Галина Гончарова - Волшебникам не рекомендуется
– Это хорошо. Так вот, я из другого мира.
Я вкратце изложила Умбре всю свою историю. А что? Выбора у меня так и так нет, я читала в основном о Новограде, а про Порридж знаю только то, что он существует в этом мире. И если мне кто-нибудь не поможет, я рискую просидеть здесь до зимы. Умбра спокойно выслушала меня и подвела итог в трех словах:
– Брешешь ты все.
Я обиделась. И вдруг фыркнула. Я ведь примерно так же отнеслась к Орланде ан-Криталь! И достала свою волшебную палочку.
– Не веришь? Смотри.
Это волшебство было очень простым. И получалось даже у меня, у вечной растяпы. Я слевитировала под потолок и опустилась на пол. Потом немного подвигала взглядом предметы. И под конец решила зажечь свечку опять же взглядом. Получилось плохо, на месте свечки вспыхнул небольшой костерок, и я поспешно выплеснула на него воду из рукомойника. Несколько секунд Умбра молчала. Потом ее прорвало:
– …!…!!…!!! Так ты мне не врала?!
– Я же сказала!
– Да кто бы в здравом уме поверил в подобный бред?!
– Никто, но это правда!
– Хорошо. А здесь-то тебе чего нужно?!
– Добраться до Новограда! Помоги мне – я хорошо заплачу!
Умбра почесала нос.
– А ты только это делать можешь или чего-нибудь еще?
– А что тебе нужно? Говорю сразу – привораживать никого не стану, в крайнем случае могу посоветовать лосьон от угрей.
– Да нет, дело не в этом! Ты думаешь, чего я тут окопалась? Да в гробу я этот Порридж видела! Я бы уже давно свалила отсюда хоть в Кретоларн, наемники, особенно такие, как я, всюду в цене, с руками оторвут. Просто одного очень дорогого мне человека загребли в Тревано.
– Тревано?
– Ну, сидельник…
– Не поняла?
– А у вас как называется место, где держат заключенных?
– А, местная тюряга. – Дошло до меня. Блин, Бастилия-два! Но Бастилия пала? Пала! Дайте срок – и эту Тревано уроним.
– И что, никто до сих пор не освободил заключенных?
– Ты не поняла? Это новые заключенные. Те, которых загребли уже после революции!
– Интересно, за что?
Умбра несколько минут мялась, как студент на зачете, потом все-таки выдавила с постным видом:
– Дело в том, что мой Веллен – аристократ до мозга костей, потомственный и все такое.
– А почему его тогда не прикончили сразу же?
– Это вызовет осуждение других стран, – объяснила Умбра.
Теперь я вообще ничего не понимала. Когда это революционеров волновало мнение других стран? Сколько знаю революций – на политику во время переворотов чихали все и дружно.
– Мне кажется, ты чего-то недоговариваешь.
– Ну хорошо. Веллен – поэт. И он пишет пародии на новый режим!
– Пародии-то хоть хорошие?
– Замечательные!
– Почитай что-нибудь?
– В другой раз, хорошо? Скажи, ты сможешь вытащить Веллена из тюрьмы?
– Не знаю, – покачала я головой. Тюрьмы, они тоже бывают разные. – Надо сходить на разведку. Скоро ночь, ты мне поможешь?
– Спрашиваешь! Ради того, чтобы он оказался на свободе, я готова сделать что угодно!
В голосе Умбры звучала такая целеустремленность, что мне стало жутко. Вот такой голос, наверное, и был у Саши Матросова, когда он говорил, что если понадобится – бросится и на пулемет.
– Например? Как ты собиралась его освобождать?
– Я хотела прокрасться внутрь под видом шлюхи, – призналась женщина с совершенно спокойным видом. – Главный надзиратель тюрьмы очень охоч до девок и пользует их прямо на рабочем месте, в пустых камерах. А там уже дело несложное. Связать, спросить, дойти.
Я только покачала головой. До такой глупой самонадеянности даже я не доходила.
– Ты бы сразу засыпалась.
– А у меня был выбор? Тина, прошу тебя, помоги мне! А я, клянусь, я сделаю для тебя все, что только смогу! Хочешь корабль?! Я найму для тебя корабль, только не бросай меня!
Я слушала все это с кислым видом. И надо же мне было так вляпаться! Хотя Умбру тоже понять можно. Такой шанс выпал! Сидеть бы Умбре тут до морковкина заговенья, если бы меня черт не послал. Настоящая ведьма! Все было видно по лицу женщины, и я поспешила опустить ее с небес на землю.
– Я пока не знаю, смогу ли я тебе чем-нибудь помочь. Для начала мне надо осмотреть эту тюрягу. Сможешь устроить?
– Снаружи.
– Лучше бы внутри, но на безрыбье… Когда отправляемся на осмотр?
– Как только стемнеет.
– А не все ли равно? Чем сейчас-то хуже?
