Лилия Касмасова - Если свекровь – ведьма
Так и представляю эту пышную Орхидею, отмахивающуюся от мужчин своей лаковой черной сумкой, как от надоедливых комаров.
– Знаешь, – сказала Маргарита Орхидее, ставя на стол тарелку с горкой оладий, – ты лучше про это инспектору не рассказывай. Это все ерунда, так, мелкие женские развлечения.
– Один раз, – заговорщически прошептала Орхидея, – я подлила зелье сразу троим. Что потом было!
– Что? – поинтересовалась я.
– Драка, – трагически завела она глаза к потолку. – И главное, они так ею увлеклись, что забыли про меня, и мне было даже не с кем потанцевать.
– Ну, вот и я, – раздался позади полный оптимизма и так мне осточертевший голос.
На пороге кухни стоял инспектор. Костюм будто только что выглажен, белая рубашка, галстук. И даже волосы прилизаны. А когда он подошел ближе, чтобы сесть за стол рядом со мной, я почувствовала легкий аромат одеколона.
– Позавтракаешь с нами, Орхидея? – спросила Маргарита, доставая из шкафа кружки.
– Д-да, пожалуй, – покосившись на инспектора, неуверенно сказала Орхидея. И плюхнулась на стул у торца: – Я вообще-то уже завтракала у Далии. Но я так нервничаю, что позавтракаю еще.
Мне хотелось спросить у Орхидеи, не видела ли она за завтраком Мишу, но при инспекторе это было как-то неудобно.
А рыжий изверг улыбнулся Орхидее детской невинной улыбкой:
– И почему вы нервничаете?
Рука Орхидеи, протянувшаяся за оладушком, задрожала. Потом эта полная ручка решительно взяла вилку, нанизала на нее целую стопку оладий и шлепнула ее на тарелку.
– Вареньицем полей, – посоветовала Орхидее Маргарита.
– Угу. – Орхидея поливала малиновым вареньем оладьи, а инспектор выжидательно смотрел на нее.
Закончив поливать вареньем, Орхидея принялась молча, один за другим, жевать оладьи. Инспектор, похоже, понял, что ответа не дождется, и тоже потянулся за оладьями. Накладывая их в свою тарелку, он заметил как бы между прочим:
– А я обычно нервничаю, когда влюбляюсь.
– И часто вы влюбляетесь? – спросила я зачем-то.
А Орхидея посмотрела на инспектора как-то странно и задумчиво.
– Редко, – сказал инспектор, увлеченно свертывая оладушек в трубочку вилкой. – Но почти всегда без взаимности. Так что приворотное зелье мне бы пригодилось. – Он рассмеялся беззаботным смехом.
Артист! Но до чего он Орхидею довел: та сидела и даже не ела, а лишь поглаживала скатерть. Глаза Орхидеи были полны слез.
– Да в вас и с приворотным зельем никаким не влюбишься! – сказала я.
Бондин поглядел на меня с каким-то странным выражением… огорчением, что ли?
А Орхидея вдруг вскочила и сказала:
– Я лучше пойду, – и бросилась из кухни.
Я тоже вскочила:
– Ну что вы, Орхидея! – Ох уж этот вредный инспектор! Не зря его Далия инквизитором обозвала! Мучитель.
Но он, видимо, тоже понял, что слегка перегнул палку, поглядел в окно и пробормотал:
– Да я ведь пока что инспекцию не начал. Так что можно даже и не разговаривать о всяких запрещенных напитках.
Орхидея посмотрела на него настороженно.
– Горячий шоколад, по крайней мере, еще не запретили? – спросила Маргарита инспектора. – Как напиток, приносящий радость?
Инспектор усмехнулся:
– Нет.
Маргарита взмахнула рукой над столом, и на нем появился фарфоровый кофейник, из носика шел пар. Она глянула на шкаф, дверца распахнулась и оттуда выпорхнули и приземлились на стол четыре круглые чашки.
Орхидея пробормотала:
– Ну, если шоколад, то я, пожалуй, задержусь, – и снова уселась на свое место.
Бабуля разлила шоколад по чашкам. Чашки сами разъехались к каждому, сидевшему за столом.
Инспектор посмотрел почему-то на меня и улыбнулся виновато. Я уткнулась в чашку с шоколадом.
– Вкуснота, – сказала я, отпив глоток.
Инспектор тоже попробовал шоколад, пробормотал:
– Как сладко, – и запил его чаем.
И вот тут с ним произошло что-то странное: глаза его заблестели, он повернулся и взглянул на Орхидею, то есть не просто взглянул, а буквально впился взглядом и взволнованно произнес изменившимся, слегка хрипловатым голосом:
– Этот шоколад такой же сладкий, как вы, Орхидея.
Орхидея, эта толстая скромница, улыбнулась ему широкой довольной улыбкой:
– Спасибо, сударь инспектор.
– Для вас просто Денис, – ухмыльнулся он.
