Владимир Пекальчук - Нелегал
– Лады. Теперь я свои связи подключу, и если что, дам нужным людям твой мобильный, и они с тобой свяжутся. А ты не расслабляйся пока. Ломщик просто-таки обязан где-то всплыть со своим товаром. Да, что там с новым супермаркетом?
– Как это «что»? – удивился Леший. – Все как обычно.
– А почему сразу не отзвонился?
– Чего ради вам в два часа ночи звонить? У меня не бывает осечек в этом деле, если вы вдруг забыли, – в голосе помощника Ледокол разобрал нотки обиды. – Владелец будет платить исправно. Не пришлось принимать никаких мер – мило и культурно поговорили да по рукам ударили.
– Хорошая работа, – одобрил авторитет, – и найди, наконец, козлов, которые тачки угоняют, не отстегивая долю. Отбой.
Он сел в шезлонг у бассейна и зевнул. Теперь, когда он знает настоящее имя Ломщика, найти его – дело техники, хоть и не самое простое. Однако каждый человек должен где-то жить, закупаться, где-то бывать, чем-то владеть, иметь машину и права. Ломщик хитрый жук, никогда не появлялся на своей тачке, чтобы не спалиться. Но машина у него наверняка есть. И права на имя Заварского.
Ледокол еще немного подумал и набрал номер.
* * *Сергей закрыл кран, наскоро вытерся полотенцем, еще раз осмотрел впечатляющий синяк на груди и вышел из ванной. На кухне он налил себе водки и выпил. Совсем немного: алкоголем горе залить можно, но проблема при этом не исчезнет.
Имидж со всех сторон положительного и надежного парня, который он так тщательно выстраивал, по большей части для отца Лили, дал крепкую трещину. Конечно, если вдуматься, вся череда событий началась с его жесточайшей халатности, когда он ненадолго выпустил Лилю из поля зрения и та успела разжиться наркотой. По этому поводу состоялся крайне неприятный разговор с Николаем Михайловичем, в котором Сергей все же вышел формальным победителем, показав характер и сохранив лицо.
– Придержите свое возмущение при себе! – резко перебил он гипотетического тестя. – Я не нуждаюсь в поучениях чужого отца, потому как с моим воспитанием отлично справился и мой собственный! Большой шишкой он не стал, зато его сын знает, что такое «хорошо» и что такое «плохо», и что наркотики относятся ко второй категории! Да, не уследил! Но прежде чем рассказывать мне, какой я плохой охранник, стоит задуматься о том, что быть плохим охранником еще не так страшно, как плохим отцом!
Николай Михайлович не нашел что возразить и был не в том состоянии, чтобы продолжать ссору, однако Сергей отлично понимал, что безоговорочная капитуляция собеседника еще не значит, что гипотетический тесть не спрятал камень за пазухой на будущее, и эта маленькая победа на фоне полнейшего фиаско – мираж.
В этот момент телефон запищал, требуя внимания: звонил Кирилл.
– Киря? Здорово. Как раз собирался тебе позвонить… Что ночью стряслось?
– У тебя голос какой-то вялый, – заметил тот.
– Потому что дышать больно. Так что за трупы?
– Гопари твои, так что дело можешь закрывать. Их сожгли.
Сергей присвистнул:
– Сожгли? Ты шутишь? Как?
– Огнеметом, видимо. Трупы обнаружили во дворе многоквартирки. Рабочая версия заключается в том, что их туда привезли, но я так скажу, это туфта. Зачем кому-то привозить трупы в город, если обычно их везут из города и прячут?
– Если их во дворе сожгли, воплей было бы немерено.
– Это единственный довод в пользу привоза. Потому как никто из жильцов ничего не видел и не слышал. Совсем ничего. Забей, короче. Как появишься на работе – тебя введут в курс дела. Оно обещает быть резонансным, но Никифорыч надеется спихнуть его фээсбэшникам. Главное, чтобы подтвердилась версия об огнемете. Если из экспертно-криминалистического управления придет заключение о том, что имела место горючая смесь – огнемет, как пить дать. Меня вот другое интересует. Какой же мразью надо быть, чтобы людей живьем жечь?
– А мразей-то на свете всегда было предостаточно.
– Увы. Да, так что у тебя приключилось? Все уже нормально, я так понимаю?
– В целом да. Марго пропала, нашли ее только утром по маячку. Ее новый бойфренд умыкнул. Да, кстати, на работу я, должно быть, только через пару дней выйду. На больничном буду.
– Что случилось? – встревожился Кирилл.
– Да парень Марго. В общем, он звезданул меня кулаком, словно булавой. Теперь дышать больно.
Выслушав рассказ друга, Меньшов сказал:
– И что делать собираешься? Помощь нужна?
– Шутишь? Он уработал нас троих в считаные секунды. Притом что ростом меньше меня и легче килограммов на двадцать. Я просто не понимаю, как он отправил меня в полет на пару метров. Дал раза́ – и я в луже лежу. Поднимаю голову – охранники тоже уже лежат.