– Мной. Я тоже довольно известна в этом городке. И если меня увидят, я окажусь по соседству с Велленом. Или на виселице.
– Чем же ты им так насолила? Если даже не можешь навешать лапши насчет своей преданности великому делу революции?
– Всем, – лаконично ответила женщина, стараясь не вдаваться в подробности.
– Убила? Ограбила? Изнасиловала кого-нибудь?
– Как раз наоборот. Тут меня один мерин дюже хотел, а я его совсем не хотела.
– Мерину как раз хотеть нечем!
– Так в тот момент он еще мерином не был! Это я чуть позже постаралась!
– Понимаю… Ладно, стемнеет – и пойдем. Скажи, а пожрать ничего нет? Я полдня чесала по лесу, чуть бревна с голодухи грызть не начала!
Меня накормили черствым хлебом, деликатесным сыром (два сантиметра плесени вместо восковой оболочки) и колбасой, которая точно была ровесницей Умбры. Все это пришлось запивать какой-то кислой дрянью, похожей на пиво, только еще кислее. К тому же мне пришлось выслушать кучу рассказов о рекомом Веллене. К концу второго часа я твердо уяснила, что человека лучше, умнее, красивее, благороднее и храбрее земля еще не рождала. И не родит никогда. Симптомчики были знакомы наперечет. Так же выглядели мои однокурсницы, по уши влюбляясь в очередного прыщавого кретина. Я хотела было вразумить несчастную, но потом передумала. Слова тут не помогут. Только пристрелить, чтобы не мучилась.
– Сочувствую. Но не пора ли нам?
Нам и правда было пора. Умбра дала мне старый плащ, в который я и завернулась с ног до головы, стараясь не думать, что будет, если на меня кто-нибудь нападет. И как мушкетеры в свое время ходили в таких хламидах? Я даже рукой толком шевельнуть не могла. Но ночью вовсе не было темно. А вокруг Тревано вообще горели костры. Теперь я понимала, почему эту тюрьму трудно взять. Это было что-то типа нашей Бастилии. Высокие стены с зубцами и куча построек внутри. Длина окружности на глаз вряд ли меньше трехсот метров. Высота стены – метров пятнадцать. И внутри наверняка есть колодец, а то и не один. Отличная крепость, и проникнуть в нее – без шансов. Следовало провести разведку сверху. Я оставила Умбре плащ и легко взлетела над стеной. Ну не так легко, как бы мне хотелось, но полчаса я точно продержусь! Я обогнула крепость по периметру, внимательно вглядываясь вниз. Да, дело еще хуже, чем я думала. Колодцев я насчитала целых три, а их может быть и больше. Есть ли отсюда потайные ходы? Да сто процентов – есть! А есть ли шанс отыскать их? Не знаю. В мире Эстрид мне это удалось, но тогда-то я была в волчьей шкуре, а у волка такое чутье! Ни одному магу не снилось. То есть это отпадает? И что делать прикажете? Но пока я раздумывала, вися в воздухе, кое-кто решил за меня.
– А-а-а-а-а-а!!!!!
Я с интересом поглядела вниз. Кто там себе что прищемил? Увы! Никто ничего не прищемил. Прямо подо мной стоял какой-то тип и орал так, что у меня уши закладывало. Вот с ним мы и встретились глазами. Мое сосредоточение тут же нарушилось – и я сверзилась с благих небес прямо на грешную землю. А точнее – на голову этому недоумку. Метко (кажется, я ему шею сломала), но, увы, – к нам уже сбегался народ. Убегать было и поздно и некуда. Меня крепко схватили и куда-то повели. Я не сопротивлялась. Может, меня отведут сразу к поэту? Но нет в мире счастья! Меня отконвоировали в комнату, живо напомнившую мне гостевание у очистителей, и не заставили долго ждать. В комнату вошел какой-то мужчина. Не в доспехах, да на него доспехов и не подберешь – подходящее по росту на брюхе не сойдется, – почти без оружия, если не считать легкого меча на поясе. Зачем он ему – я так и не поняла. Рукоятка была так придавлена жирным брюхом, что быстро выхватить оружие он просто не сумел бы. Свой меч вместе с остальными вещами я оставила в доме Умбры и тихо радовалась этому. Еще скоммуниздят, ищи потом пропажу по всему миру!
Маленькие глазки, похожие на гнилую смородину, осмотрели меня с головы до ног и остались довольны увиденным. Еще бы! Полупрозрачная маечка и штаны в обтяжку не оставляли простора воображению! Я тоже оглядела типа. Ну что тут сказать? Человека сделали из глины? Допустим! Но этот экземпляр лепили позднее, в припадке дурного вкуса и плохого настроения, и лепили из желе. Меня просто передернуло. А этот типчик заговорил, потирая руки:
– Та-ак, деточка, а теперь расскажите дядюшке Граа, что вы здесь делали и как к нам попали?
