Екатерина Стадникова - Сердце тени
– Интересно, – вставил ничего не значащую реплику Джулиус.
– Я от-отказал, поскольку отношения между Сэром Танглом и его под-подопечными не вызывают опасений.
«Это ты расскажешь Марии», – съехидничал внутренний голос. Естественно, Симадзу успел «по секрету» разнести весть о выходке Руфуса, если даже осмелился выступать с подобными предложениями. Коллоу мог поспорить на свою голову, что Тэсори горит желанием вправить мальчишке мозги без анестезии.
– Пос-после мы не встречались, – сообщил Финн.
– Тогда пусть Сэр Тангл заодно найдет и его, – подытожил Джулиус. – А вы отправьте Симадзу ко мне.
– Им-имеете в виду, через Галерею Каменных Лиц? – уточнил тот.
– Именно. – Он иногда забывал, что Дева обладает волей и сама решает, как и чьи приказы выполнять.
Коллоу с детства знал о ней кое-что такое, отчего его слово имело для Девы особый вес. Для всех остальных ее можно было найти только за запертой дверью экзаменационной комнаты номер «N».
– На том я вас покидаю. – Джулиус направился прямиком к выходу из кабинета.
– Куд-да вы, Сэр? – насторожился ректор. – Вас проводить?
– Не нужно, – обернувшись на пороге, ответил он. – Я всего лишь воспользуюсь оставленным правом, а потом покину университет.
– Дев-девочка спит, – беспомощно запротестовал Финн. – Тем бо-олее в ком-комнате у нее есть со-соседка и… не ду-умаю, что будет прис-пристойно…
– Не нервничайте вы так! – перебил Коллоу. – Я умею быть незаметным. Да и ожидать от меня чего-либо непристойного, по меньшей мере, странно. А вот если вы мне солгали… Не утруждайтесь, ваша маленькая ложь раскрыта, но я не меньше вашего хочу, чтобы Леди Варлоу не пополнила собой ряды дефектных. Если по счастливой случайности где-то в университете сохранилось растение с тонкими шипастыми изумрудно-зелеными стеблями и острыми лиловыми листиками, присмотритесь к нему повнимательнее. Политое любовным зельем, оно цветет, но всего несколько секунд. Наверное, дело в сильном иммунитете.
– Спасибо, Сэр. – Он отвел взгляд.
Стоило остаться один на один со своими мыслями, как они мгновенно вернули его к несчастному карлику. Джулиус оторвался от пола. Встреча с коридорными в его планы не входила.
Назойливая тревога тормошила живое сердце, мешая сосредоточиться. «Борджес не даст Иеремае истечь кровью… Карлики – народ крепкий», – уговаривал разум. Коллоу плохо представлял, насколько такая рана серьезна для маленького человечка, поэтому в голову лезло все самое ужасное.
Наконец он остановился перед дверью-барельефом. Пройти за нее без ключа можно только сквозь тени. Шаг во тьму. Потом вперед по коридору, поворот, вверх по лестнице, стараясь не срезать углы и не обращать внимания на пьянящую свободу безграничных возможностей. Опять коридор и снова лестница. Холл женской части общежития, запах в котором остался прежним…
Но почти у самой двери в комнату Эмьюз его уже ждали. Девочка в белой ночной сорочке с непомерно длинными рукавами покачивалась на носочках, глядя в пол. Ее черные спутанные волосы стекали по плечам, а челка закрывала пол-лица. Девочка вскинула голову, уставившись пустым взглядом мутных глаз прямо в темноту, частью которой сейчас был и Джулиус.
– …ты снова покажешь себя чудовищем, таким, как хочет он, – громким шепотом произнесла она, затем медленно развернулась и проплыла в свою комнату, бесшумно закрыв за собой дверь.
Обескураженный Коллоу каменной статуей возвышался посреди коридора, осязаемый и видимый. Если вначале девочка показалась обычной студенткой, страдающей лунатизмом, то теперь Джулиус совершенно точно знал, с кем именно встретился. Хотелось опрометью броситься прочь, повинуясь почти животному страху. Но слова уже сказаны и услышаны, значит, ничего не изменить. А вот хорошо это или плохо – весьма спорный вопрос.
Сэр Коллоу опять шагнул в тени, чтобы все-таки сделать то, зачем пришел. «Никс жила этажом ниже», – зачем-то вспомнил он. Пустая кровать наверняка принадлежала Фьюри. Джулиус не сомневался, что Финн запер ее в каменный мешок, его позицию в этих вопросах трудно осуждать. Ближе к окну спала та самая Бонни. Девочка пробормотала что-то невнятное и отвернулась к стене.
Он мягко скользнул к кровати, стоявшей в центре. Потертый старый сундук показался подозрительным, но Джулиус не придал этому особого значения. «Раз его дала Мария, значит, так надо», – констатировал внутренний голос.