Это что же – с шоколадом что-то не ладно? Я прислушалась к собственным ощущениям. Никакой влюбленности ни к кому я не чувствовала. То есть да, я люблю Мишу. Но никакого крышесноса.
Инспектор встал и подвинул свой стул ближе к Орхидее. Уселся, положил локоть на стол, а голову на ладонь, и стал любоваться ставшей для него вдруг бесценной Орхидеей Семеновной.
Орхидея Семеновна хихикала и, жеманничая, наяривала оладьи.
Я в недоумении посмотрела на бабулю. Та подняла руку и показала свой перстень. Ах да, я же тоже могу все увидеть.
Я повернула перстень и увидела в чашке чая, из которой до этого пил инспектор, огромное розовое пульсирующее сердце.
Что это значит? Орхидея подлила в чай приворотного зелья? Когда же она успела? А, когда бабуля колдовала шоколад.
Я посмотрела на парочку голубков. Инспектор был будто бы в розовом облаке. А в кармашке черного жакета Орхидеи что-то светилось розовым светом. Судя по очертаниям, флакон с зельем. Я выключила око.
Она обалдела, эта Орхидея, творить такое с инспектором? Нас всех теперь в тюрьму посадят! Или что там у них предусмотрено для слишком жадных до любви особ и глав их клана, которые, очевидно, должны этих особ перевоспитывать?
– Орхидея. Какое красивое имя, – меж тем с придыханием говорил инспектор.
Я раздумывала, не шмякнуть ли инспектора магической сковородкой по башке, чтобы он перестал вести себя как идиот. Хотя какое мне до него дело? Пусть ведет.
Тут на пороге кухни появилась Стрелиция в своем темно-зеленом платье.
– Хозяева дома сбежали! – трагическим голосом объявила она.
– Что? – хором вопросили я и Орхидея.
А Стрелиция вдруг заметила инспектора и воскликнула испуганно:
– Ой, – и приложила ладонь к губам.
Бабуля строго посмотрела на Стрелицию:
– Кто именно?
А инспектор только повернул голову и спросил безмятежно:
– Зачем?
Покосившись на инспектора, который странно отреагировал на столь важное сообщение, Стрелиция нерешительно ответила:
– Далия Георгиевна, Дмитрий Васильевич и Миша… А еще…
– И Миша? – разволновалась я.
– Еще Мелисса Весловская, – договорила Стрелиция.
И Мелисса? Что за дела?
– С чего ты взяла, что они сбежали? – спросила Маргарита и покосилась на инспектора, который держал в своих ладонях пухлую ручку Орхидеи и не сводил с тетки отуманенных глаз. Потом сказала, приподнимаясь: – Поговорим в саду?
– Почему же, – пробормотал инспектор, – если кто-то уехал из поместья, это имеет прямое отношение к моей инспекции.
Ах да. Ведь они же по радио сказали, чтобы никто не покидал поместья.
Инспектор нехотя выпустил руку Орхидеи и посмотрел на свои золотые наручные часы – там мигал красный огонек.
– Действительно, побег, – сказал он. – Почему только сейчас сработало? – Он постучал по циферблату, огонек погас. Инспектор снова постучал – огонек замигал. – Хм. Опять в починку пора.
Он повернулся к Стрелиции:
– А в доме сигнализация мигает?
– Угу, – нехотя кивнула та.
– И давно?
– Не знаю.
Инспектор нажал какую-то кнопку сбоку часов, красный огонек мигнул два раза.
– Странно, – сказал инспектор, – а показывает, что сбежали только двое…
Тут в окно завопил женский голос:
– Они нашлись! Они нашлись!
Раздвинув ветки кустарника, в кухню заглядывала вторая невестка – Акация, щеки ее раскраснелись, она тяжело дышала:
– Далия Георгиевна и Дмитрий Васильевич нашлись!
– А Миша? – крикнула я.
– Нет, – виновато ответила Акация, – его и Мелиссы нет… А вот Далию Георгиевну и Дмитрия Васильевича! Заледенили!
– Заледенили? – в ужасе произнесла я.
– Заклятье такое, – хмуро сказала бабуля.
– Это Мелисса! – вскричала я, вскакивая.
Все уставились на меня, даже инспектор оторвал взгляд от Орхидеи.
– Они хотели помешать ей сбежать, и она их заколдовала! – объявила я.
– Хорошая версия, – рассеянно заметил инспектор и с улыбкой повернулся к Орхидее: – Правда, дорогая?
– Тех, кого заледенили, можно расколдовать? – спросила я Маргариту.
– Разумеется, – кивнула она.
– Да они и сами оттают через недельку, – сказал инспектор.
– Где они? – спросила Маргарита Акацию.
– На берегу озера, – ответила она.
Значит, Мелисса через озеро сбежала! На той лодке, на которой с родителями приехала на праздник.
Маргарита обратилась к Стрелиции, так и стоявшей в дверях:
– И ты их не увидела, когда сюда шла?
– Нет, – помотала та головой.
– Да их сразу не заметишь, – сказала Акация. – Они там среди кустарника. Их няня нашла, когда за мячиком побежала.