– Ты видел дюймовый удар Брюса Ли?
– Это как?
– Он касался пальцами раскрытой ладони груди человека и начинал движение руки к нему, складывая при этом ладонь в кулак. Таким образом, амплитуда удара составляла всего лишь длину его пальцев. Пару дюймов то бишь. Он так сбивал с ног кого угодно. Конечно, перед камерой Брюс Ли всерьез никого не бил, вместо удара выполнял толчок. Доброволец отлетал назад на шаг-другой и садился в специально подставленное кресло. Видимо, это мастер из таких вот умельцев. Так что делать будешь?
– Говорю же, ничего, – вздохнул Сергей.
– Да нам ведь необязательно его бить. Но наказать надо. Мы же можем его совершенно легально задержать на три часа для установления личности. А потом его задержат ребята из соседнего отдела… На этой шарманке можно долго играть. Да способов проучить много есть.
Морин вздохнул и опустился на стул.
– Нет, Киря, не прокатит. Тут дело не в том, что я неспособен расквитаться, а в том, что я не могу этого сделать. Я и так по уши в заднице. Он выставил меня в дурном свете перед всеми. В том числе перед Маргаритой. Она, видимо, в восторге от своего нового парня, а я просто стал жертвой недоразумения. Пока что о том, что меня искупали в луже с одного тычка, знаем только Марго, я, охранники и ты. Георгий и Иван меня не сдали, приняв весь позор на себя, и Марго, насколько я могу судить, тоже об этом умолчала, когда рассказывала отцу, какой этот Теодор весь из себя приличный, крутой и классный. Но если что-то предпринять, Марго мне этого не простит. Я у нее в глазах упал, когда повел себя как, цитирую, «обычный наглый мусор», и чуть что – она утвердится в своем мнении. Мне не нужен в гипотетической родне враг, иначе родня так и останется гипотетической. И знаешь, Киря, мне даже обидно, что вроде как давно знакомы, вроде как друзья – и так внезапно мнение обо мне круто изменилось, причем из-за недоразумения.
На том конце трубки послышалось сопение. Потом Меньшов сказал:
– Я так понимаю, она просто не в курсах была в момент конфликта, что для вас все выглядело как похищение. Я при встрече попытаюсь объяснить ей, что все это недоразумение и что ты за нее волновался, опасаясь, что она в руках преступника или даже маньяка.
Сергей облегченно вздохнул:
– Я, собственно, именно об этом и хотел попросить. Тебя она в отличие от меня выслушает.
– Не вопрос. Я так понимаю, завтра Кореллон обойдется без жертвоприношения человечьего графа?
– Передай ему мои извинения – и так едва дышу. А мне еще в травмопункт топать, больничный оформлять.
– А можно было бы и дело завести, – мечтательно протянул Кирилл, – снять побои и завести.
– Брось. Какие побои? Он как бы у себя дома был, куда мы вторглись. Хлюпик побил мента и двух профессиональных охранников – ты себе заголовки в бульварных газетах представляешь? К тому же я более чем уверен, что Николай Михайлович встанет на его защиту, а это означает лучшего адвоката или даже пару их. Марго будет за него, охранники если и дадут показания, то только обеляющие поганца, свидетельствовать против воли босса они не станут. Дохлый номер, Киря. Да и я тебе честно скажу – хрен с ним. Я не мстительный. Лишь бы последствий для меня и Лильки не было – со всем остальным готов смириться. И не такое дерьмо в жизни случается, подумаешь.
– М-да… что делает любовь с людишками. Втюрился в юбку, и все. Был граф, стал размазня… Не то что мы, эльфы.
– А не пошел бы ты лесом, длинноухий?
Оба засмеялись.
* * *Тирр проснулся засветло, несмотря на то что лег поздно и предыдущая ночь была весьма изматывающей. Возможно, потому, что это был первый раз после бегства, когда он спал спокойным, глубоким сном.
Потянувшись, поднялся с постели и направился в ванную. Повертел набалдашник, пока из трубки не потекла чистая холодная вода, с наслаждением умылся. Вернется домой под утро – еще и искупается как следует. Здорово, что вода натекает сама, даже рабы не нужны. Вот еще бы еда готовилась сама собой, было бы замечательно.
Тирр позавтракал остатками копченой колбасы, но этого оказалось маловато. Тогда он решил зажарить маленькие колбаски, благо теперь их не придется жарить в камине, ломая мебель на растопку. Колбаски, правда, преподнесли сюрприз: немножко пошипев, они начали громко взрываться, выстреливая с двух сторон клочья розового мяса, и маг поспешно убрал сковороду с синего огня. С опаской попробовав кусочек начинки, он пришел к выводу, что вполне себе ничего. Сами же колбаски, точнее кожура, оказалась совершенно несъедобной, она не желала жеваться, к тому же Тирр обратил внимание на надписи на ней. Ломать голову над тем, какой идиот додумался делать колбасу из кишок, совершенно несъедобных и прочных, да еще и подписывать каждую колбаску, он не стал.
