Виктор Точинов - Доказательство силы
Профессор о чем-то глубоко задумался, машинально подкидывая и ловя монетку, показавшуюся Мише старинным царским пятаком. Внимания на вышедших из хижины Челоян не обратил.
Лада не стала мешать кумиру развлекаться и увлекла Мишу в сторону.
Обходя островок, они обменялись историями. Злобин изложил, что знал, не упомянув, впрочем, о находке Ярослава, зато подробно остановился на образе сворачивающейся Вселенной. А Лада поведала, что бандиты в камуфляже подплыли к ним чуть ли не сразу, едва парни ушли под воду. Очень вежливо поинтересовались, действительно ли перед ними профессор Челоян, а узнав, что не ошиблись, обвинили альтернативное научное светило в несанкционированных археологических раскопках и заставили профессора с девушками перебраться в свою моторку. Катер же отправился к всплывшему буйку. Потом началась стрельба, раздался взрыв, но, что именно происходило, Лада не видела. Потом катер вернулся к моторке, с него выгрузили Мишу в бессознательном состоянии, — как был, в гидрокостюме, маске и ластах, но без баллона, и всех доставили сюда, на остров. Высадили, а сами отчалили.
Катер, получается, угнали, но до того позволили взять с него все, что девушки и профессор пожелали. Вот они и забрали, сколько могли с собой унести, жаль, еды на катере было маловато.
Примерно так прозвучал бы рассказ Лады, если очистить его от эмоций. А эмоций хватало… Даже сейчас девушку буквально трясло и колотило, когда речь заходила о бандитах: не от страха, а от гнева и возмущения. Казалось, попадись сейчас ей в руки кто-то из камуфлированной компании, то он сразу же отправится к столбу пыток, благо обстановка располагает, и будет принесен в жертву Перуну. Или Велесу. Причем самым изощренным и мучительным способом. И Миша с трудом представлял, как же она — с таким-то настроем! — удержалась при захвате, чтобы не сорваться, не вцепиться в рожи захватчикам и не получить по голове чем-нибудь тяжелым и твердым.
Рассказ Лады завершился одновременно с экскурсией.
Островок, как заметил Злобин, напоминал огромную запятую: сосновая рощица с капищем в центре располагалась на главной, почти круглой части и была обрамлена гранитными скалами. Кое-где в скалах имелись разрывы, позволявшие спуститься к воде, этакие уединенные мини-пляжики на одного-двух купальщиков.
А хвостик «запятой» представлял собой узкий и изогнутый каменистый мыс или, скорее, косу. Была она бесплодной, без следа растительности, сплошное нагромождение валунов, шла прочь от острова, постепенно сужаясь и становясь ниже, и пропадала среди волн.
Если не исследовать косу и пляжики, обойти островок можно было за пять минут. Они не исследовали, но обогнули за десять, учитывая невеликую Мишину скорость. К исходу этой десятиминутки он придумывал, под каким бы предлогом отделаться от Лады, поскольку организм все настырнее требовал справить естественную надобность, но ничего не придумывалось.
А сказать по-простому: отвернись, мол, отолью, не позволяло воспитание.
— А где Карина? — спросил он, рассчитывая как-нибудь оставить девушку в обществе подруги и отлучиться на пару минут.
— Искупаться решила… — Ладислава кивнула на ближайший пляж. — Но мы туда не пойдем. Вчера было прохладно, и купальники остались на базе.
— Ну так сходи одна, — предложил Миша каким-то не своим, скрипучим голосом: возможно, то был голос переполненного мочевого пузыря.
Лада посмотрела на него внимательно и, кажется, сообразила, в чем проблема.
— Схожу, пожалуй. Окунусь чуть-чуть вместо душа. Душевая у нас теперь тут, в озере, а прочие санудобства — вон там, на косе, слева между камнями.
Она пошла к воде. Миша понял, что до «прочих удобств» не добежит, и, едва Лада исчезла за скалой, торопливо рванул вниз молнию на джинсах.
«Как же мало надо человеку для счастья», — подумал он.
И стал счастливым.
Глава 13
Векшин волнуется, Фокус блуждает, а Дибич занимается кораблестроением
К утру позиция Валентина Арнольдовича Векшина, считавшего, что дождаться спасения можно и на острове, изменилась на диаметрально противоположную: немедленно, любым способом, но убраться отсюда!
Поскольку ночь выдалась кошмарная.
Спали в плоту, понадеявшись, что палатка, составляющая с ним единое целое, защитит от холода.
«Будет тепло — надышим», — оптимистично пообещал Дибич.
Не получилось. Точнее, получилось, но не так, как хотелось.
