Галина Гончарова - Волшебникам не рекомендуется
– Мой бедный друг, – вздохнула я. И тут же осеклась. Тина, да что ты стоишь, как пень на полянке?! Если Вышеслав умрет, тебе веточки с дерева век не получить! А ты прощаться вздумала! Жаль, его опасно передвигать. Эльфы бы его вмиг живой водой на ноги поставили! А я дура! Не догадалась… Не догадалась? Я-то и правда не подумала, но Лефроэль! Я набросилась на свою сумку, нещадно расшвыривая вещи по поляне. Вот и аптечка. Только совсем не та, с которой я вышла из своего мира. Когда Лефроэль увидел мои лекарственные средства: пластырь, бинт, йод, стрептоцид, активированный уголь, ему просто стало плохо.
– И этим вы лечитесь?! Да как вы еще живы-то?!
Короче, эльф собрал мою аптечку заново. Но теперь в ней были четыре маленьких пузырька – и все. Он мне показывал этикетки. В белом – живая вода, в черном – мертвая, в синем – универсальное противоядие, а в красном – такое же универсальное средство против болезней. Хоть против гриппа, хоть против чумы. Три капли на человека – и бегаешь как новенький.
– Вышеслав, ты должен мне довериться, – приказала я. – Сейчас я выдерну копье, и ты потеряешь сознание. А очнешься уже полностью здоровым. Ясно?
В глазах царевича отрешенность сменялась безумной надеждой.
– Э…о прав…а? – выдавил он вместе с кровью.
– Клянусь, – сказала я.
– Я помогу.
Царевич кое-как приподнялся. Непослушные пальцы обхватили копье.
– Сейчас. – Голос был похож на стон, но пальцы уверенно дернули копье из груди. Хлынула ярко-алая, просто невероятно алая кровь. Вышеслав откинулся назад. И я поняла – умер. Ну и пусть. Сейчас мы это исправим. Сложно держать флакончик в зубах, но я справилась. Три капли из склянки черного стекла упали на рану. Это происходило на самом деле – и это было чудо! Не хуже божественного.
Три капли мертвой воды творили в ране невероятное. На моих глазах кровь темнела, сворачивалась, пробивалась новая, нежно-розовая кожа, соединялись разорванные ткани… Куда там нашему убогому аспирину. Недаром Лефроэль был так удивлен.
– Почему вы не пользуетесь ни живой, ни мертвой водой? – спрашивал он у меня.
– У нас их нет. Только сказки остались, – пожимала плечами я.
– Но это же глупость! В каждом мире есть и живая и мертвая вода! Согласно закону Эртенсиуса, там, где есть жизнь, есть и способы ее охраны и защиты!
– Может, и так, но жизнь об этом не знает.
– Это просто ужасно. Надеюсь, ты потом, когда окажешься в своем мире, изменишь это положение вещей?
Я задумалась, но потом покачала головой.
– Нет, Лефроэль, я этого не сделаю. Если в нашем мире еще есть живая и мертвая вода, пусть они останутся в неизвестности. Я слишком хорошо понимаю, что будет, если они попадут в грязные руки…
Ох ты, елки-палки! Увлекшись своими воспоминаниями, я и не заметила, как у Вышеслава на месте раны осталась только засохшая кровь. Я попробовала отскрести ее лапой и увидела здоровую кожу. Все, действие мертвой воды завершено. Теперь – живая вода. Ровненько три капли из пузырька с белой этикеткой упали на губы Вышеслава, засияв под лучами солнца, как три алмаза. Вышеслав пошевелился и открыл глаза.
– Я уже проснулся?
– Да ты и не спал.
В глазах Вышеслава появилось странное выражение.
– Да, я не спал… Я помню, они напали… Копье пронзило мне грудь… Ты сказала…
– Да. Ты выдернул копье и на время потерял сознание. А я зашептала твою рану.
Не стоит травмировать бедного парня. Зачем ему знать, что он уже успел умереть и родиться второй раз с помощью эльфийских зелий.
– Все так странно…
– Вышеслав, очнись! – взорвалась я. – Ты жив, ты цел – и это главное! Теперь бери мешок с птицей под мышку, положи на меня наши сумки – и пошли! Мне позарез нужно в ваш город! Ты проведешь меня через ворота?
– Конечно! Я буду счастлив! Тина, а ты не хочешь остаться у нас? Погостить?
– Зачем? Ты получишь свое, а я – свое. Чтобы расколдоваться, мне нужна веточка с яблони. Да-да, с той самой яблони. Но когда я пришла к ней, она приказала помочь тебе в обмен на веточку. Что я и сделала. Теперь ты будешь царем, а я отправлюсь домой.
– Я к тебе привязался.
– За такой короткий срок?
– Ну и что? Ты мне жизнь спасла. Более того, ты помогла мне занять престол…
– Пока еще не помогла. Эй, полегче, ты с меня шкуру сдерешь!
