Вадим Панов - В круге времен
Несколько шагов назад гибкая ветка сильно стеганула жрицу, и на её лбу появилась короткая ранка. Однако ругательств её спутники не услышали – ведьма не вскрикнула и, как показалось Сантьяге, даже не вздрогнула.
– Человские маги вырождаются на глазах, – напомнил нав. – Гиперборейцы истреблены, атланты упражняются с запрещенными арканами и наверняка доиграются, Братство Папоротника закуклилось в самом себе…
– И мы сможем захватить планету? – перебил комиссара Жан-Жак.
Сантьяга остановился, перестав таранить густой кустарник, выдержал короткую, но весьма выразительную паузу, продемонстрировав Бердту, что не следует забывать о воспитании, и продолжил:
– Впервые господствующая раса очевидно теряет магию, и впервые её представители с такой, как выразился уважаемый Жан-Жак, наглостью являются в Тайный Город. Я склонен считать, что эти обстоятельства связаны.
Добринка и рыцарь тоже остановились, устроив в зарослях импровизированное совещание.
– Господствующая раса вымирает? – предположила жрица.
– Господствующая раса меняется, – уточнил нав. – Князь предполагает, что челы сознательно уходят от магии и отодвигают волшебников от власти, превращая их в страховку от нас.
– Куда уходят? – не понял рыцарь. – Что может дать семье такое же могущество?
И долбанул по шее, прихлопывая наглого комара, вздумавшего искупаться в благородной чудской крови. В обычное время злобных насекомых отгонял от волшебников несложный аркан, но обязательство не использовать заклинания развязало комарам руки… в смысле – хоботки, и высшим боевым магам Тайного Города оставалось или терпеть, или отмахиваться.
– Они называют это наукой.
– Изучение законов природы? – перевел мастер войны. – Зачем изучать то, что легко нарушить? Я, к примеру, прямо сейчас могу левитировать сюда слона…
Комиссар тихонько кашлянул. Не сдержался, хотя давно привык к экстравагантным заявлениям капитана гвардии великого магистра. Весь Тайный Город знал, что за пределами казармы забияка Жан-Жак теряет львиную долю знаменитой рассудительности.
– Не нарушать законы, а использовать другие, более сложные, – неожиданно мягко поправила Бердта зелёная ведьма. И покачала головой: – Извини, Сантьяга, но замысел челов представляется не незаурядным, а самоубийственным.
– Они вынуждены рисковать: среди челов всегда рождалось мало сильных магов.
– И они всегда компенсировали эту неприятность плодовитостью.
– Или всякими изобретениями, – поморщился рыцарь. – Один Золотой Корень чего стоит. – И сплюнул, совершенно не постеснявшись присутствия женщины. – Это ж надо было найти растение и додуматься его использовать для усиления магических способностей.
Раздражение заставило Жан-Жака позабыть о хороших манерах.
– Вот именно: нашли и использовали в своих целях, – с нажимом произнес нав. – Азаг-Тот, если верить слухам, был заурядным колдуном, а с помощью Золотого Корня едва не захватил весь мир.
– Не захватил, – с нажимом отметила жрица и сделала полушаг вперед.
Добринка намекнула, что пора продолжить путь, но Сантьяга увлекся:
– Вдумайтесь, господа: познать законы природы сможет любой чел, любой член семьи. Необходимы лишь усидчивость, внимательность, желание и ум.
– Для чего познавать?
– В чем смысл?
– В том, чтобы дать шанс подняться всем сородичам и благодаря этому полностью раскрыть потенциал семьи. Через простые законы их умники смогут постепенно добраться до сложных, затем до высших, через какое-то время – до невероятных и так, возможно, снова вернутся к магии, но превратив её в научную дисциплину.
– Это ещё глупее, чем баловаться с запретными арканами, – категорично заявил Бердт.
– Жан-Жак прав, – поддержала чуда жрица. – Если все обстоит так, как ты говоришь, нав, челы долго не протянут. Их власть рухнет.
– Мы не уходили от магии, а наши империи рухнули, – негромко парировал Сантьяга. – Челы же ставят занятный эксперимент.
– В результате которого мы возьмём их голыми руками, – рассмеялся рыцарь. Замечание о падших государствах Жан-Жак проигнорировал.