Палатка жесткого каркаса не имела, ее поддерживали надувные дуги. Вернее, теперь не поддерживали, поскольку были пробиты пиратским ножом. Кое-как подперли свод веслами, но внутренний объем получился в разы меньше штатного, что очень быстро привело к адской духоте — надышали. Открыли вход-клапан, потому что оставаться в получившейся камере было решительно невозможно, и все «надышанное» тепло тут же улетело в Ладогу, которая взамен щедро поделилась с несчастными своим ночным холодом.
Голод, кстати, тоже не дремал, терзая внутренности с садистским наслаждением.
Возможно, Валентин Арнольдович как-то пережил бы эти две напасти и уснул — измотанный организм ультимативно требовал порцию сна, но все испортила третья проблема — гранит.
Место для ночевки «робинзоны» выбрали более-менее ровное, однако мелких выступов на нем хватало. Будь у них матрасы или туристические «пенки» или что-то еще в том же роде, они бы эту проблему не ощутили, но ПСН-6 матрасами не снабдили, их роль должно было исполнять надувное дно плота. Пробитое теперь все тем же пиратским ножом. В результате холодный камень высасывал тепло из тел, а все существующие неровности, казалось, взбугрились и заострились: как бы ты ни ворочался. Векшин, долго искал оптимальную позу, но уснуть на пыточном ложе не получалось.
Он ругал себя за то, что снял на катере тесный спасательный жилет: из их четверки жилет сохранил только Дибич, и теперь в его жилете спала Лариса. Реально спала, судя по ровному посапыванию.
Валентин Арнольдович порой тоже задремывал, но тут же просыпался оттого, что гранитный выступ впивался в бок или спину. А проснувшегося его поджидали голод с холодом…
Все на свете заканчивается, закончилась и полная ужасов ночь. Утром Векшин поставил вопрос ребром: надо выбираться. Немедленно. Хотя бы на тот остров, где есть дрова и можно запалить костер.
— Вплавь? — мрачно спросил Дибич. — Теоретически можно.
Как выспался шеф, Векшин не стал спрашивать, поскольку результат был налицо, вернее, на лице: осунувшиеся щеки, набухшие мешки под глазами… Хоть и старается Дибич держать себя в форме, но пятьдесят семь лет — неподходящий возраст для экстремальных ночевок. Как выжил Полковник, которому на вид лет двести, даже не хотелось задумываться. Как-то выжил.
— Я не умею плавать! — заявила Лариса в ответ на реплику мужа. — И никуда не поплыву!
— Я же сказал: теоретически… — буркнул Дибич, явно не желая раздувать скандал. — Проверь лучше телефон, вдруг заработал?
Не заработал. То ли все спутники попадали с небес, то ли по неизвестной причине не желали пролетать над акваторией Ладожского озера. Или прав был Полковник, и причина таится в какой-то местной аномалии.
— Надо чинить плот, — неожиданно твердо заявил Векшин.
Императивного тона в разговорах с шефом он избегал, но кошмарная ночь заставила толстяка позабыть о субординации и деловой этике.
— Как?
— Не знаю как! Надо подумать, чем заменить клей! Залатать! Соплями замазать, черт побери!
Дибич удивленно посмотрел на Векшина, выдавшего столь экспрессивную тираду, но снова не впал в агрессию и предложил:
— А если заклеить дырки лейкопластырем из аптечки?
Мысль показалась удачной.
Лейкопластырь действительно обнаружился, даже два рулончика, однако сохранились они не лучшим образом. Верхние витки высохли и приклеиваться ни к чему не желали, примерно половину материала пришлось забраковать. Остальное нехотя прилипло к прорезиненной ткани, но сколько продержится такая заплатка, никто предсказать не мог.
— Очень ненадежно получается, — вздохнул Полковник.
— Лучше так, чем никак, — парировала Лариса.
— Пусть хоть чуть-чуть прослужит, — вновь выказал солидарность с дамой Векшин. — Плыть всего ничего.
В результате решили попытаться залатать один из двух основных баллонов плота. Залатать чем угодно: пластырем, затычками, зажимами — всем, что подвернется, под руку. Воздух, конечно, будет уходить, так что во время плавания придется безостановочно подкачивать баллон ручным насосом, но другого выхода нет. А второй баллон надлежит разрезать и запихать в него все, имеющее положительную плавучесть.
Первую часть плана исполнили к полудню. Кое-как залатанный баллон стравливал воздух во многих местах, но энергичная работа насоса возмещала потери. С пунктом два обнаружились проблемы, поскольку наполнителя для баллона не хватало. «Робинзоны» освободили от содержимого все пакеты и мешки, надули и завязали. Аккуратно, через крохотные дырочки, слили из банок консервированную воду и залепили дырочки. Даже от ножа из аварийного комплекта отломали большую пластиковую ручку — была она полая и легкая, дабы нож случайно не утонул. В общем, собрали все, что оказалось легче воды, но не заполнили даже половину объема.