За разговорами Вышеслав успел подняться на ноги, упихать мои вещи обратно в сумку и теперь пытался получше присобачить ее мне на спину. Но пока получалось плохо.
– Теперь лучше?
– Теперь да.
Мы очень медленно шли по дороге к городу и молчали. Даже несносная птица в мешке заткнулась.
Вышеслав очень переживал из-за своих братьев, я по морде видела, а по запаху обоняла. Так он еще в депрессию впадет.
– Не кисни, царевич. Ведь ничего им не удалось? Ты жив, птица у тебя.
– Жив. Но они же мои братья! Тина, как могут предавать самые близкие тебе люди?!
Вот на это у меня ответа не было. Как-как, да только так и предают. И обманывают, и все что хочешь. Так получается, что ты их считаешь близкими людьми, а они тебя почему-то – недалеким человеком.
– А с тобой такого не случалось?
– Со мной нет. А вот с мамой да.
– Расскажи? Все время скоротаем.
Мне было не жалко. Да и история простая, как одноклеточное. Моя мама – одна в семье. А еще у нее есть двоюродные сестры. Три штуки. Но характерами они не сошлись с рождения. У моей мамы всегда было огромное шило в заднице. Наверное, за счет всех остальных добропорядочных родственников. Любви к приключениям у моей мамочки на троих бы хватило. И в один прекрасный день, после третьего развода, мы оказались на мели. Поехали на море, а там у нас украли большую сумму денег. Дома у мамы деньги были, вернее возможность заработать, но выбираться требовалось сейчас. И мы попросили родственников прислать денег. Ни один не откликнулся! Хотя мама обещала возвратить долг сразу после приезда домой. В тот момент – в Тулу.
– Но они вам просто не помогли, – пожал плечами Вышеслав. – Это не предательство.
– Не знаю. Мама тогда на них жутко обиделась. Они до сих пор не общаются.
– А ты по родным не тоскуешь?
– А я их и не знала. Да и невелико удовольствие. Нашу ветвь вообще в семье не любят. И бабушка замуж вышла против всей родни, и маме на месте не сиделось, а теперь еще и я.
– Традиция, однако, – расхохотался царевич.
Я подумала и присоединилась. Так, за болтовней, и время и дорога летели мимо, даже не задевая нас.
Но вот и ворота. Закрытые. Интересно, почему так? День же!
– Постучим?
Вместо ответа Вышеслав грохнул ногой по воротам:
– Подонки, мерзавцы, негодяи!!! Открыть ворота немедленно!!!
В воротах распахнулось окошко, и оттуда выглянула голова стражника.
– Чего ломитесь, уроды?
– А ну открыть ворота!!! – взревел Вышеслав.
Стражник вгляделся в него пристальнее. Лицо в окошке как-то побледнело. Потом послышался подозрительный звук типа икоты, а через секунду и грохот упавшего тела. У нас просто челюсти отвисли.
– Эт-то еще что такое? – удивилась я. – Они у вас все такие слабонервные или через одного?
– Да нет, никогда так не было, – пожал плечами Вышеслав. И еще громче замолотил по воротам. Теперь уже не руками, а рукоятью топора. И не напрасно. Опять высунулась чья-то рожа. Я отошла подальше. Чесноком завоняло так, что любой вампир копыта бы отбросил.
– Чего… ой!
Из-за ворот опять послышался звук падающего тела. Я с интересом посмотрела на Вышеслава.
– Что происходит?
– Не знаю. Скажи, а ты не можешь сама открыть ворота?
– Могу.
Я напряглась. Засов осторожно задвигался в пазах. Я справилась меньше чем за минуту. Вот что значит практика! Вытащила засов и отпустила его. Он упал на что-то мягкое. Кажется, на стражника. Вышеслав толкнул калитку, и мы вошли внутрь. Стражник, на котором валялся засов, поднял голову, собираясь сказать что-то плохое о наших родственниках, – и тут же опять ушел в глубокий обморок. Но на этот раз я поняла, куда он смотрел. На Вышеслава.
– Они что – так тебя боятся?
– Не знаю. С чего бы?
Вот и я не знала. Хотя видок у Вышеслава был тот еще. Одежда вся в крови, лицо бледное, глаза злые. Но что тут такого?! Я сама иногда выгляжу и похуже. Особенно после пятой пары. Вот когда хочется плеваться, ругаться и драться! А Вышеслав-то чего?
– Может, их попробовать в чувство привести? – предложила я.
– А на фига?
Да, лихо от меня Славка выражений нахватался. Потом еще историки-лингвисты будут выяснять происхождение слова «фиг». Засоряю я иномировую культуру, засоряю. Лирин не одобрит.
– Надо же узнать, чего они на тебя так смотрят?
– Как – так?
– Словно у тебя рога, хвост и ослиные уши отросли.
Вышеслав, балбес, принял все за чистую монету и пощупал голову.
