Галина Гончарова - Дорога домой
– Девочка молодец, – шепнул мне Тёрн. – Такой вулкан… она чем-то на тебя похожа. Ты бы так же поступила на ее месте.
Я внимательнее присмотрелась к Лиде.
Не красотка в общепринятом понимании. Не губаста, не грудаста, не блондинка, но – есть в ней что-то такое. Нестандартное. Темно-русые кудрявые волосы, симпатичное лицо с чуть раскосыми зелеными глазами, платьице хоть и дешевое, но отлично обрисовывает красивую грудь и тонкую талию.
У девочки было два пути. Либо бросить науку и идти искать работу. Либо поступить в аспирантуру – и заняться подработкой. Ей больше нравился второй путь. Да и вообще у нее был дар к математике. Ей просто не хотелось зарывать талант в землю.
Выбрала аспирантуру. Специальность. И даже сдала вступительные.
Лида успела отучиться ровно год.
А потом началось.
Начальник (он же завкафедрой, он же научный руководитель) стал задерживаться у ее стола, временами класть руку девушке на плечо…
Вроде бы безобидно?
Вот и Лида так решила. У нее в семье вообще не было отвращения к физическим контактам. Что такого-то? Она и сама могла обнять человека под настроение…
А может, и догадывалась, но старалась не будить спящую гиену.
– Догадывалась. Но старалась отогнать эту мысль. Она этому уроду во внучки годится.
– Ты его уже увидел?
– Ага, смотри…
Муж спроецировал мне картинку из воспоминаний Лиды. И я поморщилась. Нечто с тонкими руками и ногами, но большим пивным животом. Седые волосы со старательно зачесанной лысиной. Поросшие шерстью пальцы. Морда старой черепахи. И омерзительный запах старого больного тела. Тела человека, который не слишком-то следит за собой. Меня аж передернуло.
– Профессор Козлимник Алессандр Парисович, прошу любить и жаловать, – прокомментировал муж.
Бедная девочка, как ее только не стошнило.
– От неожиданности. Лаборатория изнутри не закрывается, она завизжала на весь этаж, шарахнулась… вот посмотри…
И я словно наяву увидела, как девушка сидит за какой-то техникой, как подходит это старое чмо, облапливает ее сзади и начинает целовать в шею, бормоча при этом что-то вроде «Не сопротивляйся, тебе будет хорошо…». Я почти физически почувствовала ее ужас и отвращение. Лида дернулась, выскочила из-за установки и взвизгнула на всю лабораторию:
– Пустите немедленно!!! Не смейте меня трогать!!!
Схватила сумочку и вылетела стрелой за дверь.
Бедный ребенок.
– А почему она пошла жаловаться Гошке?
– В том-то и дело. Ей просто некому. Ни сказать, ни пожаловаться. Даже совета попросить. Родным? Да они разволнуются, станут нервничать, переживать, страдать… Друзьям? У нее есть подруги. Но кто-то работает вместе с ней – и она боится огласки. Кто-то слишком близко знаком с ее родными – и опять же она не хочет волновать мать и бабушку. А кто-то просто трепло. Гошка – идеальный вариант. Он не болтун, не станет рассказывать ничего ее родителям… и, кстати, она ему нравится.
– А он ей?
– И он ей.
– Так, может…
– А может, пусть они сами решают?
– Никаких самих! Если ты считаешь, что девочка хорошая, – пусть Гошка женится. Где он еще такую найдет? Сам знаешь, дети богатых родителей…
– Ох, знаю. А теперь поговори с братом…
Я вздрогнула и перевела взгляд на братца. Тот сидел красный и недовольный. Лида была не лучше. Ее аж всю трясло.
– Я что – так похожа на шлюху?! – вопросила она. – Я же… я не давала ему повода!!! Клянусь!!!
– Не врет.
– Я знаю, – мягко ответила я. – Просто есть такие подонки, которые считают себя божьим даром…
– И что?! Если я красивая – я обязана спать со всеми подряд?! Если я одеваюсь так, чтобы показать свою внешность, – я доступная женщина?! Ненавижу!!!
– Глупости, – успокоил ее Тёрн. – Вот посмотри на мою жену. Она красивая. Но никто не считает ее доступной.
– Потому что я все могу доступно объяснить. Парой огненных шаров.
– И это тоже.
И уже ребятам:
– Пойми, ты красива. Но это вовсе не значит, что ты – проститутка. Или что с тобой можно так поступать. Просто тебе попался подонок. Такие бывают.
– Пока им что-нибудь не отрывают. У меня есть два предложения.
– Какие?
– Первое. Вы с Гошкой женитесь.
– Что?!
– Как?!
Ребята аж шарахнулись. Не сидели бы – так упали.
