! – и упорхнула на террасу.
Адель посмотрела ей вслед и обреченно подумала, что теперь она точно испортит им все волшебство.
Она послушно ничего не спрашивала у сидящих рядом девушек, хотя вскоре у нее появилась ехидная мысль, что если Тине не хватало помощниц, то можно было просто попросить, без всякой мистики. Орехи быстро подошли к концу, Ада подняла голову и огляделась, не зная, что делать теперь.
Она хотела спросить у сидевшей рядом темноволосой девушки, но та поднесла палец к губам и вернулась к своему занятию.
И только тут Ада заметила странную вещь. Все в доме молчали. В доме, в котором находилось около десяти женщин, никто не проронил ни слова. Ада улыбнулась. А мать всегда говорила, что дочь, как любую девушку, никогда не заставить молчать больше минуты.
Ада поднялась и вышла на террасу. На длинном столе уже стояли большой пирог и девять тарелок, но ни Тины, ни Лёки не было видно.
Адель уселась на стул в углу и принялась ждать.
Вскоре из дома начали выходить женщины. Они молча рассаживались вокруг стола, девушки, среди которых была и совсем маленькая, хитро переглядывались и изо всех сил старались сделать серьезные лица. Среди вошедших Ада увидела Лёку, которая тоже была серьезна как никогда и только сдержанно улыбнулась Адели. Всего она насчитала шесть человек.
Во дворе послышались быстрые шаги. Через несколько секунд на террасу влетела запыхавшаяся Лаура. Улыбнулась присутствующим и села рядом с Аделью.
– Привет, – шепнула наставница, почти не размыкая губ.
– Тина же сказала не говорить, – тихо сказала ей Ада.
– Она считает, что болтовня может спугнуть чудеса. В чем-то она права, конечно…
– А что здесь происходит?
Лаура сдавленно хихикнула.
– Любишь ты впутываться в то, о чем не имеешь ни малейшего понятия. Такое обычно плохо кончается, тебе никто не говорил? – Она пожалела Аду и все-таки объяснила: – Это – чаепитие. Тина устраивает его каждый год в конце весны. На нем можно узнать что-то действительно важное для себя. А можно не узнать. У меня, по крайней мере, никогда не выходило. Один раз сказали только, что я потеряю самое важное для себя по своей же вине.
– Правда?
– Правда сказали или правда потеряю? – улыбнулась Лаура. Пожала плечами. – Может, и правда, но я не верю в плохие приметы. Чего и тебе желаю. – Она усмехнулась и замолчала. На террасу вошла Тина с огромным чайником в руках. Аде показалось, что, наполненный, он должен весить несколько килограммов, но женщина держала его указательными и большими пальцами без видимых усилий.