– Энергию какого именно человского Источника вы чувствуете? – осведомился в ответ нав. – Малый Трон Посейдона? Великий Трон Посейдона? Может, вас пронзают эманации Синего Изваяния? Или мы ощущаем запах Золотого Корня?
– Прекрати паясничать, – попросила Добринка.
Несколько нервно попросила, потому что вопрос этот – что за энергию используют таинственные челы? – мучил Великие Дома с момента появления острова. И ответа на него до сих пор не было.
– Пожалуйста, Жан-Жак, назовите мне Источник, который используют для своих целей наши новые друзья, – закончил атаку Сантьяга. – И после этого мы обсудим трагическое умирание семьи Чел.
– Пошёл ты, – угрюмо буркнул Бердт.
И все посмотрели на остров, появившийся на реке невдалеке от высокого берега, который через века назовут Коломенским.
– Кто же они? – вздохнула жрица.
На этот раз она не играла.
– Постараемся выяснить, – пообещал Сантьяга.
И высшие боевые маги вновь полезли в кусты, торопясь попасть в гости к странным пришельцам.
Семь дней, семь долгих унизительных дней четверо обосновавшихся на острове челов занимались своими делами, не обращая никакого внимания на разъяренных и встревоженных магов Тайного Города. Семь долгих унизительных дней посланники Великих Домов не могли попасть на остров ни вплавь, ни на лодке, ни порталом, ни с помощью левитации, ни на драконе, и всё потому что «Нам было некогда с вами встречаться» – так выразился Сказочник. Семь дней позора.
Теперь же делегацию ждали.
Два чела сидели у небольшого костерка, уверенно отгоняющего от них промозглую утреннюю сырость. Слева – светловолосый, худощавый, невысокий, но стройный, как тростинка. Несмотря на прохладу, одет лишь в удлиненную рубаху с вышивкой на вороте и светлые, заправленные в сапоги штаны. Волосы перехвачены тонкой веревочкой, на запястье – несколько браслетов, на пальцах – серебряные кольца. Лицо доброе, без резких, волевых чёрт и потому чуть женственное. Сказочник. Второй выглядел мощнее, правда, не воином, а силачом. Он сидел, слегка ссутулившись, закутавшись в плащ, но, несмотря на это, было видно, что ширине и мощи плеч чела может позавидовать иной дружинник. Лицо он имел крупное, волосы тёмные, а взгляд неприятный. Впрочем, на нелюдей второй старался не смотреть.
Позади лежала наполовину вытащенная из воды лодка.
Челы сидели плечом к плечу, спиной к реке – оттуда они удара не ждали – и лицом к кустам, из которых вывалились помятые маги. Не улыбнулись, несмотря на комизм ситуации, и ничего не сказали, спокойно дожидаясь, когда нелюди подойдут к костру. Челы чувствовали себя хозяевами положения.
– Мы пришли с миром, – сообщил Сантьяга. Он с огорчением изучил порванный рукав – видимо, зацепился за ветку, – после чего подошёл ближе и протянул руки к огню.
Не поздоровался, а именно сообщил.
Сказочник понял и парировал:
– Только потому, что не знаете, как прийти с войной.
– Рано или поздно узнаем, – небрежно пообещал комиссар, разминая над костром пальцы. – Зябко.
– Не сомневаюсь.
Нав произнес свою фразу без угрозы, буднично донеся до собеседника, что обязательно узнает, как его убить. Но страха в ответной реплике Сказочника не было ни грана. Он хладнокровно признавал за Великими Домами право на поиск и тем намекал, что полон сюрпризов.
– Кто вы? – жёстко спросила Добринка.
Жрица нависала над сидящими челами с поистине царским достоинством, а её длинное зелёное платье в отличие от щегольского наряда Сантьяги и одежды рыцаря не хранило никаких следов неприятного путешествия через кусты и грязь – истинная королева. Но впечатления не произвела и ответ услышала в прежнем, весьма лёгком ключе.
– Теперь мы челы, – произнес Сказочник.
– Теперь?
– Всё в мире делится на «раньше», «теперь» и «потом», – с улыбкой объяснил светловолосый. И покосился на отчего-то помрачневшего комиссара. – Некоторым хочется верить, что «теперь» будет всегда, но Спящий видит разные сны.
Жрица поняла, что Сказочник исхитрился наподдать наву, но не поняла как, поэтому продолжила гнуть свою линию:
