Сергей Лукьяненко - Печать Сумрака
Пройдя по асимметричному рисунку на линолеуме, я с облегчением опустился на свое рабочее место. Кинул в чашку растворимый кофе, плеснул кипятку, отхлебнул суррогатной бурды и пришел в себя окончательно.
Потыкавшись по форумам с полчаса, я обнаружил, что офис постепенно заполнился людьми и настало время утреннего чаепития – многолетней доброй традиции, нарушать которую начальство не смело даже во времена самых жутких запарок.
Похрустев печенюшками в компании менеджеров и прослушав свежие анекдоты, я направился к себе, но был пойман на выходе из столовой.
– Леша, ты когда оформишь заявление на отпуск? – Лера сурово смотрела на меня с высоты модельных метр восьмидесяти пяти, помноженных на каблуки.
– Ты же говорила, на следующей неделе сдать можно.
– Так, мозги мне не парь. – Лера пыталась говорить строго, чем вызвала приступ умиления: в строгих двадцатилетних девушек я не верил. – Сдать заявление нужно до завтра, и я талдычу об этом уже который день.
Я не придумал ничего лучше, кроме как с сомнением хмыкнуть.
– Ну пойдем, заполню.
Я последовал за девушкой, пытаясь сообразить, откуда в моем воображении граничным сроком возникла следующая неделя. Впрочем, от вдумчивого вспоминания постоянно отвлекала Лерина походка – с месяц назад девушка окончила какие-то специальные курсы. Да и светло-голубые джинсы сидели идеально.
Подойдя к столу, Лера извлекла из ящика толстую папку, быстро выудила бланк и, на всякий случай, заполненный образец.
– Вот. Чтобы к обеду были. Иначе никакого отпуска до ноября. Понял?
– Понял… А это что за гадость? – кивнул я в сторону Лериного системника.
Лера перехватила взгляд и чуть покраснела.
– Ну только спошли что-нибудь! – предупредила она.
Бесконечные шутки сотрудников по поводу стоящего на полу блока, «не совместимого под столом с ногами», временами пересекали рамки дозволенного.
Пошлить я не собирался. Протиснулся в угол и смахнул с матового корпуса компьютера пыльный комок. Странный это был комок, будто сплетенный из волос клубок с непонятным синеватым отливом. Лера недоуменно следила за моими действиями.
– Ты чего?
– Да грязь какая-то.
– Какая грязь? – Лера посмотрела на меня с возмущением. – Это вы, айтишники, живете как свиньи в берлоге, а я пыль каждый день вытираю.
– А это тогда что? – Я попытался высмотреть сброшенный на пол комок, но он куда-то удачно закатился. Не помогло даже отодвигание системника.
Лера фыркнула. Кажется, мои манипуляции ее чем-то развеселили.
– Так. Кыш отсюда. И чтобы к обеду заявление было у меня на столе.
* * *Следующие два часа пролетели бестолково. Сказывались и вчерашний стахановский труд, и дурацкий сон, и нелепая сцена с Лерой. Промаявшись до обеда, я спохватился и, дважды запутавшись в дате, заполнил выданный Лерой бланк.
– Уже? – Лера с нарочитым удивлением изогнула бровь и убрала бумагу в папку. – Решил начать новую жизнь?
– А? – рассеянно переспросил я, косясь на системный блок. Блок был чистеньким, ни пылинки. Если не считать лежащего как ни в чем не бывало волосяного комка.
– Я думала, ты, как обычно, до вечера протянешь.
Она немного подумала и добавила, подчеркивая всю глубину моей порочности:
– Завтрашнего.
Я уставился на Леру и что-то невыразительно промычал. Подошел к системному блоку вплотную.
– Это что такое?
Не глядя на блок, Лера брезгливо поморщилась.
– Что бы это ни было, выкинь эту гадость, – посоветовала она. – У меня не читался диск, и я Мишку позвала из техподдержки. Он пришел – пивом воняет, рыбой воняет, то ли с утра успел, то ли со вчерашнего. Натряс чешуи с волосами, пока в дивидишнике ковырялся… Час потом проветривала! Настоящий мужчина, блин. Могуч, вонюч… Да выкинь ты его!
– Угу. – Я согнулся над системником, подцепил комок и сделал вид, что бросаю его в урну. – От меня больше ничего не надо?
– Внимания если только. Ну, еще можно цветов, шампанского и конфет – большего от вас все равно не дождешься. – Лера снова уткнулась в монитор.
Вздохнув, я сжал в кулаке заветный ком пыли, дотопал до своего места и, убедившись, что никто не смотрит, разжал ладонь. Комка не было. Ни грязного пятнышка, ни единого волоска. Впору вызывать психиатров. Или списать все на переутомление.