Эмьюз выглядела такой беззащитной и кроткой. Она напоминала дорогую куклу в красивой коробке. Взгляд невольно скользнул по уставленной погасшими свечами тумбочке и тут же наткнулся на градусник. Показания глупой стекляшки были неутешительными, если не ужасающими.
Джулиус в недоумении смотрел то на градусник, то на спящую девочку. Наконец, решившись, он склонился и осторожно попробовал губами лоб Эмьюз. Мария всегда делала именно так. К счастью, опасения не подтвердились, и Коллоу покинул сонную комнату так же, как вошел.
Спустившись на один лестничный пролет, он вызвал Каменную Деву.
– Тише, – шепотом попросил Джулиус прежде, чем та успела заговорить. – Верни меня обратно.
Оказавшись внутри, Коллоу понял, что желоб превратился в лестницу с бессчетным количеством ступеней, теряющихся во тьме.
«Может, ну его к черту, Сириуса, а? Наугад, пешком…», – взмолилась лень. Только все эти уловки Джулс знал наизусть. Один раз позволишь себе расслабиться, и потом снова заставить собраться – задача не из легких.
Сначала он шел, выверяя каждый шаг, чтобы не упасть. Мысли спутанного дня жалили роем разгневанных пчел. Главным образом спасаясь от них, Коллоу перешел на бег.
«Зачем? Зачем, как завороженный, слушал слова сноходки? Кто хочет видеть меня чудовищем, и чем это обернется? Вдруг она ждала не меня?» – Лестница стрелой устремилась вверх, и Джулиусу пришлось карабкаться. «Как же… не тебя! А у кого еще «чудовище» излюбленное амплуа?», – издевалась совесть.
– Дурацкая головоломка, – проворчал Коллоу себе под нос.
Мало кому понравится вмешательство в судьбу, но чтобы так… неожиданно и путано. «А вот из принципа буду со всеми подчеркнуто справедлив и добр», – возмутился про себя Джулиус. Естественно, он понимал, что тратит слова в пустоту.
Подъем закончился, и Сэр Коллоу нащупал стену долгожданного тупика. Ему хотелось опуститься в свое кресло и уснуть до того момента, как из лаборатории представят результаты экспертизы.
Гадкое чувство, когда рассчитываешь на одно, а получаешь совсем-совсем другое: в кабинете царил хаос! Содержимое ящиков стола горками лежало на крышке, а часть бумаг белела на полу. Открытые дверцы одного из шкафов едва заметно дрогнули, будто сквозь них пронеслась… Тень.
– Никс!! – взревел Коллоу. – Не заставляй меня искать тебя! Так только хуже. Спасибо, пощадила книги.
Толстые тома аккуратными стопками поднимались с пола, вынутые из обычных мест. Едва ли Корникс ждала его так скоро.
– И часто ты это проделываешь? – Джулиус смежил веки, прислушиваясь к тягучей тишине. – Отвечай. Я знаю, что это ты. Больше некому. Впрочем… можешь прятаться дальше. Я вызову тебя приказом. Никому не позволено устраивать обыски у меня в кабинете.
Корникс нехотя отделилась от стены и шагнула вперед.
– Оправдываться поздно? – опустив голову, спросила она.
– Оправдываться бессмысленно, – окинув взглядом старательно наведенный кавардак, признался Коллоу.
Навалившаяся усталость потушила раздражение, оставив только острую необходимость узнать, что побудило Никс пойти на такое.
– Ты лучше не переводи мое время, а сразу начни с настоящей причины интереса к содержимому моих шкафов и ящиков. У меня был отвратительный день.
Устроившись в кресле, Джулиус приготовился слушать.
– Даже ту часть, где я приношу свои извинения, можно опустить? – Корникс развеяла маску. – Ты был груб со мной. Теперь мне больно. А потом еще эта девица… Что прикажешь думать?
Знакомые нотки звенели в голосе Тени. Никс с детства закатывала ему сцены ревности, но чтобы в таком масштабе! По опыту Коллоу знал, что сейчас ее нельзя перебивать. Корникс просто должна выговориться.
– Эта девица что-то тебе подарила, да? – Никс небрежным движением пододвинула себе стул. – Какую-нибудь безделушку в коллекцию трофеев? Не понимаю твоей непреодолимой тяги. Они теряют привлекательность прежде, чем ты успеваешь наиграться их чувствами! Ты чудовище, Джулс. Не спи, когда с тобой разговаривают.
– Я не сплю. – Джулиус старался удержать ядовитые реплики при себе, но его силы стремительно иссякали.
– Открой глаза, – потребовала Тень.
«Выяснение отношений будет вишенкой в гремучем коктейле», – отметил он про себя. И тут либо Корникс намеренно уводит его от темы, либо и вправду повредилась умом на почве неразделенной любви. Хуже всего то, что, вполне возможно, это стороны одной медали.