– Объясняю. Хотите – пусть у вас будет фиктивный брак. Лида у себя, Гошка у себя, – коварно предложила я, вспоминая, чем закончилось подобное предложение от Тёрна. – Но пусть у вас будут кольца и штампы. Можете даже ничего не говорить родителям. И не менять фамилии.
Ребята переглянулись.
– А Лида закончит аспирантуру – и разведетесь, – спокойно добила я. – Гошка может спокойно встречаться с девушками – он ведь женат. Если что, Лида даст ему свободу. То же и с Лидой. Разве плохо?
Ребята переглядывались.
– Я не хотел бы…
– Я не планировала, – начали они одновременно.
Я фыркнула.
– Ребята, это всего лишь штамп в паспорте. Если хотите – подпишите еще и брачный контракт. Типа, каждый при своем, и никто ни на что не претендует. А я схожу в институт.
– А ты сможешь? Ты только начала восстанавливаться…
– Разумеется. Но ребята помогут. Из Эвина выйдет прекрасный пес-призрак…
Тёрн расплылся в шкодливой усмешке. Он понял, что я хочу сделать с подонком.
– Ну? Согласны?
Ребята переглянулись. Кивнули.
– Вот и отлично. Гошка, идите завтра, подайте заявление. Заодно Лида будет вне подозрений. И чтобы завтра вечером вы были где-то, где вас сможет увидеть как можно больше людей.
Лида чуть побледнела.
– Вы его не убьете?
– Нет. Руки еще марать об эту сволочь. Как зовут сволочь, кстати?
Имечко я и так знала, но не открывать же детям все наши способности? Еще не хватало!
– Профессор. Козлимник Алессандр Парисович.
– Не поняла? Откуда имечко? Не Александр?
– Нет. У него предки были повернуты на древних греках, изучали, даже диссеры писали. А дитятко подалось в математику.
– Ясно. Значит, устроим ему показательную экскурсию по царству Аида, – криво ухмыльнулась я, вспоминая мифологию.
– Но…
– Меньше знаешь, лучше спишь.
Лида кивнула, опуская ресницы.
– Так-то. И расскажи подробно – что, как, где, сколько…
* * *Следующий день был посвящен разработке плана и подготовке. А ближе к вечеру, когда на кафедре гарантированно никого не оставалось, мы пошли на дело.
То есть пошла я.
Я еще не могла бросаться огненными шарами, но заклинание иллюзии уже держала. И даже могла показать что-то отвлеченное. А почему нет?
На электронный ящик мерзавца упала коротенькая записка: «Я не желаю выносить это дело на всеобщее рассмотрение. Прошу Вас быть на кафедре в 6:30 вечера. Лида М.».
Этого хватило. И я с удовольствием пронаблюдала свет, горящий в окне кафедры. А потом толкнула дверь – и вошла. Специально завернулась в бесформенную хламиду, махнула удостоверением личности – и проскользнула внутрь. Тёрн даже такими приемами не пользовался. Набросил невидимость и прошел. Вместе с Эвином, Лергом и Керроном. Только турникет качнулся. Я предупреждала о наличии камер. Им-то глаза не отведешь. Но зато прекрасно сработал клочок тумана, насланный Лергом. Маленькое черное облачко тумана на пару минут приклеилось к объективу – и ребята проскользнули внутрь, пока охрана пыталась понять, что же у них не в порядке.
Товарищ Козлимник (для краткости мы уже сократили его до Козла) ждал меня на кафедре. По дороге я скинула хламиду, вручив ее Тёрну. Сделала поглубже декольте. Взбила волосы. И вообще была в полной боевой готовности.
Чем хороши иллюзии?
Да тем, что одну из них можно легко поменять на другую.
Жители мира магии могут их распознать. Хоть и не все, но многие. А в мире техники…
Я открыла дверь и проскользнула внутрь.
– Алессандр Парисович, добрый вечер.
– Здравствуй, Лидочка. Рад тебя видеть.
– Вижу, что рады, – не пошла я на контакт. – Что значило ваше поведение вчера утром? Я специально пришла прояснить все, чтобы между нами не было неясностей.
Могла бы и не спрашивать. Масленая улыбка на губах негодяя была омерзительна.
– А разве не ясно, что оно означает? Вы – молодая привлекательная девушка. Строго говоря, главное ваше достоинство – это ваша внешность…
Я аж вскипела. Это Лида-то? Безмозглая кукла Барби?
Да мой супруг утверждал, что при хорошем образовании она стала бы не хуже Лери. А может, еще и станет. А ее высочество Дилера уже год как возглавляет королевский фискальный кабинет. В переводе – проверяет всю бухгалтерию, на которую ее бросает король, по достоинству оценивший невестку. Даже когда она была беременна, все равно что-то считала и проверяла. И ежели кто думает, что от нее ушел хоть один казнокрад, то очень зря!