Я несколько раз глубоко вздохнул и торжественно пообещал себе взять недельный отпуск, если еще хоть раз что-то померещится. На том и успокоился, честно проработал до вечера, задержался на час, дожидаясь, пока отбудет начальство, и лишь затем поехал домой. Перед уходом заглянул в опустевшую – бухгалтерия уходила первой – комнату. Клочок пыли вызывающе лежал на Лерином системнике. Хуже того, я заметил паутинку с тем же странным синеватым отливом на мониторе старшего бухгалтера-чистюли, еще одну – на окне и третью – в углу комнаты.
Стараясь не дышать, я достал мобильник, прокрался на цыпочках в глубь комнаты и сделал несколько снимков. Не удержался и смахнул паутину с монитора. Синие нити послушно вспорхнули и неторопливо опустились на пол. Словом, ничем не выдали своего мистического происхождения.
Избежать вечерних пробок не удалось. Сшитая из разноцветных чешуек металлическая змея, то и дело замирая в раздумье, вяло ползла по широкому проспекту.
Очередной светофор, смилостивившись, моргнул зеленым, и в этот момент айфон исполнил тарантиновский мотив.
– Да? – Я поднес телефон к уху, поймав себя на мысли, что даже не взглянул на высветившийся номер.
– Добрый вечер, вы домой едете? – высоким женским голосом вопросил айфон.
– Ага. – Я безуспешно попытался сообразить, с кем разговариваю.
– Хорошо, я подожду. – Связь прервалась.
Я недоуменно посмотрел на экран и обнаружил, что номер звонившего не определен. Час от часу не легче. Только таинственных незнакомок сейчас не хватало. Впрочем, учитывая обстоятельства, тут только одно из двух: либо меня вербует Анджелина Джоли, либо кто-то просто ошибся номером…
Автомобильный червь понемногу худел, теряя в весе, двигался все быстрее, пока наконец не развалился на десяток маленьких червячков, ширкнувших по разбегающимся от магистрали улочкам. Оставив машину на стоянке, я перекинулся парой слов со знакомым охранником. Узнал, что после первого тайма «Крылышки» ведут два—ноль и что во дворе прорвало трубу. Вспомнил утренний разговор с офисным стражем порядка и невольно улыбнулся. В отличие от нас, работников умственного труда, пролетариев интересовали сугубо вечные ценности – футбол и ЖКХ.
Впрочем, улыбался я недолго. Ровно до того момента, как осознал сказанное. Прорванная труба – куда серьезнее отключенной на работе горячей воды. Особенно если труба холодная, особенно если в такую жару…
Обогнув дом, я постоял перед бурлящим потоком. Судя по валившему пару, вода была горячая. Хоть с этим повезло.
Рукотворная переправа обнаружилась неподалеку и представляла собой пару кирпичей, уложенных в воду сознательными гражданами. Я тяжеловато перепрыгнул с камня на камень, оступился, и джинсы до колен покрылись россыпью черных точек. Чертыхнувшись, я попытался смахнуть грязные капли. С лишним весом надо определенно что-то делать. И не откладывая в долгий ящик, а прямо со следующего понедельника!
Добравшись до подъезда, я рассеянно понаблюдал за гонявшими мяч мальчишками. Пошарил в кармане, выискивая ключи…
– Романов! Алексей Романов!
Я обернулся на голос. Со стороны стоянки ко мне спешил крепкий загорелый парень в новеньких синих джинсах и отглаженной рубашке с коротким рукавом. Через пышущий жаром ручей он перепрыгнул не в пример ловчее меня. Остановился напротив.
Мой ровесник, может, на пару лет старше. Невысокий, судя по играющим рельефным мышцам – завсегдатай качалки. Короткий блондинистый ершик, голубые глаза. Два шрама: тонкий на щеке, широкий и длинный от локтя до запястья. А еще странная аура непоколебимой уверенности. Причем уверенности не давящей, от обладателя которой хочется поскорее отойти, а наоборот, спокойной, благожелательной. Именно такие парни становятся стихийными лидерами, именно с такими ты готов пойти в разведку.
– Алексей, погоди. – Парень выудил из заднего кармана удостоверение сотрудника полиции. – Старший оперуполномоченный Ермаков. Можно просто Костя.
Он продемонстрировал корочки.
– Можно тебя на пару слов?
– Да, конечно. – Согласие вырвалось непроизвольно. – Что случилось?
– Не волнуйся, ничего страшного, просто хочу кое о чем спросить. Мы можем где-нибудь…
– Да, конечно, можем подняться ко мне. – Я ощущал почти физическую потребность ответить согласием на любую просьбу незнакомца.
Костя неожиданно засмеялся и хлопнул меня по плечу:
– А ты ничего!
Я неуклюже улыбнулся в ответ.
– Пошли! – бодро скомандовал опер. – Как говорится, раньше сядем, раньше выйдем…
Он вдруг осекся, несколько секунд смотрел в пустоту, а затем резко обернулся.
